https://ukraina.ru/20250228/1061445771.html
Андрей Кортунов: Трамп оставил санкции против РФ как козырь, чтобы получить выгодный ему мир на Украине
Андрей Кортунов: Трамп оставил санкции против РФ как козырь, чтобы получить выгодный ему мир на Украине - 28.02.2025 Украина.ру
Андрей Кортунов: Трамп оставил санкции против РФ как козырь, чтобы получить выгодный ему мир на Украине
Почему переговоры в Стамбуле шли 6 часов? Зачем Трамп продлил санкции против России? Войдут ли миротворцы Европы на Украину? Что стоит за вопросом редкоземельных металлов?
2025-02-28T16:44
2025-02-28T16:44
2025-02-28T16:44
интервью
сша
украина
россия
дональд трамп
кир стармер
джо байден
ес
переговоры
миротворцы
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e6/0a/1f/1040320923_82:30:861:468_1920x0_80_0_0_d1ba626c3025337e43215a40d0ccd04b.jpg
На эти и другие актуальные вопросы в интервью изданию Украина.ру ответил эксперт дискуссионного клуба "Валдай" Андрей Кортунов.В Стамбуле 27 февраля состоялись российско-американские консультации в экспертном формате. Американскую делегацию возглавляла заместитель помощника госсекретаря США по делам Европы и Евразии Соната Коултер, курирующая, в частности, российское направление. Делегацию РФ представил директор департамента Северной Атлантики МИД Александр Дарчиев. Обсуждение прошло по вопросам нормализации функционирования дипломатических представительств обеих стран в развитие недавних двусторонних контактов на высшем и высоком уровнях, указано на сайте МИД РФ.Трамп продлил на год действие исполнительного указа, вводящего санкции против России в связи с "угрозой территориальной целостности Украины", следует из опубликованного документа Белого дома.— Андрей Вадимович, как вы оцениваете резкие изменения отношений между США и Россией?— Безусловно, это связано с пересмотром приоритетов американской внешней политики в целом. И даже более широко можно говорить о пересмотре приоритетов развития США, связанных с приходом к власти администрации Дональда Трампа.В этой новой системе координат, которую республиканская администрация устраивает для своей страны, очень многое меняется. В том числе в США пересмотрено отношение к Российской Федерации, к европейским союзникам, к иерархии тех вызовов, с которыми сталкивается страна.Поэтому сейчас мы наблюдаем непростую, в чем-то болезненную трансформацию американской внешней политики. И, наверное, справедливо говорить о том, что Трамп в большей степени, чем Байден, понимает ограниченность возможностей США отвечать за всю международную систему.Трамп ставит во главу угла не столько сохранение американского лидерства (хотя, безусловно, это тоже для Трампа существенная задача), сколько приведение в порядок самой страны, включая решение экономических, социальных, политических проблем, с которыми, по его мнению, не справилась предыдущая администрация.В этом контексте стоит рассматривать и изменения отношения к Москве, и новые инициативы, которые при благоприятном стечении обстоятельств, наверное, могут привести к серьезным изменениям в двусторонних отношениях РФ и США.— Что вы можете сказать о состоянии Евросоюза, жизнеспособный ли это актор после всей критики США?— Я думаю, что такие сдвиги в американской политики продемонстрировали фундаментальные проблемы, с которыми сталкивается Европейский союз (ЕС).На протяжении очень долгого времени, многих десятилетий, лидеры ЕС делегировали принятие основных стратегических решений своим американским партнерам несмотря на то, что постоянно возникал вопрос о приобретении стратегической автономии от [США]. Но дальше риторики и каких-то общих деклараций дело сильно не продвинулось.Теперь, когда европейцы столкнулись с принципиальным поворотом в американской политике, конечно, для многих столиц ЕС возник трудный и неприятный выбор.Либо европейцы продолжают следовать в фарватере внешнеполитического курса Вашингтона, следуют всем изменениям, которые уже произошли или могут произойти. Либо все-таки ЕС попытается сплотиться и превратить себя в активного геополитического игрока, в самостоятельный центр силы, который мог бы отстаивать собственные, независящие от США интересы и принципы внешней политики.Но даже если предположить на секундочку, что будет избран второй вариант, и Евросоюз впервые за долгое время начнет серьезно подходить к вопросу приобретения стратегической автономии от США — очевидно, что быстро такой автономии достичь не получится. Потому что помимо декларации есть еще и материальная основа внешней политики. То есть необходимо инвестировать и в независимый военный потенциал, и в развитие по-настоящему глобальной международной стратегии ЕС.Можно предположить, что Брюсселю предстоит несколько сложных и в каком-то смысле рискованных лет, когда эта стратегическая автономия будет выстраиваться. Если вообще это произойдет, поскольку в самом Евросоюзе на этот счет единства нет.Есть страны, лидеры которых считают, что во многом Трамп прав. Есть государства, главы которых категорически не приемлют последние повороты в политике США и, соответственно, готовятся к какому-то самостоятельному плаванию без опоры на американских союзников.То есть здесь предстоит серьезная борьба, и исход ее пока что предугадать трудно.— Британия не входит в Евросоюз, но является серьезным игроком на европейском континенте. Премьер Кир Стармер на встрече с Дональдом Трампом выразил ему благодарность за появившуюся возможность заключения мирного соглашения по Украине. Действительно ли британцы изменили свою позицию или это дипломатический шаг?— Когда мы говорим о наличии некого единого англосаксонского центра мировой политики, то, может быть, мы немножко отстаем от быстро меняющихся реальностей. Потому что, конечно, между республиканской администрацией в Вашингтоне и лейбористским правительством в Лондоне есть серьезные, принципиальные расхождения по многим вопросам не только внешней, но и внутренней политики.То есть лейбористы, конечно, солидаризировались с администрацией Байдена. Победа Трампа для них была неприятным сюрпризом. И как-то совместить взгляды на мир Трампа и Стармера, я думаю, будет нелегко.Поэтому понятно стремление британского премьера каким-то образом смягчить очевидные расхождения или противоречия в позициях Лондона и Вашингтона, в частности, по вопросу урегулирования российско-украинского конфликта. Понятно нежелание Стармера не идти на конфронтацию с Трампом.Конечно, Великобритания по целому ряду направлений не зависит от Соединенных Штатов. Эти отношения не являются полностью симметричными. Хотя все приличия во время визита британского премьер-министра в Соединенные Штаты были соблюдены. Но, тем не менее, наверное, было бы неправильно говорить, что есть некий консенсус по поводу того, как добиваться мира, как выстраивать отношения с Москвой.Скорее всего Британия в целом будет следовать тем установкам, которые формируются не в Лондоне, а в Вашингтоне. Но при этом какие-то разногласия так или иначе будут проявляться. И мы их, я думаю, увидим в самом ближайшем будущем.— В Стамбуле прошли 6-часовые переговоры, после Трамп продляет санкции против России, далее в США прилетает Зеленский. Как расценивать такой порядок событий? Есть ли какая-то взаимосвязь здесь?— Переговоры в Стамбуле все-таки не касались самых главных проблем, которые существуют между Вашингтоном и Москвой. Там речь шла о восстановлении нормального дипломатического общения между двумя странами.В общем, даже эта проблема сейчас является сложной для стран, поскольку на протяжении многих лет шла война посольств, были очень серьезно сокращены квоты на позиции дипломатов. В России и в Соединенных Штатах были закрыты консульства, были введены ограничения на привлечение граждан стран пребывания к работе дипломатических представительств, введены ограничения на финансовые транзакции.То есть накопилось много проблем. Собственно, поэтому, наверное, переговоры в Стамбуле шли так долго. Но, повторюсь, речь шла только об одном, хотя и важном, измерении двусторонних отношений США и РФ.Что же касается российско-украинского конфликта и проблем безопасности в Европе, или, скажем, вопросов стратегической стабильности, вопросов экономического сотрудничества между двумя странами — они скорее всего будут обсуждаться на отдельных встречах и, вероятно, в более широком составе участников.Да, конечно, хотелось бы надеяться, что такие встречи пройдут, и что восстановление отношений не ограничится только дипломатическим измерением, а будут охватывать и другие сферы. Тем не менее пока что можно говорить лишь о самых первых шагах, которые были сделаны сначала в Эр-Риаде, а потом в Стамбуле.Что касается санкций, то решение Трампа предсказуемо, поскольку ограничения, с его точки зрения, это некоторые козыри для торга, которые он мог бы использовать в своем диалоге с Москвой при обсуждении модальности достижения мирного соглашения по конфликту в Европе. И, конечно, ему не хотелось бы эти козыри раньше времени выпускать из своих рук.При этом в администрации Белого дома говорили, что при определенных обстоятельствах санкционный режим может быть смягчен. Но, видимо, это не произойдет одномоментно, это тоже своего рода процесс, требующий серьезного диалога между американскими ведомствами. Даже в администрации Трампа, насколько мне известно, нет единой точки зрения о том, как подходить к этим санкциям. То есть это, наверное, не быстрый процесс, и здесь мы должны готовиться к длительным консультациям, переговорам в контексте налаживания общеполитического диалога между двумя странами.Что касается визита Зеленского, мне кажется, что эта сделка, которая у нас условно обозначена как сделка по редкоземельным металлам, судя по всему, выходит далеко за рамки одного сектора горнодобывающей промышленности.Я думаю, для Трампа это имеет значение прежде всего для поддержания своего имиджа внутри страны. Он демонстрирует своей аудитории, что в отличие от Байдена (который готов был предоставлять помощь Киеву без каких-либо условий, и за это Трамп критиковал администрацию демократов) — сам Трамп даже из этих программ помощи готов и старается извлечь какую-то выгоду для Соединенных Штатов. В данном случае — для американской экономики путем приобретения доступа к ценным ресурсам, которые могут быть использованы американским бизнесом.Поэтому, в первую очередь, Трамп играет на свою внутреннюю аудиторию, демонстрируя, что он сохранил приверженность тем установкам, которые озвучивал в ходе самой избирательной кампании прошлого года.— Сегодня Трамп снова сказал, что будут переговоры по возвращению Украине территорий. Есть версия, что это ради того, чтобы заполучить побольше редкоземельных металлов бесплатно. Это может быть так?— Наверное, можно говорить и о такой версии. Но я думаю, что вообще тема редкоземельных металлов избыточно раздувается.В принципе, запасы редкоземельных металлов на территории Украины не столь велики, особенно если мы говорим об извлекаемых запасах — то есть о тех запасах, которые можно разрабатывать в формате коммерчески прибыльных проектов. Часть редкоземельных металлов, их месторождений находится на территории, которая контролируется РФ.Кроме того, если говорить о мировом рынке редкоземельных металлов, то это не так много. То есть здесь он измеряется даже не десятками, а просто миллиардами долларов во всем мире.Поэтому здесь, наверное, было бы правильнее говорить о ресурсах, которые Украина может предоставить Соединенным Штатам в целом. А это, помимо редкоземельных металлов, углеводороды, залежи урана, графита; сельскохозяйственные земли, которые могут быть использованы достаточно эффективно; транспортно-логистическая инфраструктура; портовое хозяйство.То есть, наверное, имеет смысл говорить о ресурсах в более широком контексте, а не только о конкретных редкоземах. Но понятно: это то, что Трамп считает частью любой сделки, которую он хотел бы заключить, и то, что соответствует его инстинктам бизнесмена.— Как вы считаете, как могут быть разрешены противоречия между Россией и США в отношении ввода на Украину европейских миротворцев? В какую сторону будет развиваться ситуация?— Сейчас, наверное, было бы правильнее говорить о том, что обсуждается противоречие между США и их европейским союзниками.Поскольку Европа хотела бы принять участие в послевоенном обустройстве Украины и, в частности, обеспечить вот пресловутые гарантии безопасности. Но без Соединенных Штатов это сделать трудно. То есть гарантии самих европейских стран были бы недостаточны.Поэтому сейчас и Макрон, и Стармер об этом говорили — что европейские страны после завершения конфликта могли бы направить на территорию Украины своих миротворцев. Но они настаивают на том, чтобы эти миротворцы туда отправились под зонтиком Соединенных Штатов, то есть при каком-то американском участии.Это как раз то, чего Трамп, по всей видимости, обещать на данный момент не готов. Ему не хотелось бы брать на себя ответственность за будущую безопасность Украины. И он говорит, что присутствие американского бизнеса на территории этой страны может быть максимальными гарантиями, которые он готов был бы рассмотреть. Поэтому здесь будет, наверное, идти торговля.Но пока что это все имеет очень предварительный характер, поскольку ясно, что никакие миротворцы не могут быть направлены на территорию Украины до тех пор, пока ведутся активные боевые действия. То есть речь идет о каком-то уже постконфликтном устройстве, о котором пока что мы можем говорить только в самом предварительном виде.Мы не знаем, когда и как завершится активная фаза специальной военной операции. Мы не знаем, какие условия в конечном счете поставит Москва. Мы знаем официальную российскую позицию, которая не предполагает размещение каких-либо европейских вооруженных сил на территорию Украины.Но это, по всей видимости, будет предметом дальнейшего обсуждения в более широком контексте проблем европейской безопасности.том, как готовятся переговоры на высшем уровне и почему США и России важно всегда быть в контакте, в интервью Анны Черкасовой с послом в отставке Александр Крамаренко: Украина хочет спрятаться за спиной США и говорить с Россией с позиции силы.
https://ukraina.ru/20221031/1040321221.html
сша
украина
россия
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2025
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, сша, украина, россия, дональд трамп, кир стармер, джо байден, ес, переговоры, миротворцы
На эти и другие актуальные вопросы в интервью изданию Украина.ру ответил эксперт дискуссионного клуба "Валдай" Андрей Кортунов.
В Стамбуле 27 февраля состоялись российско-американские консультации в экспертном формате. Американскую делегацию возглавляла заместитель помощника госсекретаря США по делам Европы и Евразии Соната Коултер, курирующая, в частности, российское направление. Делегацию РФ представил директор департамента Северной Атлантики МИД Александр Дарчиев.
Обсуждение прошло по вопросам нормализации функционирования дипломатических представительств обеих стран в развитие недавних двусторонних контактов на высшем и высоком уровнях, указано на сайте МИД РФ.
Трамп продлил на год действие исполнительного указа, вводящего санкции против России в связи с "угрозой территориальной целостности Украины", следует из опубликованного документа Белого дома.
— Андрей Вадимович, как вы оцениваете резкие изменения отношений между США и Россией? — Безусловно, это связано с пересмотром приоритетов американской внешней политики в целом. И даже более широко можно говорить о пересмотре приоритетов развития США, связанных с приходом к власти администрации Дональда Трампа.
В этой новой системе координат, которую республиканская администрация устраивает для своей страны, очень многое меняется. В том числе в США пересмотрено отношение к Российской Федерации, к европейским союзникам, к иерархии тех вызовов, с которыми сталкивается страна.
Поэтому сейчас мы наблюдаем непростую, в чем-то болезненную трансформацию американской внешней политики. И, наверное, справедливо говорить о том, что Трамп в большей степени, чем
Байден, понимает ограниченность возможностей США отвечать за всю международную систему.
Трамп ставит во главу угла не столько сохранение американского лидерства (хотя, безусловно, это тоже для Трампа существенная задача), сколько приведение в порядок самой страны, включая решение экономических, социальных, политических проблем, с которыми, по его мнению, не справилась предыдущая администрация.
В этом контексте стоит рассматривать и изменения отношения к
Москве, и новые инициативы, которые при благоприятном стечении обстоятельств, наверное, могут привести к серьезным изменениям в двусторонних отношениях РФ и США.
— Что вы можете сказать о состоянии Евросоюза, жизнеспособный ли это актор после всей критики США? — Я думаю, что такие сдвиги в американской политики продемонстрировали фундаментальные проблемы, с которыми сталкивается Европейский союз (ЕС).
На протяжении очень долгого времени, многих десятилетий, лидеры ЕС делегировали принятие основных стратегических решений своим американским партнерам несмотря на то, что постоянно возникал вопрос о приобретении стратегической автономии от [США]. Но дальше риторики и каких-то общих деклараций дело сильно не продвинулось.
Теперь, когда европейцы столкнулись с принципиальным поворотом в американской политике, конечно, для многих столиц ЕС возник трудный и неприятный выбор.
Либо европейцы продолжают следовать в фарватере внешнеполитического курса
Вашингтона, следуют всем изменениям, которые уже произошли или могут произойти. Либо все-таки ЕС попытается сплотиться и превратить себя в активного геополитического игрока, в самостоятельный центр силы, который мог бы отстаивать собственные, независящие от США интересы и принципы внешней политики.
Но даже если предположить на секундочку, что будет избран второй вариант, и Евросоюз впервые за долгое время начнет серьезно подходить к вопросу приобретения стратегической автономии от США — очевидно, что быстро такой автономии достичь не получится. Потому что помимо декларации есть еще и материальная основа внешней политики.
То есть необходимо инвестировать и в независимый военный потенциал, и в развитие по-настоящему глобальной международной стратегии ЕС.
Можно предположить, что
Брюсселю предстоит несколько сложных и в каком-то смысле рискованных лет, когда эта стратегическая автономия будет выстраиваться. Если вообще это произойдет, поскольку в самом Евросоюзе на этот счет единства нет.
Есть страны, лидеры которых считают, что во многом Трамп прав. Есть государства, главы которых категорически не приемлют последние повороты в политике США и, соответственно, готовятся к какому-то самостоятельному плаванию без опоры на американских союзников.
То есть здесь предстоит серьезная борьба, и исход ее пока что предугадать трудно.
— Британия не входит в Евросоюз, но является серьезным игроком на европейском континенте. Премьер Кир Стармер на встрече с Дональдом Трампом выразил ему благодарность за появившуюся возможность заключения мирного соглашения по Украине. Действительно ли британцы изменили свою позицию или это дипломатический шаг? — Когда мы говорим о наличии некого единого англосаксонского центра мировой политики, то, может быть, мы немножко отстаем от быстро меняющихся реальностей. Потому что, конечно, между республиканской администрацией в Вашингтоне и лейбористским правительством в
Лондоне есть серьезные, принципиальные расхождения по многим вопросам не только внешней, но и внутренней политики.
То есть лейбористы, конечно, солидаризировались с администрацией Байдена. Победа Трампа для них была неприятным сюрпризом. И как-то совместить взгляды на мир Трампа и Стармера, я думаю, будет нелегко.
Поэтому понятно стремление британского премьера каким-то образом смягчить очевидные расхождения или противоречия в позициях Лондона и Вашингтона, в частности, по вопросу урегулирования российско-украинского конфликта. Понятно нежелание Стармера не идти на конфронтацию с Трампом.
Конечно,
Великобритания по целому ряду направлений не зависит от Соединенных Штатов. Эти отношения не являются полностью симметричными. Хотя все приличия во время визита британского премьер-министра в Соединенные Штаты были соблюдены.
Но, тем не менее, наверное, было бы неправильно говорить, что есть некий консенсус по поводу того, как добиваться мира, как выстраивать отношения с Москвой.
Скорее всего Британия в целом будет следовать тем установкам, которые формируются не в Лондоне, а в Вашингтоне. Но при этом какие-то разногласия так или иначе будут проявляться. И мы их, я думаю, увидим в самом ближайшем будущем.
— В Стамбуле прошли 6-часовые переговоры, после Трамп продляет санкции против России, далее в США прилетает Зеленский. Как расценивать такой порядок событий? Есть ли какая-то взаимосвязь здесь? — Переговоры в Стамбуле все-таки не касались самых главных проблем, которые существуют между Вашингтоном и Москвой. Там речь шла о восстановлении нормального дипломатического общения между двумя странами.
В общем, даже эта проблема сейчас является сложной для стран, поскольку на протяжении многих лет шла война посольств, были очень серьезно сокращены квоты на позиции дипломатов. В России и в Соединенных Штатах были закрыты консульства, были введены ограничения на привлечение граждан стран пребывания к работе дипломатических представительств, введены ограничения на финансовые транзакции.
То есть накопилось много проблем. Собственно, поэтому, наверное, переговоры в Стамбуле шли так долго. Но, повторюсь, речь шла только об одном, хотя и важном, измерении двусторонних отношений США и РФ.
Что же касается российско-украинского конфликта и проблем безопасности в Европе, или, скажем, вопросов стратегической стабильности, вопросов экономического сотрудничества между двумя странами — они скорее всего будут обсуждаться на отдельных встречах и, вероятно, в более широком составе участников.
Да, конечно, хотелось бы надеяться, что такие встречи пройдут, и что восстановление отношений не ограничится только дипломатическим измерением, а будут охватывать и другие сферы. Тем не менее пока что можно говорить лишь о самых первых шагах, которые были сделаны сначала в Эр-Риаде, а потом в Стамбуле.
Что касается санкций, то решение Трампа предсказуемо, поскольку ограничения, с его точки зрения, это некоторые козыри для торга, которые он мог бы использовать в своем диалоге с Москвой при обсуждении модальности достижения мирного соглашения по конфликту в Европе. И, конечно, ему не хотелось бы эти козыри раньше времени выпускать из своих рук.
При этом в администрации Белого дома говорили, что при определенных обстоятельствах санкционный режим может быть смягчен. Но, видимо, это не произойдет одномоментно, это тоже своего рода процесс, требующий серьезного диалога между американскими ведомствами.
Даже в администрации Трампа, насколько мне известно, нет единой точки зрения о том, как подходить к этим санкциям. То есть это, наверное, не быстрый процесс, и здесь мы должны готовиться к длительным консультациям, переговорам в контексте налаживания общеполитического диалога между двумя странами.
Что касается визита Зеленского, мне кажется, что эта сделка, которая у нас условно обозначена как сделка по редкоземельным металлам, судя по всему, выходит далеко за рамки одного сектора горнодобывающей промышленности.
Я думаю, для Трампа это имеет значение прежде всего для поддержания своего имиджа внутри страны. Он демонстрирует своей аудитории, что в отличие от Байдена (который готов был предоставлять помощь
Киеву без каких-либо условий, и за это Трамп критиковал администрацию демократов) — сам Трамп даже из этих программ помощи готов и старается извлечь какую-то выгоду для Соединенных Штатов. В данном случае — для американской экономики путем приобретения доступа к ценным ресурсам, которые могут быть использованы американским бизнесом.
Поэтому, в первую очередь, Трамп играет на свою внутреннюю аудиторию, демонстрируя, что он сохранил приверженность тем установкам, которые озвучивал в ходе самой избирательной кампании прошлого года.
— Сегодня Трамп снова сказал, что будут переговоры по возвращению Украине территорий. Есть версия, что это ради того, чтобы заполучить побольше редкоземельных металлов бесплатно. Это может быть так?
— Наверное, можно говорить и о такой версии. Но я думаю, что вообще тема редкоземельных металлов избыточно раздувается.
В принципе, запасы редкоземельных металлов на территории Украины не столь велики, особенно если мы говорим об извлекаемых запасах — то есть о тех запасах, которые можно разрабатывать в формате коммерчески прибыльных проектов. Часть редкоземельных металлов, их месторождений находится на территории, которая контролируется РФ.
Кроме того, если говорить о мировом рынке редкоземельных металлов, то это не так много. То есть здесь он измеряется даже не десятками, а просто миллиардами долларов во всем мире.
Поэтому здесь, наверное, было бы правильнее говорить о ресурсах, которые Украина может предоставить Соединенным Штатам в целом. А это, помимо редкоземельных металлов, углеводороды, залежи урана, графита; сельскохозяйственные земли, которые могут быть использованы достаточно эффективно; транспортно-логистическая инфраструктура; портовое хозяйство.
То есть, наверное, имеет смысл говорить о ресурсах в более широком контексте, а не только о конкретных редкоземах. Но понятно: это то, что Трамп считает частью любой сделки, которую он хотел бы заключить, и то, что соответствует его инстинктам бизнесмена.
— Как вы считаете, как могут быть разрешены противоречия между Россией и США в отношении ввода на Украину европейских миротворцев? В какую сторону будет развиваться ситуация?
— Сейчас, наверное, было бы правильнее говорить о том, что обсуждается противоречие между США и их европейским союзниками.
Поскольку Европа хотела бы принять участие в послевоенном обустройстве Украины и, в частности, обеспечить вот пресловутые гарантии безопасности. Но без Соединенных Штатов это сделать трудно. То есть гарантии самих европейских стран были бы недостаточны.
Поэтому сейчас и
Макрон, и Стармер об этом говорили — что европейские страны после завершения конфликта могли бы направить на территорию Украины своих миротворцев. Но они настаивают на том, чтобы эти миротворцы туда отправились под зонтиком Соединенных Штатов, то есть при каком-то американском участии.
Это как раз то, чего Трамп, по всей видимости, обещать на данный момент не готов. Ему не хотелось бы брать на себя ответственность за будущую безопасность Украины. И он говорит, что присутствие американского бизнеса на территории этой страны может быть максимальными гарантиями, которые он готов был бы рассмотреть. Поэтому здесь будет, наверное, идти торговля.
Но пока что это все имеет очень предварительный характер, поскольку ясно, что никакие миротворцы не могут быть направлены на территорию Украины до тех пор, пока ведутся активные боевые действия. То есть речь идет о каком-то уже постконфликтном устройстве, о котором пока что мы можем говорить только в самом предварительном виде.
Мы не знаем, когда и как завершится активная фаза специальной военной операции. Мы не знаем, какие условия в конечном счете поставит Москва. Мы знаем официальную российскую позицию, которая не предполагает размещение каких-либо европейских вооруженных сил на территорию Украины.
Но это, по всей видимости, будет предметом дальнейшего обсуждения в более широком контексте проблем европейской безопасности.
том, как готовятся переговоры на высшем уровне и почему США и России важно всегда быть в контакте, в интервью Анны Черкасовой с послом в отставке Александр Крамаренко: Украина хочет спрятаться за спиной США и говорить с Россией с позиции силы. 
