https://ukraina.ru/20250226/1061368580.html
Дмитрий Данилов: Трамп и Путин могут так договориться по Украине, что Европа вернется к России
Дмитрий Данилов: Трамп и Путин могут так договориться по Украине, что Европа вернется к России - 26.02.2025 Украина.ру
Дмитрий Данилов: Трамп и Путин могут так договориться по Украине, что Европа вернется к России
Голосование в Совбезе ООН показало, что не Европу поддерживают сегодня, а встают на сторону резолюции, которая предложена Трампом и которая отвечает интересам России. В свою очередь, в ООН идет новая динамика по обеспечению урегулирования спорных ситуаций. Для России это принципиально важно, для США — это вполне удобно.
2025-02-26T13:15
2025-02-26T13:15
2025-02-26T14:06
интервью
украина
россия
сша
дональд трамп
владимир путин
эммануэль макрон
нато
оон
переговоры
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e8/0a/01/1057811040_0:51:1123:683_1920x0_80_0_0_aef807806fcabaedfa06b4a0d92d0650.png
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал профессор МГИМО МИД России, глава отдела европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий Данилов.Президент РФ Владимир Путин дал 24 февраля интервью журналисту Павлу Зарубину. В этот же день состоялась встреча Дональда Трампа и Эммануэля Макрона.— Дмитрий Александрович, почему интервью президента РФ вышло практически сразу после разговора Макрона и Трампа и было таким срочным?— Визит Макрона в США я бы назвал поводом вновь сверить часы. Что касается интервью Путина, оно не было таким уж срочным, но событие знаковое. Президент России показывает, что держит руку на пульсе, если речь идёт об очень серьёзных вопросах международной политики и важнейших вопросах для страны.Там были сказаны своевременные вещи. Я думаю, в этом смысле Путин играл на опережение.Во-первых, он в очередной раз подчеркнул, что мы действительно нацелены на переговоры с США. Во-вторых, он высказался по поводу режима — о том, кто что может и не может, и сделал это уже с учётом итогов визита [Макрона в США].Принципиальные вопросы очевидны. В частности, насколько со стороны Вашингтона будет поддерживаться в подвешенном состоянии вопрос о неких европейских миротворческих усилиях на Украине. Эта тема требует обсуждения и выяснения, и это адресовано и Трампу, и Макрону — как претенденту на европейское если не лидерство, то, по крайней мере, представительство.Второй вопрос, который также для нас важен, насколько Трамп и его администрация готовы обсуждать урегулирование конфликта с европейским участием — сработает это или нет?Здесь я бы обозначил две основные проблемы, хотя их, конечно, больше. Первая — что не только Украина с российской точки зрения не договороспособна, но и Европа не рассматривается Москвой как возможный участник переговорного процесса.Далее — если Трамп всё-таки рассматривает какое-то европейское участие, то с кем в Европе в этом смысле он будет разговаривать? Я думаю, что он показал, что с нынешней политической элитой он вести беседы не будет.Шольц ушёл, и с ним не разговаривали. Политические элиты, если рассматривать руководство Европейского Союза, тоже дискредитировали себя, по крайней мере, на поле антитрамповской риторики. Они не способны в принципе играть конструктивную роль с точки зрения достижения цели урегулирования кризиса на Украине. Трамп это учитывает.Возвращаясь к роли Макрона во всей этой истории — что он такое?Я опять-таки повторяю свою позицию, которой придерживаюсь уже очень давно: Макрон зарекомендовал себя безответственным политиком, способным выдвигать инициативы, не обеспеченные ни политическими, ни материальными ресурсами.Подобного рода шаги и инициативы, зачастую прямо-противоположно направленные, носят часто провокационный характер. Они не только не способствуют достижению каких-то позитивных результатов, но наоборот, расшатывают ситуацию.Причём, речь идёт не только об отношениях по линии Россия – Запад, но и о внутриевропейских отношениях. С этой точки зрения очень интересно, что будет предпринимать Трамп и среди кого он станет выбирать своих визави в Европе.По итогам визита стало понятно, что Макрон не является для Трампа серьёзным потенциальным переговорщиком и весомой фигурой. Но в определённой ситуации эту фигуру можно разыграть в трансатлантической игре, поэтому со счетов не списывают.— Владимир Путин заявил, что Россия готова работать с иностранными партнёрами в сфере разработки редкоземельных металлов, в том числе в новых регионах. Предложил сотрудничать США и России, готов сокращать военные расходы и так далее. Что стоит за такими высказываниями президента? И как расценивать приглашение к взаимодействию на новых территориях РФ, которые Запад не признает?— Я думаю, что тут смыслов много. Потому что стратегия и тактика в поддержку этой стратегии носят комплексный характер.Во-первых, под этим лежит очень солидная основа, что Путин подчёркивает постоянно. Мы ни от чего не отказывались никогда, наши принципы неизменны. Они декларированы и разосланы в виде предложений. И всё это остаётся на столе.Сергей Лавров говорил о том, что документ о гарантиях безопасности, направленный США и НАТО, не снят с повестки дня. Всё это солидная основа для российской политики.И на этом можно выстраивать многофакторную линию поведения с учетом не только конфликта на Украине, но принципиально важной сердцевины процесса, нормализации и активизации российско-американских отношений.Почему я говорю комплексный подход? Давайте посмотрим чуть-чуть назад. В 2014 году были введены санкции в связи с ситуацией вокруг Крыма, запрещена деятельность иностранных компаний на этой территории.Вполне естественно, если кто-то заходит на пока не признанные Западом российские территории — это однозначно можно трактовать как признание. Здесь другого просто нет, и подход российский в этой части вполне ясен.Есть ещё и экономический аспект. Россия, наверно, в этом отношении относительно ограничена по своим возможностям по сравнению с США. Почему не посмотреть на различного рода совместные схемы? Почему не допустить прямые инвестиции США здесь?Спецпредставителем Владимира Путина по прямым инвестициям назначен Дмитриев, и почему бы ему не поработать над этим вопросом? Наверное, в этом был бы смысл, который понятен и администрации Трампа, и самому президенту США.Если вдруг Соединённые Штаты туда [на новые территории РФ] зайдут экономически, то, на мой взгляд, это было бы серьезной гарантий постконфликтного урегулирования ситуации.Кроме того, Трампу также как и России это было бы интересно экономически. Он понимает, что любой заход на Украину без договорённости с Россией достаточно проблематичный процесс с точки зрения купирования дальнейших рисков конфликта. Поэтому у него есть резоны договариваться и с Россией в этом смысле.Я имею в виду, что большие запасы редкоземельных металлов находятся как раз-таки на восточной части Украины, находящейся сейчас под контролем России.Также важно и то, что в данном случае Соединённые Штаты Америки замещали бы потенциал взаимодействия с Россией, который заморожен Европой.Посмотрите последний 16-й пакет санкций Евросоюза. Он ввел новые ограничения на импорт из России первичного алюминия. А мы тут же с США обозначили это направление как возможность соответствующих подвижек с точки зрения санкционных режимов в самих США, чтобы увеличить поставки сырья туда.Это знаковые вещи. Они показывают, что с падением Европы как экономического партнёра России, США могут сыграть значительную замещающую роль. И тем самым они раскроют и для Европы каналы продвижения, восстановления экономических связей с Россией.Но в данном случае эти каналы будут в значительной мере контролироваться Соединёнными Штатами, и, естественно, Россией.— Была принята резолюция Совета Безопасности ООН — за мир на Украине. На что здесь вы бы обратили внимание?— На расклад, кто и как голосовал. При принятии любой резолюции это очень интересно.Пять европейских стран воздержались: Великобритания, Франция, Греция, Словения, Дания."За" проголосовали десять стран: США, КНР, РФ, Алжир, Гайана, Сьерра-Леоне, Южная Корея, Пакистан, Панама, Сомали. То есть эти страны получили возможность поддержать позицию России, которая до сих пор в рамках Совбеза не имела поддержки. Это важно.И это в значительной степени сигнал для Европы. Не Европу поддерживают сегодня, а встают на сторону резолюции, которая предложена Трампом и которая отвечает интересам России.В политико-дипломатическом аспекте Франция и Великобритания не могли голосовать "за" эту резолюцию, не потому, что они были против неё. Это политико-дипломатическая практика.Они внесли в предложенную американцами резолюцию поправки, которые не были приняты. После того как их отклонили странно и, наверное, безответственно было бы со стороны Франции и Великобритании сказать: "Да мы не очень-то и настаивали, эти поправки не важны".Поэтому они воздержались. На мой взгляд, тут все ясно и переоценивать их поведение не стоит.Другое дело — некий ветер перемен внутри Совбеза и в ООН в целом, который может открыть новую динамику не только для российско-американского сближения, но и для более эффективных действий со стороны ООН как площадки обеспечения урегулирования. Для России это тоже очень важно.Мы всегда говорили о том, что необходимо принимать решения только через Совбез ООН. И теперь нельзя заявить, что Путин с Трампом, дескать, договариваются, и пусть, а мы участвовать в этом не будем. Извините, теперь это резолюция Совета безопасности. Это международная площадка с участием тех стран, которые критиковали Трампа за его а обращение к Москве, к Путину.То есть сегодня на площадке Совбеза дела обстоят так, что подобные вещи достижимы. Это может быть первым шагом. А дальше всё можно было бы оформлять с использованием механизмов ООН.Для России это принципиально важно, для США — это вполне удобно. Тем более в условиях, когда другие многосторонние форматы остаются под вопросом.Я имею в виду статус прямого стратегического диалога между Европейским Союзом и Соединёнными Штатами Америки. Непонятно пока, каким образом будет складываться взаимодействие Трампа с НАТО, потому что его не все там устраивает.Или, наоборот, американская администрация сочтёт, что натовский механизм не очень-то приемлем, и тогда НАТО в международной политике для Трампа будет играть не столь значимую роль. А может быть, и вообще не будет играть роли с точки зрения обеспечения украинского урегулирования и перестройки отношений с Россией.Мы не будем сейчас говорить о какой-то перезагрузке — это время прошло и уроки этого учтены.А если это так, то двусторонние отношения, на что делает Трамп упор — это отношения во всех областях с теми, с кем он считает возможным договориться, и с теми, кто интересен ему с точки зрения достижения результативности его политики и в Азии, и в Европе. Это сеть межгосударственных отношений, на которые рассчитывает Трамп институционально.Но если с ЕС проблематично, если площадка НАТО как трансатлантическая площадка, условно консультационная, пока что находится в неопределённом положении для Вашингтона, то ООН остаётся значимым каналом для того, чтобы обеспечивать наилучшим образом продвижение своих стратегических линий.Здесь мы должны ещё раз сделать один важный акцент. Если мы понимаем, что Трамп продвигает свою стратегию, свою политику, что у него есть свои цели (зачастую афишируемые напрямую, но не столь явные), то не будет ли подобное сближение России с США выглядеть как некий конформизм и согласие с тем, что Трамп делает — с его новыми стратегическими установками? Я думаю, что нет.Я считаю, что Россия имеет чёткие основы своей политики, устоявшиеся принципы. И в этом смысле речь идёт о том, что мотивация у стран может быть разная, но каждая из национальных целей, важнейших для США с одной стороны и России с другой, даёт возможности временного блокирования [разногласий] до тех пор, пока это не будет противоречить неким другим жизненно важным установкам стран.Когда Трамп выдвигает цель урегулирования, действительно ли он в качестве своей главной задачи видит урегулирование на Украине? В политико-дипломатическом поле мы можем говорить — да, Трамп пришёл с такими инициативами. С экспертной точки зрения, вряд ли это так. За этими декларациями стоят совершенно иные мотивации.Для России решение украинского вопроса является ключевым компонентом нашей политики безопасности. А значит, и внешней политики. Поэтому, несмотря на различную мотивацию, сближение [с США] вполне возможно.Кроме того, Трампу важно понять, что происходило между Киевом и Вашингтоном в дни, предшествовавшие началу СВО, поэтому Блинкена и Салливана могут призвать к ответу. Об этом в интервью Александр Крамаренко: Украина хочет спрятаться за спиной США и говорить с Россией с позиции силы.
https://ukraina.ru/20241001/1057812906.html
https://ukraina.ru/20250220/1061208325.html
украина
россия
сша
европа
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2025
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, украина, россия, сша, дональд трамп, владимир путин, эммануэль макрон, нато, оон, переговоры, европа, экономика, новые регионы, геополитика
Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал профессор МГИМО МИД России, глава отдела европейской безопасности Института Европы РАН
Дмитрий Данилов.Президент РФ Владимир Путин дал 24 февраля интервью журналисту Павлу Зарубину. В этот же день состоялась встреча Дональда Трампа и Эммануэля Макрона.
— Дмитрий Александрович, почему интервью президента РФ вышло практически сразу после разговора Макрона и Трампа и было таким срочным?
— Визит Макрона в
США я бы назвал поводом вновь сверить часы. Что касается интервью Путина, оно не было таким уж срочным, но событие знаковое. Президент России показывает, что держит руку на пульсе, если речь идёт об очень серьёзных вопросах международной политики и важнейших вопросах для страны.
Там были сказаны своевременные вещи. Я думаю, в этом смысле Путин играл на опережение.
Во-первых, он в очередной раз подчеркнул, что мы действительно нацелены на переговоры с США. Во-вторых, он высказался по поводу режима — о том, кто что может и не может, и сделал это уже с учётом итогов визита [Макрона в США].
Принципиальные вопросы очевидны. В частности, насколько со стороны Вашингтона будет поддерживаться в подвешенном состоянии вопрос о неких европейских миротворческих усилиях на Украине. Эта тема требует обсуждения и выяснения, и это адресовано и Трампу, и Макрону — как претенденту на европейское если не лидерство, то, по крайней мере, представительство.
Второй вопрос, который также для нас важен, насколько Трамп и его администрация готовы обсуждать урегулирование конфликта с европейским участием — сработает это или нет?
Здесь я бы обозначил две основные проблемы, хотя их, конечно, больше. Первая — что не только Украина с российской точки зрения не договороспособна, но и Европа не рассматривается
Москвой как возможный участник переговорного процесса.
Далее — если Трамп всё-таки рассматривает какое-то европейское участие, то с кем в Европе в этом смысле он будет разговаривать? Я думаю, что он показал, что с нынешней политической элитой он вести беседы не будет.
Шольц ушёл, и с ним не разговаривали. Политические элиты, если рассматривать руководство Европейского Союза, тоже дискредитировали себя, по крайней мере, на поле антитрамповской риторики. Они не способны в принципе играть конструктивную роль с точки зрения достижения цели урегулирования кризиса на Украине. Трамп это учитывает.
Возвращаясь к роли Макрона во всей этой истории — что он такое?
Я опять-таки повторяю свою позицию, которой придерживаюсь уже очень давно: Макрон зарекомендовал себя безответственным политиком, способным выдвигать инициативы, не обеспеченные ни политическими, ни материальными ресурсами.
Подобного рода шаги и инициативы, зачастую прямо-противоположно направленные, носят часто провокационный характер. Они не только не способствуют достижению каких-то позитивных результатов, но наоборот, расшатывают ситуацию.
Причём, речь идёт не только об отношениях по линии Россия – Запад, но и о внутриевропейских отношениях. С этой точки зрения очень интересно, что будет предпринимать Трамп и среди кого он станет выбирать своих визави в Европе.
По итогам визита стало понятно, что Макрон не является для Трампа серьёзным потенциальным переговорщиком и весомой фигурой. Но в определённой ситуации эту фигуру можно разыграть в трансатлантической игре, поэтому со счетов не списывают.
— Владимир Путин заявил, что Россия готова работать с иностранными партнёрами в сфере разработки редкоземельных металлов, в том числе в новых регионах. Предложил сотрудничать США и России, готов сокращать военные расходы и так далее. Что стоит за такими высказываниями президента? И как расценивать приглашение к взаимодействию на новых территориях РФ, которые Запад не признает?
— Я думаю, что тут смыслов много. Потому что стратегия и тактика в поддержку этой стратегии носят комплексный характер.
Во-первых, под этим лежит очень солидная основа, что Путин подчёркивает постоянно. Мы ни от чего не отказывались никогда, наши принципы неизменны. Они декларированы и разосланы в виде предложений. И всё это остаётся на столе.
Сергей Лавров говорил о том, что документ о гарантиях безопасности, направленный США и
НАТО, не снят с повестки дня. Всё это солидная основа для российской политики.
И на этом можно выстраивать многофакторную линию поведения с учетом не только конфликта на Украине, но принципиально важной сердцевины процесса, нормализации и активизации российско-американских отношений.
Почему я говорю комплексный подход? Давайте посмотрим чуть-чуть назад. В 2014 году были введены санкции в связи с ситуацией вокруг Крыма, запрещена деятельность иностранных компаний на этой территории.
Вполне естественно, если кто-то заходит на пока не признанные Западом российские территории — это однозначно можно трактовать как признание. Здесь другого просто нет, и подход российский в этой части вполне ясен.
Есть ещё и экономический аспект. Россия, наверно, в этом отношении относительно ограничена по своим возможностям по сравнению с США. Почему не посмотреть на различного рода совместные схемы? Почему не допустить прямые инвестиции США здесь?
Спецпредставителем Владимира Путина по прямым инвестициям назначен Дмитриев, и почему бы ему не поработать над этим вопросом? Наверное, в этом был бы смысл, который понятен и администрации Трампа, и самому президенту США.
Если вдруг Соединённые Штаты туда [на новые территории РФ] зайдут экономически, то, на мой взгляд, это было бы серьезной гарантий постконфликтного урегулирования ситуации.
Кроме того, Трампу также как и России это было бы интересно экономически. Он понимает, что любой заход на Украину без договорённости с Россией достаточно проблематичный процесс с точки зрения купирования дальнейших рисков конфликта. Поэтому у него есть резоны договариваться и с Россией в этом смысле.
Я имею в виду, что большие запасы редкоземельных металлов находятся как раз-таки на восточной части Украины, находящейся сейчас под контролем России.
Также важно и то, что в данном случае Соединённые Штаты Америки замещали бы потенциал взаимодействия с Россией, который заморожен Европой.
Посмотрите последний 16-й пакет санкций
Евросоюза. Он ввел новые ограничения на импорт из России первичного алюминия. А мы тут же с США обозначили это направление как возможность соответствующих подвижек с точки зрения санкционных режимов в самих США, чтобы увеличить поставки сырья туда.
Это знаковые вещи. Они показывают, что с падением Европы как экономического партнёра России, США могут сыграть значительную замещающую роль. И тем самым они раскроют и для Европы каналы продвижения, восстановления экономических связей с Россией.
Но в данном случае эти каналы будут в значительной мере контролироваться Соединёнными Штатами, и, естественно, Россией.
— Была принята резолюция Совета Безопасности ООН — за мир на Украине. На что здесь вы бы обратили внимание? — На расклад, кто и как голосовал. При принятии любой резолюции это очень интересно.
Пять европейских стран воздержались:
Великобритания,
Франция, Греция, Словения, Дания.
"За" проголосовали десять стран: США,
КНР, РФ, Алжир, Гайана, Сьерра-Леоне, Южная Корея, Пакистан, Панама, Сомали. То есть эти страны получили возможность поддержать позицию России, которая до сих пор в рамках
Совбеза не имела поддержки. Это важно.
И это в значительной степени сигнал для Европы. Не Европу поддерживают сегодня, а встают на сторону резолюции, которая предложена Трампом и которая отвечает интересам России.
В политико-дипломатическом аспекте Франция и Великобритания не могли голосовать "за" эту резолюцию, не потому, что они были против неё. Это политико-дипломатическая практика.
Они внесли в предложенную американцами резолюцию поправки, которые не были приняты. После того как их отклонили странно и, наверное, безответственно было бы со стороны Франции и Великобритании сказать: "Да мы не очень-то и настаивали, эти поправки не важны".
Поэтому они воздержались. На мой взгляд, тут все ясно и переоценивать их поведение не стоит.
Другое дело — некий ветер перемен внутри Совбеза и в ООН в целом, который может открыть новую динамику не только для российско-американского сближения, но и для более эффективных действий со стороны ООН как площадки обеспечения урегулирования. Для России это тоже очень важно.
Мы всегда говорили о том, что необходимо принимать решения только через Совбез ООН. И теперь нельзя заявить, что Путин с Трампом, дескать, договариваются, и пусть, а мы участвовать в этом не будем. Извините, теперь это резолюция Совета безопасности. Это международная площадка с участием тех стран, которые критиковали Трампа за его а обращение к Москве, к Путину.
То есть сегодня на площадке Совбеза дела обстоят так, что подобные вещи достижимы. Это может быть первым шагом. А дальше всё можно было бы оформлять с использованием механизмов ООН.
Для России это принципиально важно, для США — это вполне удобно. Тем более в условиях, когда другие многосторонние форматы остаются под вопросом.
Я имею в виду статус прямого стратегического диалога между Европейским Союзом и Соединёнными Штатами Америки. Непонятно пока, каким образом будет складываться взаимодействие Трампа с НАТО, потому что его не все там устраивает.
Или, наоборот, американская администрация сочтёт, что натовский механизм не очень-то приемлем, и тогда НАТО в международной политике для Трампа будет играть не столь значимую роль. А может быть, и вообще не будет играть роли с точки зрения обеспечения украинского урегулирования и перестройки отношений с Россией.
Мы не будем сейчас говорить о какой-то перезагрузке — это время прошло и уроки этого учтены.
А если это так, то двусторонние отношения, на что делает Трамп упор — это отношения во всех областях с теми, с кем он считает возможным договориться, и с теми, кто интересен ему с точки зрения достижения результативности его политики и в Азии, и в Европе. Это сеть межгосударственных отношений, на которые рассчитывает Трамп институционально.
Но если с ЕС проблематично, если площадка НАТО как трансатлантическая площадка, условно консультационная, пока что находится в неопределённом положении для Вашингтона, то ООН остаётся значимым каналом для того, чтобы обеспечивать наилучшим образом продвижение своих стратегических линий.
Здесь мы должны ещё раз сделать один важный акцент. Если мы понимаем, что Трамп продвигает свою стратегию, свою политику, что у него есть свои цели (зачастую афишируемые напрямую, но не столь явные), то не будет ли подобное сближение России с США выглядеть как некий конформизм и согласие с тем, что Трамп делает — с его новыми стратегическими установками? Я думаю, что нет.
Я считаю, что Россия имеет чёткие основы своей политики, устоявшиеся принципы. И в этом смысле речь идёт о том, что мотивация у стран может быть разная, но каждая из национальных целей, важнейших для США с одной стороны и России с другой, даёт возможности временного блокирования [разногласий] до тех пор, пока это не будет противоречить неким другим жизненно важным установкам стран.
Когда Трамп выдвигает цель урегулирования, действительно ли он в качестве своей главной задачи видит урегулирование на Украине? В политико-дипломатическом поле мы можем говорить — да, Трамп пришёл с такими инициативами. С экспертной точки зрения, вряд ли это так. За этими декларациями стоят совершенно иные мотивации.
Для России решение украинского вопроса является ключевым компонентом нашей политики безопасности. А значит, и внешней политики. Поэтому, несмотря на различную мотивацию, сближение [с США] вполне возможно.
Кроме того, Трампу важно понять, что происходило между Киевом и Вашингтоном в дни, предшествовавшие началу СВО, поэтому Блинкена и Салливана могут призвать к ответу. Об этом в интервью Александр Крамаренко: Украина хочет спрятаться за спиной США и говорить с Россией с позиции силы. 
