Оператор БПЛА "Печорин": Наша война — настоящее воздухоплавание в духе Экзюпери - 26.07.2024 Украина.ру
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Оператор БПЛА "Печорин": Наша война — настоящее воздухоплавание в духе Экзюпери

© Игорь ГомольскийПозывной Печорин интервью
Позывной Печорин интервью
Читать в
О боях за Красногоровку, различиях между классическими FPV-дронами и беспилотниками-камикадзе самолетного типа, а также о пути из медицины в операторы БПЛА, любви на войне, исторической справедливости и многом другом журналисту издания Украина.ру рассказал командир отделения БПЛА ближнего действия с позывным "Печорин"
— Как ты оказался в зоне конфликта и чем, собственно говоря, ты тут занимаешься?
— Сюда приехал в феврале 2022 года и до сентября занимался гуманитаркой. Это проект "Тыл-22". Помимо гражданских, помогали и военным. А в сентябре, когда началась мобилизация, мы с товарищами решили самомобилизоваться полным составом. Ушли в полк, которому больше всего помогали. С кем чаще контактировали.
— Что сподвигло?
— У нас в группе многие проходили службу в определенных местах, а потому так и так попадали под первую волну мобилизации. Вот и решили мы не ждать повесток. Ушли в то подразделение, в котором хотели работать.
— Перед интервью ты обмолвился, что медик по образованию…
— Да. До декабря 2022 года служил в 123-м полку Народной милиции ДНР, который после стал 95-м мотострелковым полком ВС РФ, а в декабре перевелся в роту БПЛА 110-й бригады.
Игорь Гомольский интервью - РИА Новости, 1920, 10.11.2022
Игорь Гомольский: кто он Донецкий журналист и блогер
— Почему же не остался в медицине?
— За восемь лет поднадоело работать в гражданской сфере. Хотелось вернуться на войну, и я вернулся в Донбасс. Я ведь приезжал сюда еще в 2014 году. Год отработал, получил определенные впечатления, и с тех пор меня тянуло обратно.
— А что было потом?
— После Донбасса вернулся в Россию, из Москвы переехал в Санкт-Петербург, работал в больнице, а потом вернулся в Донбасс.
— Людей с опытом работы в медицине, как правило, командиры определяют по профилю. Почему же ты в БПЛА?
— Видишь ли, мое непосредственное командование в данный момент не знает о моем прошлом. Да и зачем говорить? Я из медицины осознанно шел в БПЛА, я хотел стать оператором. Это мне интересно, у меня это хорошо получается. У меня мозги, если угодно, заточены скорее под технические специальности.
— Ты изначально с FPV-дронами работал?
— Нет, конкретно наша группа работала с "Мавиками", а с них мы сразу перешли на дроны-камикадзе самолетного типа. Потому это наш первый опыт, и нам, честно говоря, очень нравится.
— Увидев "Молнию", вы не подумали, что это ерунда какая-то фанерная?
— Пришел приказ на обучение в специальном центре. Там мы прошли подготовку по классическому FPV мультироторного типа, а после этого нам представили "Молнию" и обучили работе с БПЛА самолетного типа.
Что же до внешнего вида, то мне как-то сразу понравилось. Оно приятное в управлении, честное, дешевое. Очень хорошее. Да и сама концепция полета… коптеры — это ведь не про воздухоплавание. А БПЛА самолетного типа — это классика. Вот прямо Экзюпери. Настоящим пилотом себя чувствуешь.
— На каком направлении сейчас работаете?
— В данный момент мы работаем по Красногоровке. В основном данные беспилотники используются для точного поражения зданий, в которых, согласно оперативным данным, располагаются расчеты БПЛА, техника, скопления живой силы противника.
— Как "Молния" показывает себя против вражеского РЭБ?
— Согласно нашей статистике, шесть из девяти "птичек" долетают до цели. Три подавляются РЭБ противника. Это очень хороший показатель, поверьте.
— Какие интересные цели довелось поражать в последнее время?
— Из последнего мы поразили здание, в которое загнали пехоту противника. Это район Красногоровки, которая, кстати, почти взята. Потихоньку выжимаем оттуда противника, а когда он выжимается, так обязательно начинает кучковаться в определенных местах. Там мы их и настигаем.
— Война нового времени — война на дистанции?
— Конечно. Прямое столкновение сейчас не очень распространено. Этим у нас штурмовики занимаются. Сейчас ведь как? Хотя… почему сейчас? В 2014 году, то есть больше десяти лет назад, я ни разу не видел противника. В основном шел обмен минами.
БПЛА только не сильно распространены были. Все только зарождалось, и верхней планкой был "Фантом" от DJI. К нему цепляли стакан, а в стакан опускали гранату. Таким образом осуществляли сброс. Это была вершина беспилотной мысли на тот момент.
Но за десять лет технологии здорово развились и распространились. К тому же так воевать и удобнее, и эффективнее, и в чем-то интереснее.
— Я вижу у вас "Молнию" на шевроне и надпись "Группа "О". Это что за группа?
— Так нам понравилась эта птичка, что решили нанести ее на шеврон, да. А "Группа "О" — это с предыдущей работы. Группа "Отморозки". У нас просто командир был Мороз. То есть от кого мы? От Мороза! Потому и "Отморозки".
"Фанерная молния": кто и как выдавливает врага из КрасногоровкиСовременная война требует дешевых, простых в управлении, но качественных решений. Одним из таких является БПЛА-камикадзе самолетного типа "Молния", применяемые ВС РФ уже несколько месяцев. Корреспондент издания Украина.ру побывал в гостях у операторов 110-й бригады, понаблюдал за их работой и готов поделиться впечатлениями.
— Почему ты здесь? Почему на войне?
— Это самый распространенный вопрос на фронте, но он всегда ставит меня в тупик. Но я могу ответить честно. Я здесь, потому что мне здесь нравится. Мне нравится то, чем я занимаюсь. В 2014 году, в свои девятнадцать лет, попробовал и нашел себя в этом деле.
— В войне? И в чем же прелесть?
— Прелесть в том, что мы восстанавливаем историческую справедливость и возвращаем территории, утраченные вследствие известных событий 1991 года.
— Причастность к большому историческому процессу?
— Конечно! Все это наша земля. Это наши города. Наши русские города, в которых живут русские люди. И я считаю большой несправедливостью то, что в определенный момент по щелчку пальцев, по одному телефонному звонку миллионы русских людей оказались за пределами своей Родины. Оказались оторванными от нее. Никто их мнения не спрашивал.
А это, в свою очередь, привело к тому, что на территориях, которых лишилась Россия, русских людей стали подвергать гонениям, ущемлять на почве языка. Можно посмотреть на Прибалтику, где ну очень русофобские настроения. И так сейчас во многих других республиках бывшего Советского Союза.
— Как сейчас работается в Красногоровке?
— Летаем там, как у себя дома. Когда противник не глушит, мы спокойно работаем, высматриваем цели.
— Продвижение войск идет тяжело?
— Вот тут не могу сказать. Все это нужно смотреть с земли. С неба это совершенно другая картина. Самое важное — то, что происходит на земле. В небе у тебя есть цель. Ты ее поражаешь, а что там произошло, известно лишь ребятам на земле или тем, кто ведет объективный контроль.
— О, да у тебя кольцо на пальце! Женат?
— Есть невеста. Мы с ней прямо здесь познакомились. Она сама из Петрозаводска. Приехала сюда фильм снимать про "Интербригады". Так и познакомились. Сейчас она здесь, в Донецке.
— А родители? Как они отнеслись к твоему решению?
— Мама и папа в Москве. Мы созваниваемся. Поначалу они говорили, что хватит уже воевать, но в итоге мы сошлись на том, что родители поддерживают любое мое решение.
— Напоследок предлагаю вернуться к рабочим вопросам. Ты сказал, что обучался на обычных FPV, а потом уже на дроны-камикадзе самолетного типа. В чем принципиальная разница?
— Вообще, БПЛА самолетного типа проще управлять, но ты не сможешь управлять им, если не пройдешь подготовку по мультироторным коптерам.
В чем трудность работы с мультироторным коптером? У тебя больше контроля, ты можешь зависать, совершать какие-то маневры, но не можешь планировать. Здесь ты взлетел, включил автопилот и спокойно летишь до цели, слегка корректируя маршрут.
Работая с классическим FPV, ты ежесекундно контролируешь все процессы. Каждое движение. У тебя всегда ручное управление полетом. А на "Молнии" ручное управление активируется лишь при пикировании на цель. Это необходимо, чтобы поразить объект с точностью до метра.
Донецк, лето, улица
Прифронтовые заметки: примите войну!Любой дончанин знает, что от войны невозможно сбежать или спрятаться. Можно лишь принять ее, а потом сделать все, чтобы дело кончилось нашей победой
— Но ведь классический FPV — очень послушная машинка. Его ведь проще вывести на цель?
— Да, но это как разница между автоматической коробкой передач и ручником. На коптере ты можешь аккуратно зависнуть, осмотреться, залететь в помещение и вылететь из него. А здесь ты если идешь, то уже принял решение. Нет, я прямо в восторге от этой машины. Каждый раз, когда слышу по рации, что цель поражена, чувствую всплеск эндорфинов в крови.
— Бытует мнение, что лучшими операторами становятся люди, которые играют в видеоигры, хотя иные операторы считают, что это никак не влияет. А ты что думаешь на этот счет?
— Это абсолютная правда. Особенно хороши в этом деле те ребята, которые увлекаются авиасимуляторами. У них в головах уже заложены принципы ориентации в пространстве в зависимости от положения борта в небе, есть навыки контроля. Да вот посмотри на мой джойстик. Это же практически игровой геймпад!
Читайте также: Оператор БПЛА Жгут: Отказался от брони, написал заявление, пошел в военкомат и уехал за ленточку
 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала