На протяжении последних нескольких лет в Украине сложилась традиция: каждый визит любого мало-мальски значимого чиновника из-за океана сопровождается потоком дифирамбов в адрес Запада. Посещение столицы «незалежной» главой внешнеполитического ведомства США Рексом Тиллерсоном произошло в полном соответствии с этой традицией. Пышная встреча, массовые восторженные комментарии в СМИ. Следили за каждым шагом, ловили каждое слово, каждый жест Тиллерсона. Все как обычно.
На этом фоне госсекретарь постарался не разочаровать ожидания местной публики. Он говорил о поддержке «незалежной», в очередной раз обвинил Россию в срыве минских договоренностей. Эта риторика не могла не понравиться киевским политикам.
Тем не менее, Тиллерсон так и не смог развеять сомнения, которые породил саммит «Группы двадцати», прошедший в Гамбурге 7-8 июля 2017 года.
Украинские СМИ уже обратили внимание на то, что повестка дня этого мероприятия G20 существенно отличалась от предыдущих тем, что политические вопросы не были основными.
До Гамбурга на протяжении нескольких лет встречи «Большой двадцатки» были чрезмерно политизированы.
В Санкт-Петербурге в 2013 году главной темой для обсуждения стала война в Сирии и возможность военной интервенции НАТО с целью свержения президента Башара Асада. Тогда ряд западных лидеров предложили ввести экономические санкции против Москвы, которую наперед назвали «виновником геноцида сирийцев».
Во время австралийского саммита 2014 года ведущей темой стала «агрессия России против Украины». Дошло до того, что лидеры Канады и Австралии потребовали «исключить Российскую Федерацию» из G20.
Накануне турецкого саммита 2015 года во Франции был осуществлен страшный теракт, и главной темой стала борьба с терроризмом. Причем в организации французского теракта обвинили исламистов и… вновь Россию. Еще одним инцидентом перед началом турецкого саммита стало то, что Турция сбила российский самолет, обвинив его во вторжении в турецкое воздушное пространство. Возникла угроза российско-турецкого конфликта.
Китайский саммит 2016 года сопровождался обвинениями в адрес России в организации хакерских атак, якобы, направленных на срыв президентских выборов в США.
На этом фоне антироссийская риторика в Гамбурге не отличалась новизной. А старые обвинения в адрес России произносились без былого воодушевления, как бы вскользь. Основной темой саммита стали вопросы климата. Важные политические и экономические вопросы обсуждались за закрытыми дверями, во время индивидуальных встреч.
Отсутствие на форуме «двадцати» свежих политических антироссийских тезисов не могло не вызвать замешательство в Киеве. Киевские политики остались без четких установок, как дальше проводить русофобскую кампанию.
Раньше задача была абсолютно ясной: с помощью агрессивной русофобии содействовать Западу в решении вопросов, связанных с влиянием на мировые финансовые рынки. В рамках этой задачи Киев должен был устраивать или поддерживать провокации к каждому очередному саммиту «Большой двадцатки».
Теперь же «группа двадцати» начала возвращение к тем формату и повестке, которые были первоначально, на первом саммите 2008 года. Это распределение влияния крупнейших экономик на мировой арене.
В рамках этой задачи во время мексиканского саммита 2012 года «Группа двадцати» договорилась о перераспределении части доли западных стран в уставном капитале МВФ и Всемирного Банка в пользу развивающихся экономик.
С этого момента и началась политизация встреч G20. До 2012 года Запад использовал любые проволочки, чтобы оттянуть соглашение о реформе международных финансово-кредитных учреждений. После 2012 года, когда соглашение все же было достигнуто, США и их союзники перешли к открытой дестабилизации мира и политизации форума «двадцати».
Инструментом давления на Россию, как одного из главных инициаторов реформы мировой финансовой системы, стала сначала гражданская война в Сирии, а потом на Украине.
Саммит в Гамбурге продемонстрировал обратную тенденцию. Украинская и сирийская тематики отошли на второй план. В Киеве возникло ощущение, что в его услугах больше не нуждаются. На этом фоне воскресный визит Тиллерсона на Украину должен был внести ясность о роли киевского режима в новых условиях.
Однако, судя по итогам, этот вояж заокеанского гостя внес еще больше неопределенности в умы киевских политиков. Недоумение относительно того, какую роль Запад определит им в будущем, так и осталось. Единственный вывод, который киевские политики смогли сделать уже сейчас: русофобский товар «незалежной» резко подешевел.
Юрий Городненко
