https://ukraina.ru/20230422/1045558258.html
Второй день Московского международного кинофестиваля (ММКФ): "Югославия не вечна", война с трендами
Второй день Московского международного кинофестиваля (ММКФ): "Югославия не вечна", война с трендами - 22.04.2023 Украина.ру
Второй день Московского международного кинофестиваля (ММКФ): "Югославия не вечна", война с трендами
Во второй день Московского международного кинофестиваля (ММКФ) говорили о штампах в российском кинематографе и смотрели сербский антикоммунистический фильм и новый восточный киношедевр
2023-04-22T08:11
2023-04-22T08:11
2023-04-22T08:11
культура
эксклюзив
культура
кино
сербия
китай
искусство
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/04/16/1045557834_0:0:640:360_1920x0_80_0_0_fe31f5e10452b3c137a4a76a9b270f14.jpg
Проблемы русского кино и слова "предатели"На пресс-конференции программы "Русские премьеры" говорили о проблемах российского кино. Члены жюри – режиссер Алексей Учитель, актриса Анна Снаткина и сценарист Андрей Золотарёв признаются, что пришли "за новыми именами", за новыми режиссерами, актерами, операторами, сценаристами...Члены жюри единогласно сходятся во мнении: в российском кинематографе до зубовного скрежета надоело стремление к трендам, погоня за модным сюжетом, которая опустошает индустрию."Мы все время находимся в режиме фарватера, - отмечает Золотарёв. – Выбирается тема: чаще всего спорт или Великая Отечественная война, и идет фильм за фильмом, что в результате производит ощущение мельчания".Алексей Учитель отметил: беда даже не в том, что выбирается одна "модная" тема, и все бросаются снимать кино только о ней, но и чудовищном количестве штампов, которые появляются в этой теме:"Если спорт – в финале обязательное ликование во всех концах планеты".Члены жюри также назвали другие проблемы отечественного кинематографа: чрезмерное, по мнению Снаткиной, количество пошлости и обнаженных сцен, невозможность молодому режиссеру "пробиться" в прокат, кинотеатры…Журналист одного из ведущих телеканалов, канцелярским тоном и заученной формулировкой задает вопрос:"Можете высказаться об актерах, уехавших за границу, сказать об их предательстве?"Алексей Учитель сдержанно замечает, что среди его окружения нет людей, которые бы уехали и делали скандальные заявления, но российский театр и кино за год действительно лишился ряда ярких имен и талантов, и он не исключает, что "совсем скоро мы можем испытать голод в хороших актерах".Госбезопасность Югославии. Балканская драмаОдин из первых фильмов из основной конкурсной программы – "След зверя" сербского режиссера Ненада Павловича. "След зверя" – дебютная полнометражная картина режиссера, основанная на произведениях его отца, югославского кинорежиссера и писателя Живоина Павловича.Одной только актерской игры блистательного сербского актера, звезды фильмов Эмира Кустурицы – Предрага Манойловича (он играет сотрудника госбезопасности Благое Йотича) было бы достаточно, чтобы говорить о несомненном успехе картины. Кроме того, у фильма невероятно красивый визуальный ряд: рыжеватый, близкий к сепии, словно залитый солнцем кадр, живописные сербские пейзажи, колоритные костюмы (в нашем кино о той же эпохе так могли бы одеваться фарцовщики и московские модники), и совершенно ностальгическая для постсоветского зрителя атмосфера – советский тип застройки, вывески, дублированные на русском, "как у нас", но с местным балканским колоритом.Фильм однозначно оставляет открытыми множество вопросов. По сюжету главный герой – белградский журналист, принимавший участие в студенческих протестах 1968 года, спустя несколько лет оказывается в провинциальной деревушке, где одно самоубийство местного учителя распутывает клубок событий десятилетней давности.На протяжении всего фильма создается впечатление, что главный посыл режиссера – о продажности, лицемерии, жестокости югославского правительства и Комитета госбезопасности. Благое Йотич – с первого взгляда, – главный антагонист – ожившее воплощение любого антисоветского высказывания: он после войны "устроил из церкви мишень, и стрелял то по иконам, то по [священникам]", все его действия наполнены иррациональной жестокостью, а его подчиненные – комитетчики – просто получают искреннее удовольствие от того, что избивают людей, даже в те моменты, когда сюжет и логика повествования этого абсолютно не требуют. Соня – fem fatal картины и его дочь – прямо называется "коммунистической буржуазией" - лживая, лицемерная, подчеркнуто неразборчивая в романах и половых связях.При этом герой с амбициозным именем Югослав, волей или неволей противостоящий всему этому лубочному злу – идейная пустышка. На протяжении всей картины он не проявляет ни одного убеждения, принципа, или идеи – хотя бы чего-нибудь, что делало бы из него протагониста. И даже в тот момент, когда ему открывается шокирующая правда о том, что госбезопасность "позволяла" проходить студенческим протестам 1968 года и контролировала их изнутри, герой не проявляет никаких совершенно эмоций. Казалось бы, мир идейного борца должен рухнуть, в образе – произойти коренное изменение. Однако – нет. Он всего лишь на доли секунды замедляет шаг, и продолжает плыть по течению своей жизни, как ни в чем не бывало. Стоит лишь добавить, что весь фильм он активно сотрудничает с оперативником из Комитета госбезопасности, ничуть не страдая от угрызений совести, и, напротив, хвастаясь этим перед начальником…В фильме есть еще один, очевидный, на первый взгляд образ: злодей Йотич, который рассказывает о том, что в его родных краях существовал древний обряд: когда пожилой член семьи становился немощным и беспомощным, дети и внуки отводили его в пещеру, где ритуально убивали, а тело сбрасывали со скалы. Когда он погибает, все герои прямо намекают на то, что гибнет не он, а коммунистическая система, жестокая, погрязшая в преступлениях, изжившая себя, а упомянутый ранее оперативник резюмирует: "Такие люди нам в комитете точно больше не нужны".И в этот момент происходит неожиданное."Но и Югославия не вечна, кто знает, что произойдет через 5-10 лет", - произносит он следом, перечеркивая таким образом, весь выпуклый и очевидный посыл картины, который мы наблюдали на протяжении всего фильма. В финале становится очевидно, что именно эти офицеры, боровшиеся со "старыми кровавыми коммунистами", за десятилетие до трагедии готовили гибель своей страны. Впрочем, позитивных героев в этом фильме отыскать очень тяжело.Китай, каким мы его не знаемС плохо скрываемым снобизмом и евроцентризмом в СМИ принято называть азиатское кино "искусством третьего, и даже четвертого мира".Сатоси Тадзири – создатель японской – одной и самых коммерчески успешных медиафраншиз в истории – "Pocket Monster" ("Покемон") в интервью журналистам как-то объяснил: чтобы мультфильм или сериал, сделанный в Японии, успешно продавался на Западе, из него нужно убрать, насколько возможно, все японское: вывески на японском языке, ярко выраженный азиатский разрез глаз персонажей, отсылки к национальной традиционной культуре – все это, по словам Тадзири, "просто отпугивает американских детей".По пути меньшего сопротивления азиатское кино идет довольно часто, и довольно успешно. Из "нишевого" и экзотического южнокорейский кинематограф, например, за последние годы превратился в один из лидирующих в мировом кинопрокате: чего только стоил успех черной комедии "Паразиты" Пон Чжун Хо, получившей "Оскар" в 2019, или сериал 2021 года "Игра в кальмара" режиссера Хван Дон Хёка, ставшим одним из самых популярных сериалов Netflix.Китайское кино, как отмечают критики, идет другим путем: стараясь сохранить свою идентичность и отказаться от "европеизации" своих персонажей.Место действие фильма "Отсутствие", представленного на ММКФ во внеконкурсной программе "Вокруг света за 8 дней" (куратор программы Сергей Лаврентьев охарактеризовал ее так: "Фестиваль предлагает старикам вспомнить, а молодым осознать, что мир огромен, и кинематограф существует не только в Калифорнии"), происходит на острове Хайнань.Представляя фильм, режиссер У Лан отмечает: в России и на Западе о Китае знают мало, а остров Хайнань, например, имеет славу исключительно курортного места. Ничего от курорта в фильме "Отсутствие" нет – зрителю предлагается узнать о проблемах рынка недвижимости в КНР, о чем среднестатический иностранец вряд ли когда задумывался.И – действительно, это кино – с другого континента. Наполненное дождем и хрупкостью, персонажами, которые мыслят, говорят, чувствуют и действуют так, как мы не привыкли, как мы не ожидаем от них. Герой, вернувшийся из тюрьмы, и старающийся наладить жизнь со своей возлюбленной и ребенком – персонаж, отчасти напоминающий немногословного героя российского артхауса. Картина, в целом, построена на созерцании, а не на диалогах, и саундтрек Дин Кэ, зачастую наполненный тоской и недосказанностью, звучит куда чаще, чем слова.
https://ukraina.ru/20230404/1044947982.html
сербия
китай
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
эксклюзив, культура, кино, сербия, китай, искусство
Проблемы русского кино и слова "предатели"
На пресс-конференции программы "Русские премьеры" говорили о проблемах российского кино. Члены жюри – режиссер Алексей Учитель, актриса Анна Снаткина и сценарист Андрей Золотарёв признаются, что пришли "за новыми именами", за новыми режиссерами, актерами, операторами, сценаристами...
Члены жюри единогласно сходятся во мнении: в российском кинематографе до зубовного скрежета надоело стремление к трендам, погоня за модным сюжетом, которая опустошает индустрию.
"Мы все время находимся в режиме фарватера, - отмечает Золотарёв. – Выбирается тема: чаще всего спорт или Великая Отечественная война, и идет фильм за фильмом, что в результате производит ощущение мельчания".
Алексей Учитель отметил: беда даже не в том, что выбирается одна "модная" тема, и все бросаются снимать кино только о ней, но и чудовищном количестве штампов, которые появляются в этой теме:
"Если спорт – в финале обязательное ликование во всех концах планеты".
Члены жюри также назвали другие проблемы отечественного кинематографа: чрезмерное, по мнению Снаткиной, количество пошлости и обнаженных сцен, невозможность молодому режиссеру "пробиться" в прокат, кинотеатры…
Журналист одного из ведущих телеканалов, канцелярским тоном и заученной формулировкой задает вопрос:
"Можете высказаться об актерах, уехавших за границу, сказать об их предательстве?"
Алексей Учитель сдержанно замечает, что среди его окружения нет людей, которые бы уехали и делали скандальные заявления, но российский театр и кино за год действительно лишился ряда ярких имен и талантов, и он не исключает, что "совсем скоро мы можем испытать голод в хороших актерах".
Госбезопасность Югославии. Балканская драма
Один из первых фильмов из основной конкурсной программы – "След зверя" сербского режиссера Ненада Павловича. "След зверя" – дебютная полнометражная картина режиссера, основанная на произведениях его отца, югославского кинорежиссера и писателя Живоина Павловича.
Одной только актерской игры блистательного сербского актера, звезды фильмов Эмира Кустурицы – Предрага Манойловича (он играет сотрудника госбезопасности Благое Йотича) было бы достаточно, чтобы говорить о несомненном успехе картины. Кроме того, у фильма невероятно красивый визуальный ряд: рыжеватый, близкий к сепии, словно залитый солнцем кадр, живописные сербские пейзажи, колоритные костюмы (в нашем кино о той же эпохе так могли бы одеваться фарцовщики и московские модники), и совершенно ностальгическая для постсоветского зрителя атмосфера – советский тип застройки, вывески, дублированные на русском, "как у нас", но с местным балканским колоритом.
Фильм однозначно оставляет открытыми множество вопросов. По сюжету главный герой – белградский журналист, принимавший участие в студенческих протестах 1968 года, спустя несколько лет оказывается в провинциальной деревушке, где одно самоубийство местного учителя распутывает клубок событий десятилетней давности.
На протяжении всего фильма создается впечатление, что главный посыл режиссера – о продажности, лицемерии, жестокости югославского правительства и Комитета госбезопасности. Благое Йотич – с первого взгляда, – главный антагонист – ожившее воплощение любого антисоветского высказывания: он после войны "устроил из церкви мишень, и стрелял то по иконам, то по [священникам]", все его действия наполнены иррациональной жестокостью, а его подчиненные – комитетчики – просто получают искреннее удовольствие от того, что избивают людей, даже в те моменты, когда сюжет и логика повествования этого абсолютно не требуют. Соня – fem fatal картины и его дочь – прямо называется "коммунистической буржуазией" - лживая, лицемерная, подчеркнуто неразборчивая в романах и половых связях.
При этом герой с амбициозным именем Югослав, волей или неволей противостоящий всему этому лубочному злу – идейная пустышка. На протяжении всей картины он не проявляет ни одного убеждения, принципа, или идеи – хотя бы чего-нибудь, что делало бы из него протагониста. И даже в тот момент, когда ему открывается шокирующая правда о том, что госбезопасность "позволяла" проходить студенческим протестам 1968 года и контролировала их изнутри, герой не проявляет никаких совершенно эмоций.
Казалось бы, мир идейного борца должен рухнуть, в образе – произойти коренное изменение. Однако – нет. Он всего лишь на доли секунды замедляет шаг, и продолжает плыть по течению своей жизни, как ни в чем не бывало. Стоит лишь добавить, что весь фильм он активно сотрудничает с оперативником из Комитета госбезопасности, ничуть не страдая от угрызений совести, и, напротив, хвастаясь этим перед начальником…
В фильме есть еще один, очевидный, на первый взгляд образ: злодей Йотич, который рассказывает о том, что в его родных краях существовал древний обряд: когда пожилой член семьи становился немощным и беспомощным, дети и внуки отводили его в пещеру, где ритуально убивали, а тело сбрасывали со скалы. Когда он погибает, все герои прямо намекают на то, что гибнет не он, а коммунистическая система, жестокая, погрязшая в преступлениях, изжившая себя, а упомянутый ранее оперативник резюмирует: "Такие люди нам в комитете точно больше не нужны".
И в этот момент происходит неожиданное.
"Но и Югославия не вечна, кто знает, что произойдет через 5-10 лет", - произносит он следом, перечеркивая таким образом, весь выпуклый и очевидный посыл картины, который мы наблюдали на протяжении всего фильма. В финале становится очевидно, что именно эти офицеры, боровшиеся со "старыми кровавыми коммунистами", за десятилетие до трагедии готовили гибель своей страны. Впрочем, позитивных героев в этом фильме отыскать очень тяжело.
Китай, каким мы его не знаем
С плохо скрываемым снобизмом и евроцентризмом в СМИ принято называть азиатское кино "искусством третьего, и даже четвертого мира".
Сатоси Тадзири – создатель японской – одной и самых коммерчески успешных медиафраншиз в истории – "Pocket Monster" ("Покемон") в интервью журналистам как-то объяснил: чтобы мультфильм или сериал, сделанный в Японии, успешно продавался на Западе, из него нужно убрать, насколько возможно, все японское: вывески на японском языке, ярко выраженный азиатский разрез глаз персонажей, отсылки к национальной традиционной культуре – все это, по словам Тадзири, "просто отпугивает американских детей".
По пути меньшего сопротивления азиатское кино идет довольно часто, и довольно успешно. Из "нишевого" и экзотического южнокорейский кинематограф, например, за последние годы превратился в один из лидирующих в мировом кинопрокате: чего только стоил успех черной комедии "Паразиты" Пон Чжун Хо, получившей "Оскар" в 2019, или сериал 2021 года "Игра в кальмара" режиссера Хван Дон Хёка, ставшим одним из самых популярных сериалов Netflix.
Китайское кино, как отмечают критики, идет другим путем: стараясь сохранить свою идентичность и отказаться от "европеизации" своих персонажей.
Место действие фильма "Отсутствие", представленного на ММКФ во внеконкурсной программе "Вокруг света за 8 дней" (куратор программы Сергей Лаврентьев охарактеризовал ее так: "Фестиваль предлагает старикам вспомнить, а молодым осознать, что мир огромен, и кинематограф существует не только в Калифорнии"), происходит на острове Хайнань.
Представляя фильм, режиссер У Лан отмечает: в России и на Западе о Китае знают мало, а остров Хайнань, например, имеет славу исключительно курортного места. Ничего от курорта в фильме "Отсутствие" нет – зрителю предлагается узнать о проблемах рынка недвижимости в КНР, о чем среднестатический иностранец вряд ли когда задумывался.
И – действительно, это кино – с другого континента. Наполненное дождем и хрупкостью, персонажами, которые мыслят, говорят, чувствуют и действуют так, как мы не привыкли, как мы не ожидаем от них. Герой, вернувшийся из тюрьмы, и старающийся наладить жизнь со своей возлюбленной и ребенком – персонаж, отчасти напоминающий немногословного героя российского артхауса. Картина, в целом, построена на созерцании, а не на диалогах, и саундтрек Дин Кэ, зачастую наполненный тоской и недосказанностью, звучит куда чаще, чем слова.
