Политическая идеология как народно-хозяйственный инструмент - 06.01.2025 Украина.ру
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на
Аналитика

Политическая идеология как народно-хозяйственный инструмент

© РИА Новости . Александр Вильф / Перейти в фотобанкБиатлон. Чемпионат мира. Мужчины. Спринт
Биатлон. Чемпионат мира. Мужчины. Спринт - РИА Новости, 1920, 06.01.2025
Читать в
ДзенTelegram
Страна, претендующая на автаркию, склонна к политической идеологии цивилизационной исключительности. Эта идеология должна объяснять населению смысл принимаемых властью решений, обосновать мотивации последней в свете международной повестки и общественных запросов.
И такие идеологии экономического изоляционизма, помноженного на психологию культурной исключительности, нам известны. Это американская и китайская модели. В более широком смысле – англосаксонская (США, Британия, Канада, Австралия, Новая Зеландия) и дальневосточная (Китай, Япония, Корея, Монголия, Вьетнам, Тайвань, Сингапур). С некоторыми натяжками можно говорить о германской модели, арабской и тюркской. Везде продвигаются приоритеты национального характера: американское лидерство, китайская незыблемость, германская техничность, арабская религиозность, тюркская любовь к пространству.
А что можно сказать о русской модели?
Михайло Ломоносов однажды высказался об отличии русского языка от всех остальных:
"Карл Пятый, римский император, говорил, что испанским языком с богом, французским с друзьями, немецким с неприятелями, итальянским с женским полом говорить прилично. Но есть ли бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие испанского, живость французского, крепость немецкого, нежность итальянского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков".
Думаю, то же самое можно сказать и о русской национально-культурной модели: лидерство как у американской, религиозность как у арабской, любовь к пространству как у тюркской… Русская политическая модель, учитывая долю российского населения от мирового (2%), должна ориентироваться на приоритеты своего высокоинтеллектуального производственного класса, способствуя его увеличению через общенациональную систему образования и профессиональной адаптации.
С точки зрения классической английской политэкономии Смита-Рикардо-Маркса, характер капиталистического производства определяется тремя основными производственными факторами, каждый из которых монополизирован одним из общественных классов, интересы которого, в свою очередь, выражаются соответствующей политической идеологией.

Фактор производства

Класс

Форма дохода

Политическая идеология

Земля

Владельцы земли и недвижимости

Земельная рента

Консерватизм (консервативный капитал)

Труд

Владельцы труда (рабочие)

Трудовая рента (зарплата)

Лейборизм или социализм

Капитал

Владельцы капиталов (предприниматели и коммерсанты)

Денежная рента (прибыль)

Либерализм (либеральные профессии)

Интеллигенция в этой схеме занимает место межклассовой прослойки, выполняющей служебную функцию, и не связана с каким-то одним конкретным классом. Вместе с тем, финансисты изначально считались представителями либеральной профессии, но не интеллигентами. В то же время между родами деятельности, с точки зрения сословно-классового разделения, издавна существовала четкая сегрегация, и, скажем, аристократы не могли заниматься торговлей, а наемные рабочие – владеть недвижимостью.
Отсюда мы видим три классические модели государства: консервативного (власть принадлежит земельной аристократии, как вариант – свободным землевладельцам), социалистического (власть принадлежит трудовому народу, как вариант – диктатура пролетариата) и либерального (власть денежной элиты).
Видеманн владимир - РИА Новости, 1920, 12.01.2021
Владимир Видеманн: кто онПисатель, журналист, историк андерграунда, политолог
В ХХ веке к экономической теории прибавились новые факторы производства: недра (связаны с землей), предпринимательская способность (связана с трудом), информация (связана с капиталом) и некоторые другие.
Кроме того, специфика современного капиталистического производства состоит в том, что любой его участник может одновременно получать прибыль из разных факторных ресурсов: например, рабочий сдает часть своей жилплощади (земельная рента) и держит деньги в банке (денежная рента); аристократ трудится наемным менеджером (трудовая рента); финансист сдает внаем обширные территории (земельная рента). Одновременно появилось понятие "общего фактора производства" (англ. TFP, Total Factor Productivity), учитывающего все остальные составляющие. Все это затрудняет классовую стратификацию населения, и одновременно дезориентирует с точки зрения общепринятых полит-идеологических канонов.
Сегодня население РФ делится по роду занятости следующим образом:
1. Сельское хозяйство: около 9% населения.
2. Промышленность: около 15% населения.
3. Строительство: около 6% населения.
4. Транспорт и связь: около 7% населения.
5. Торговля и общественное питание: около 14% населения.
6. Образование: около 8% населения.
7. Здравоохранение: около 7% населения.
8. Финансы и страхование: около 5% населения.
9. Государственная служба и оборона: около 10% населения.
10. Другие сферы: около 19% населения.
С точки зрения традиционных классовых идеологий, население России можно классифицировать следующим образом:
1. 30% – промышленное производство (рабочий класс, социализм)
2. 30% – обслуживание (сервисная прослойка, либерализм)
3. 10% сельскохозяйственное производство (земледельцы, консерватизм)
4. 10% госслужба (чиновники, консерватизм)
5. 10% частный бизнес (самозанятая прослойка, либерализм)
6. 10% другие сферы (безработные/социализм, рантье/либерализм, военные/консерватизм).
Итого, мы видим 40% населения с либеральной идеологией (капитал как основной фактор производства), 30% – за социализм (труд как основной фактор производства, работа за зарплату), 20% – консерваторы (земля и недвижимость как основной фактор производства). Еще 10% населения делятся примерно на три части: потенциальных консерваторов, социалистов и либералов. Эти три политические идеологии выражают, в классической форме, Фридрих Лист (национальный протекционизм почвы), Карл Маркс (интернациональный трудовой коммунизм) и Адам Смит (laissez faire либерального капитализма). Если же исходить из представительства политических партий в Государственной Думе РФ, то блок ЕдРо, ЛДПР и Новых людей (условные либерал-консерваторы) составляет, округленно, 80% всего состава Парламента. Блок КПРФ и СРЗП (условные представители трудящихся) – 20%.
Кроме того, существуют внеэкономические определения классовых стратификаций. Например, либералов отождествляют со сторонниками свободы, социалистов – справедливости, консерваторов – апологетами традиций. Напомним, однако, что "социальное" государство и "социалистическое" – это совершенно разные типы государства.
Первым в истории социальным государством себя провозгласил еще бисмарковский рейх (Вторая Германская империя). Социальным, а не социалистическим (как некоторые считают) государством считался и Третий рейх.
Сегодня социальным государством официально является ФРГ, и не только она одна. К примеру, говоря о "скандинавском социализме", надо иметь в виду именно скандинавское социальное государство, а не социалистическое. А вот КПРФ почему-то считают консервативной партией, поскольку она якобы поддерживает "советские традиции". То же самое говорят о КПК и ряде других восточных компартий, идеология которых восходит к советской. С либералами дела обстоят еще более запутанно в свете популярных терминов "левые либералы" и "правые либералы". Где тут линия водораздела?
Что касается левых и правых, то это особая тема. Ведь левыми и правыми могут быть не только разновидности либерализма, но также социализма и даже консерватизма. В чем тут суть вопроса? Исторически понятия "правых" и "левых" происходят из французского Конвента, где по правую руку Председателя собрания сидели сторонники короля, а по левую – противники. То есть правые – апологеты центростремительной тенденции власти, ее централизации, а левые – сторонники центробежной. Примерно ту же ситуацию мы видим на Московском государственном совещании Второго коалиционного Временного правительства России (1917): слева от Председателя сидят сторонники Советов, справа – противники. Причем с обеих сторон отсутствуют радикалы: монархисты и большевики.
Таким образом, можно сказать, что ультраправые – это сторонники абсолютистской монархии или радикального вождизма, ультралевые – их оппоненты, склоняющиеся к анархии по типу ранних российских советов (полный суверенитет во всех вопросах, включая политические).
Между этими двумя полюсами и происходит политическая жизнь общества. Причем деление по классово-факторному признаку не имеет к правой и левой тенденциям прямого отношения. Например, "диктатура пролетариата" с элементами вождизма – чисто правая конструкция. Точно так же, как любая схема, основанная на монополизме той или иной группы. А вот анархо-капитализм, провозглашающий полную свободу личности и ее бизнеса – конструкция левая. Считать социализм левым явлением, а капитализм правым – риторическая натяжка, препятствующая конструктивному пониманию проблемы Политического. И это – одна из причин имеющей место неразберихи в современной политической науке.
Важно отметить, что политическая и идеологическая идентичность человека зависит от его искренней убежденности в провозглашаемых принципах, а не лицемерной риторики приспособленца. Тут все как в Индии: индуистом считается лицо, следующее кастовой морали, а не разделяющее, чисто теоретически, какие-то философские принципы.
Отсюда нетрудно сделать вывод, что существенная часть, скажем, записных левых либералов в душе являются сторонниками правого монополизма, а среди формальных приверженцев империи популярны левацкие идеи "народной монархии", а не вера в непререкаемость системы иерархического авторитаризма.
Про коммунистическую мораль тоже все понятно, хотя, безусловно, в мире существуют как убежденные коммунисты, так и искренние сторонники предшествовавшей ей протестантской этики, где главным показателем богоизбранности является не просто "богатство", а "честно заработанное богатство". То же самое касается либертарианства, под маской которого разные темные дельцы стараются объегорить наивных идеалистов свободного рынка.
Парадоксы российской национальной и культурной идентичности наглядно показывает ситуация на фронтах СВО. Здесь мы видим, как по одну и ту же сторону баррикады воюют монархисты и коммунисты, либертарианцы и националисты, христиане и мусульмане, буддисты и язычники. Это показывает отличие национально-религиозной идентичности от политической идеологии, оперирующей более предметными понятиями, где самым очевидным является, на наш взгляд, национальный ресурс как совокупная величина общего богатства народа, на вечные времена отпущенного ему судьбой. Без этого постулата никакая автаркия не устоит.
И тут главное – не проиграть национальный ресурс в карты, не обменять первородство на чечевичную похлебку*. Тут в качестве примера можно взять одну из современных платформ крипто-валюты (название опустим), где участники проекта могут заложить под последнюю свои реальные ресурсы (например, недвижимость), что позволит им обмениваться услугами без посредничества государства. Поскольку эта практика не имеет государственной сертификации, утеря в счет криптовалютных "кредитов" своей недвижимости не будет признана судом, но может создать потенциальные угрозы для статуса этой недвижимости в будущем. Так и с мировыми валютами: в случае обрушения одной из них рушится вся надстройка. Как писал средневековый философ Аль-Кирмани, "падение шейха влечет за собой падение всей связанной с ним ним иерархии". Но возможна ли в мире полная финансовая автаркия?
Финансовая автаркия (или финансовая самодостаточность) предполагает, что государство или организация полностью самостоятельно финансирует свои расходы и не нуждаются во внешних займах. Это означает, что все расходы покрываются за счет собственных доходов, таких как налоги и другие источники. Это понятие часто используется в контексте бюджетной политики и экономической стабильности. Например, страна с финансовой автаркией не нуждается в помощи международных кредиторов или финансовых организаций. Ниже дается список отдельных стран, которые считаются финансово самодостаточными, с сильными экономиками и способными обеспечивать свои потребности без значительной внешней помощи:
1. США – самая большая экономика в мире с высоким уровнем дохода и развитой инфраструктурой.
2. Китай – вторая по величине экономика с быстрым ростом и значительными ресурсами.
3. Германия – крупнейшая экономика в Европе с высоким уровнем производства и технологий.
4. Япония – одна из крупнейших экономик мира с высоким уровнем технологий и инноваций.
5. Франция – одна из крупнейших экономик Европы с развитой промышленностью и сельским хозяйством.
Из них только США и Китай способны к продолжительному существованию в формате полной автаркии. Остальные, не обладая достаточными ресурсами, имеют продвинутые системы образования и традиции инженерных школ, поэтому вся их надежда – исключительно на продвинутые технологии. Иначе сомнут. Поэтому эти государства стоят перед выбором между китайской моделью и англосаксонской. В принципе, этот же выбор стоит перед Россией, но с той разницей, что у нее есть все те ресурсы, которых не хватает другим странам "пятерки" (из приведенной выше таблицы). А востребованными, в свою очередь, являются отдельные хайтековские компетенции. Вот и получается: газ в обмен на компетенции.
Над миром, страдающим от роста ресурсного дефицита и снижения общей биоемкости, давно витает идея, что производить и потреблять нужно не больше, а меньше. Но как заставить человека добровольно перейти на меньшие нормы потребления? В значительной степени – с помощью идеологии, но не чисто метафизической, а статистически обоснованной и предметно выверенной. Лозунг здесь простой: "Моя земля – мое богатство"! Россия тут мыслится как база сбережения народа, а Большая Россия – народов. Но для этого нужно сохранить унаследованные от предков невозобновляемые (или возобновляемые крайне медленно, тысячелетиями) подземные сокровища страны. Остается только найти средство привязать кошелек каждого жителя России к портфелю ресурсных богатств объемом в одну четвертую часть всего мирового потенциала.
Другой вопрос – насколько вообще и на какой срок в частности России нужна автаркия? "Насколько" – зависит от сроков умиротворения ситуации за внешними границами автаркии. Вторжения на ее территорию могут иметь место с любого направления, при любом уровне интенсивности. Главное – держаться внутри собственных стен и не выходить за их пределы, потому что идущий там дележ не стоит уже имеющегося внутреннего ресурса, ставить который на кон ради чужих интересов и схематозов явно не стоит. Ставки слишком высоки, а лучшей позиции у России, рассуждая реалистично, уже не будет до самого конца времен.
В аналогичном положении оказалась англосаксонская цивилизация, формируемая за счет США, Британии и трех членов Британского содружества наций – Канады, Австралии Новой Зеландии. При относительном языковом единстве, здесь мы видим мощную диверсификацию по культурно-антропологическим типам, включая смешанные и переходные виды, свойственные синкретическим культурам. Бразилия (220 млн. человек) тоже могла бы претендовать на статус южноамериканской автаркии (до 400 млн. человек в случае интенсивной континентальной консолидации), но ее технологическое и военное отставание от других сверхдержав Первой лиги делает ее потенциальной жертвой американской, китайской или, в меньшей степени, евро-российской экспансии.
Еще более драматической выглядит ситуация с макрорегионом Среднего Востока в составе Ирана, Ирака и Саудовской Аравии, по своей ресурсной мощи сравнимого с Россией и Северной Америкой. Этому ирано-арабскому блоку, почти равному по населению России (160 млн. человек) тоже принадлежит одна четверть мирового богатства. Но здесь, как и в случае с Южной Америкой, слабо развита инфраструктура и нет достаточных вооруженных сил для защиты от агрессии сверхдержав. Регион Персидского залива – основной поставщик углеводородов в Китай. Тут у Поднебесной свои кровные интересы. Хотя в Бразилии – тоже. А также в Средней Азии
Еще одним проблемным макрорегионом является Евросоюз, который, не имея на своей территории достаточных ресурсов, в том числе углеводородных, не сможет в современных условиях содержать развитую инфраструктуру предприятий тяжелой промышленности. Сможет ли ЕС выжить на производстве науки, образования и культуры? И насколько новый производящий информационные ценности класс будет терпеть социальную нагрузку оставшегося без работы класса индустриального? Возможно, европейская научная элита и технократическое сообщество начнут больше мигрировать по миру, встраиваясь в неевропейские проекты. Этим путем давно идут индийцы, да и не только они.
Отличие России от Европы в том, что европейское население в 3 раза больше российского, но территория РФ в 4 раза больше территории ЕС, а ресурсные запасы Евросоюза меньше российских в 10 раз (всего 2,5% от мирового уровня). При этом совокупный ископаемый ресурс Норвегии и Великобритании превышает общеевропейский в полтора раза. Это уже, макроэкономически, европейское побережье Америки.
Большинство южных макрорегионов, так называемый Глобальный юг, являются проблемными, с высокими рисками к нестабильности и форс-мажорным ситуациям. В их числе можно назвать, прежде всего, Африку, Ближний Восток и страны Залива, Центральную, Южную и Юго-Восточную Азию. Восточная Азия, в лице Китая, Японии, Кореи и Сингапура, представляет собой отдельный макрорегион, политически разобщенный, но родственный с точки зрения культурной антропологии, конфуцианской по своему характеру. Это достаточно автономная техносфера, способная бросить Западу экзистенциальный вызов. Ее главная проблема – ресурсная зависимость от внешних поставщиков.
Та же самая проблема существует у Индии – южноазиатского макрорегиона, к которому, также примыкают другие бывшие части Британской Индии: Пакистан, Бангладеш, Шри-Ланка, Бирма, Малайзия. Эта Большая Индия практически англоязычна и занимает позиции институционального союзника англосаксонского блока, в том числе – через членство в Британском Содружестве наций (2,4 млрд. человек).
Одна из проблем Глобального юга – здесь не построить мегакластеров (систем вычислительных узлов) стоимостью в триллион долларов и выше, постоянно требующих гигантских энергетических затрат. Например, новые масштабные центры обработки данных (ЦОД) требуют мощности не менее 100 мегаватт в год каждый (эквивалентно ежегодному потреблению электроэнергии более 400.000 электромобилей). В два раза больше энергии потребляет Большой Адронный коллайдер в Швейцарии. Но программа ИИ, основанная на индустрии микрочипов, требует объемов энергии на порядки больше. Где же ее взять?
Ситуация тут схожа с той, когда у гонщика, на последнем этапе, заканчивается в баке топливо. Сегодня топлива на всю гонку хватит, предположительно, только у Североамериканского и Североевразийского кластеров, с их изобилием ископаемых и иных ресурсов, при относительно устойчивой демографии. Внутренним морем этих двух макроэкономических гигантов является Северный Ледовитый океан. Напомним, что с проектом объединения данных регионов в рамках династической унии английской и русской корон выступал Джон Ди – известный маг, алхимик и один из отцов-основателей европейской науки. Этот проект имел кодовое название "Гренландия" (Зеленая земля). В алхимии термин "зеленая земля" символизирует жизненную силу, возрождение и начало нового цикла. Она также ассоциируется с первозданной материей, из которой начинается процесс алхимического превращения. Часто её изображают как зеленую землю или траву, из которой возникает жизнь, на основе которой алхимик начинает свою работу по преобразованию веществ. Зеленая земля также символизирует процесс очищения и регенерации, что является важным аспектом алхимической практики. Алхимики верили, что через трансформацию и очищение материального мира они могут достичь духовного просветления и совершенства. Но все это – специальная тема.
Подводя итоги нашим рассуждениям, опишем основные параметры современной российской идеологии, которая бы отвечала, на наш взгляд, объективным обстоятельствам.
Начнем с того, что ее концептуальные основания уже детально прописаны в документе "Стратегия национальной безопасности Российской Федерации", принятом 2 июля 2021 года. Что касается моральных основ, то в этом документе предполагаются, по умолчанию, так называемые "нормы мировой практики": честность, искренность, добросовестность и т. д. Однако, учитывая обострение ресурсного голода, сопровождаемого ростом населения и глобальной нищеты, чистыми философскими принципами здесь не отделаться. Нужна конкретная общественная мораль. А она сегодня, на наш взгляд, определяется осознанностью человеком границ его полномочий как планетарного существа, а также заботой об условиях жизни будущих поколений. Причем, исходя из обстоятельств "здесь и сейчас", а не обещаний грядущих технологических прорывов.
Россия, в свое время, ушла от логики безграничной экспансии, добровольно отказавшись от возможностей колонизации Аляски, Гавайских островов, Калифорнии, Новой Гвинеи и ряда других заморских территорий. В наше время, когда картина существования в разных регионах планеты, нарисованная с помощью фундаментального макроэкономического анализа, обретает свою предельную ясность, геополитика уступает место геоэкономике. К сожалению, подавляющее большинство современных профильных аналитиков пользуются устаревшими концепциями, отражающими подходы эпохи экстенсивного капитализма. Но их стратегии столь же эффективны в современных условиях, как навыки стратегов Второй Мировой войны в сравнении с компьютеризованными сетецентричными системами современного боя. Проблема лишь в том, что новая "квантовая" аналитика, основанная на алгоритмах ИИ, еще недостаточно адаптирована к масштабным социальным проектам. Мы находимся только в самом начале глобального противостояния за энергетические и технологические ресурсы, которые позволят купировать недостаток демографического потенциала как некогда танковые армии купировали недостаток поголовья лошадей.
Взрывной рост новых информационных технологий обнаружил не только неэффективность традиционных моделей хозяйствования, но также некомпетентность современных держателей денег в отношении инвестиционных стратегий нового типа. Сегодня обычный молодой человек из среднего класса способен за несколько лет аккумулировать под своим контролем капиталы, формировавшиеся в прежние времена целыми кланами социальной элиты в течение столетий! Более того, сами деньги утрачивают свой традиционный характер, эмансипируясь от привычных форм монетарного покрытия.
Сегодня мир стоит на пороге нового антропологического перехода, связанного, по мнению российского профессора Сергея Савельева, с формированием у нового поколения жителей информационного общества совершенно нового типа церебральной архитектуры и связанных с ней способностей, отсутствовавших у предковых популяций. Это можно рассматривать как очередную форму искусственного отбора, обнуляющего прежде доминировавшие установки на родственную преемственногь в структурах общественной иерархии. По мнению Савельева, общества, в которых будут доминировать люди с новыми способностями, окажутся в авангарде научно-технического прогресса и будут диктовать свою волю отстающим.
Россия, по целому ряду критических параметров, описанных выше, может претендовать на роль одного из лидеров нового человечества, если грамотно распорядится своим природным и человеческим капиталом. На эти цели должна быть завязана и новая национальная идеология: воспитание лидеров научно-технического прогресса и защита естественных условий этого лидерства от внешних поползновений. В существенной степени такая установка перекликается с идеологией советского научно-технического и цивилизационного лидерства, но – на новом этапе человеческого развития.
Советская модель развития, действуя в парадигме ценностей модерна и ориентируясь на идеалы коммунистического изобилия для всех, не учитывала проблем пределов роста (перенаселение, ресурсный дефицит, экологические последствия индустриализации и т. д.). Постсоветская модель русского мира, будучи продуктом отношений постмодерна, должна учитывать все обозначенные выше вызовы и выстраивать общество не растущего, а снижающегося потребления дефицитных ресурсов. Положить предел бесконтрольной расточительности ("летать за водкой на вертолете") – задача передовой общественной морали, учитывающей – в отличие от коммунистической – реальную диверсификацию людей по мозгу как установленный научный факт, со всеми вытекающими отсюда следствиями. В ином случае "битвы с дураками" не выиграть, и уникальные возможности страны, как ковчега спасения для разумного человечества, будут утрачены во благо сиюминутных инстинктов непродуктивной потребительской массы.
Отсюда – актуальность традиционной для России идеологии нестяжательства как альтернативы экспансионистской идеологии Третьего Рима. Состояния Третьего Рима страна достигла уже давно, как только стала крупнейшей в мире империей. Дальше расширяться – себе во вред. Теперь настало время грамотно распорядиться этим наследием, которое, в преддверии надвигающегося всеобщего сигнгулярного кризиса (см. выше), заиграло новыми красками. Причем, нестяжательство – как отсутствие ярко выраженного интереса к материальному потреблению – все более становится свойственным юному поколению из всех высокоразвитых стран. И эта тенденция, по мере осознавания передовой общественностью процесса сползания планеты к сингулярной катастрофе, повсеместно усиливается. Хотя и не без эксцессов.
* Бытия, 25.34: "И дал Иаков Исаву хлеба и кушанья из чечевицы; и он ел и пил, и встал и пошёл; и пренебрёг Исав первородство".
Первая часть статьи Владимира Видеманна - Трамп: два срока – два образа
Вторая часть статьи Владимира Видеманна - Россия на пороге нового мира
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала