Пётр Григоренко: ветеран, диссидент, правозащитник, почётный эсесовец
Генерал-майор Пётр Григорьевич Григоренко был знаменем диссидентского движения в СССР. Так же как и академик Сахаров это представитель элиты, который пошёл против системы. Но вот когда доходило до его деятельности за пределами СССР, начинались замалчивания – были у правозащитника связи, которые в приличных домах упоминать было неудобно…
Григоренко родился 16 октября 1907 года в селе Борисовка Бердянского уезда Таврической губернии (ныне Приморский район Запорожской области).
Когда мальчику было три года, он остался без матери. Отца призвали на Первую мировую войну, где он попал в австро-венгерский плен. Петро находился на попечении дяди.
К моменту возвращения родителя Петя уже закончил сельскую школу и начал учиться в ногайском реальном училище. Проучился он там недолго — революция и гражданская война привели к закрытию таких учебных заведений.
Прежде, чем продолжить учёбу, ему пришлось выбрать сторону в гражданском противостоянии. И это были большевики. Так он стал первым комсомольцем в родном селе, а затем членом бюро местной ячейки.
В пятнадцать лет Петро переезжает в Юзовку и заканчивает там фабрично-заводское училище (ФЗУ) по слесарному делу. Работает слесарем, сцепщиком вагонов, кочегаром, машинистом паровозв.
Он успевает побыть политруком в трудовой школе и детгородке для несовершеннолетних правонарушителей, а также секретарём Селидовского райкома комсомола. В двадцать лет он вступает в ВКП(б). Тогда же он женится в первый раз.
17 июня 2021, 18:05История
Как киевлянин Виктор Некрасов из окопов Сталинграда через Бабий Яр попал в диссидентыРодившийся 17 июня 1911 года в самом центре Киева, рядом с Андреевской церковью, Виктор Платонович Некрасов – человек странной судьбы. Он – знаменитый советский писатель и лауреат Сталинской премии, и он же – злостный отщепенец, лишённый советского гражданства. Комсомольская карьера идёт в гору — секретарь комитета ЛКСМУ транспортного комбината, член ЦК ЛКСМУ. Параллельно — учёба на рабфаке и поступление в один из осколков харьковского технологического института — инженерно-строительный. Но и там он задерживается ненадолго — его переводят в Ленинград, в военно-техническую академию, которая вскоре переезжает в Москву и переименовывается в военно-инженерную. Там Григоренко и получает диплом инженера.
Первое место службы — Белоруссия. Помимо основной военной деятельности — помощь местным властям в деле сноса храмов.
В 1937 году оправился учиться в академию Генштаба.
В какой-то момент Григоренко понял, что репрессии носят хаотичный характер и надо защищать невинно пострадавших. Например, членов его семьи, проживавших в Запорожье. И он напрашивается на приём к генпрокурору Андрею Вышинскому и не просто спасает родных, но и добивается наказания виновных в беззаконии.
По окончании учёбы Григоренко направляется в Дальневосточный военный округ. Там он участвует в боевых действиях на Халхин-Голе и получает первое ранение. Там же на Дальнем Востоке он оформляет развод с первой женой и женится на Зинаиде Егоровой, с которой проживёт 44 года.
Его военная карьера не ладится, продвижения по службе нет.
Командующий фронтом генерал армии Апанасенко: "Учился много, но ничему не научился. Командного опыта почти не имеет, вял, неповоротлив, в работе имеет много недостатков. Сам дисциплинирован, смел, к подчинённым мало требователен, нуждается в повседневном контроле и руководстве".
Сменивший Апанасенко генерал-полковник Матвей Пуркаев: "страдает чрезмерным зазнайством, переоценкой своих знаний и способностей, а на деле их не оправдывает. По своему складу характера на командной должности использовать нельзя. Лучше использовать на оперативно-штабной работе".
С такой характеристикой подполковник Григоренко отправляется на фронт. Воевал он сначала на 2-м Прибалтийском, а после тяжёлого ранения — на 4-м Украинском фронте. И пройдя всю войну лишь в феврале 1945 года получил Пётр Григорьевич полковничьи погоны.
Личное мужество Григоренко отмечено орденами Красного Знамени и Отечественной Войны 1-й степени. Были и другие боевые и трудовые награды. Знавший его хорошо генерал-майор Сидельников так характеризовал своего подчинённого:
"Опыта штабной работы в боевых условиях не имеет. По причине излишнего самолюбия авторитетом у товарищей и подчинённых не пользуется. К вопросу организации управления войсками относится поверхностно. Инициативы не проявляет. В военном отношении подготовлен достаточно. Смел и решителен".
После окончания боевых действий полковник Григоренко переводится на преподавательскую работу в академию им. Фрунзе. Там он защищает кандидатскую, публикует учебники и научные труды и организует кафедру военной кибернетики, начальником которой становится. У него появляется хорошая московская квартира на Комсомольском проспекте.
Только в 1959 году кандидат военных наук Пётр Григоренко наконец-то получает звание генерал-майора. Однако в 1961 году его военная карьера обрывается.
7 сентября 1961 года он выступил на партийной конференции Ленинского района Москвы в рамках обсуждения проекта новой программы КПСС, которую приняли в следующем месяце на XXII съезде партии.
"Мы одобряем проект программы, в которой осуждён культ личности, но возникает вопрос: всё ли делается, чтобы культ личности не повторился", сказал он, а также предложил "усилить демократизацию выборов и широкую сменяемость, ответственность перед избирателями".
За этим последовало рассмотрение персонального дела коммуниста Григоренко в партийных инстанциях и оргвыводы — вынесение строгого выговора и освобождение от должности заведующего кафедрой с зачислением в резерв Главкома сухопутных войск.
Затем Григоренко написал открытое письмо к московским избирателям, в котором критиковал "неразумную и часто вредную деятельность Хрущёва и его окружения", за что был незамедлительно уволен из академии и через полгода переведён в начальники оперативного отдела штаба 5-й армии Дальневосточного военного округа.
Осенью 1963 года, будучи в отпуске в Москве, Григоренко организовал подпольный "Союз борьбы за возрождение ленинизма", в который вошли сыновья генерала и несколько их друзей. Составил он семь листовок, распространявшихся в Москве, Владимире, Калуге, а также в войсках двух округов. Некоторые из них были размножены тиражом до ста экземпляров.
В них говорилось о перерождении советского государства, его карательной политике по отношению к рабочим (вдогонку трагедии в Новочеркасске), причинах продовольственного кризиса в стране.
1 февраля Григоренко был задержан в аэропорту Хабаровска и препровожден в Москву, Совмин СССР даёт разрешение на арест генерала. Председатель КГБ Владимир Семичастный предлагает Петру Григорьевичу покаяться, но тот отказывается.
Психиатры признали генерала Григоренко невменяемым и назначена группа инвалидности. В заключении экспертизы значилось: "паранойальное (бредовое) развитие личности с присоединением явлений начального атеросклероза головного мозга. Невменяем. В спецпсихбольницу на принудительное лечение", а суд уже после этого разжаловал его в рядовые.
Пока уже бывший генерал находился в психушке, власть сменилась.
14 апреля 1965 года последовало определение Военной Коллегии о снятии принудительного лечения. Григоренко был выписан с заключением "здоров", ему снята группа инвалидности, при этом он не был восстановлен в воинском звании. Поэтому ему не выплатили жалованье по день увольнения и выходное пособие, долгое время не выплачивали пенсию.
Бывший генерал пошёл работать сначала грузчиком в магазин, а затем экскурсоводом. Пенсия, которую он все же получил от военного ведомства, была в два с половиной раза ниже заслуженной генеральской.
В 1966 году юный Владимир Буковский ввёл генерала в тот круг московской интеллигенции, который позднее назовут диссидентами.
"Власть, родившаяся в подполье и вышедшая из него, любит в темноте творить свои чёрные дела. Мы же стремимся вынести их на свет, облучить их светом правды. Власть, стремясь уйти из-под света, изображает наши действия как нелегальные, подпольные, пытается загнать нас в подполье. Но мы твёрдо знаем, что В ПОДПОЛЬЕ МОЖНО ВСТРЕТИТЬ ТОЛЬКО КРЫС…" — пишет он. Последняя фраза стала названием его автобиографической книги.
Генерал пишет письма с требованием вернуть крымских татар на полуостров, в защиту осужденных Александра Гинзбурга, Юрия Галанскова и других политзаключённых.
В 1967 году генерал написал памфлет "Сокрытие исторической правды — преступление перед народом" о причинах поражений Красной Армии в начале войны, широко распространенный в Самиздате.
В октябре того же 1967 года эмигрантское издание "Посев", близкое к эмигрантскому Народно-Трудовому союзу, опубликовало материалы со ссылкой на Григоренко. А это – сотрудничество с заведомо вражескими структурами. 12 февраля 1968 года генерал был приглашён на беседу в управление КГБ по Москве и Московской области, а 19 февраля того же года отправил письмо председателю этой "конторы" Юрию Андропову с описанием этой беседы и своими комментариями.
С тех пор его уже никуда не брали на работу.
Во время событий в Чехословакии Григоренко пишет письма в поддержку арестованных пикетчиков и Александра Дубчека, а в конце 1968 года готовит работу "О специальных психиатрических больницах (дурдомах)".
7 мая на квартире в Ташкенте, где остановился прибывший поддержать крымских татар Григоренко, он был арестован и помещён в следственный изолятор КГБ узбекской столицы. С 13 по 28 июня он держал голодовку протеста против незаконного ареста, при этом его принудительно кормили и, по его словам, избивали.
Судебно-психиатрическая экспертиза в Ташкенте, проведённая в августе 1969 пришла к выводу, что он вменяем. 21 октября Григоренко вывезли самолётом в Москву, в Институт имени Сербского, и 19 ноября там констатировали, что он "невменяем. Нуждается в принуд. лечении в спецпсихбольнице".
А дальше были и предварительное заключение, и психбольницы в Подмосковье и Черняховске Калининградской области. Вышел на свободу Пётр Григорьевич только в марте 1974 года.
С самого основания генерал включается в работу Московской Хельсинской группы (МХГ), а затем и украинской ХГ.
В ноябре 1977 года Григоренко получил разрешение на поездку в США для лечения и 30 ноября покинул СССР.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 февраля 1978 года он был лишён советского гражданства. Ему предлагают место профессора военной академии в Вест-Пойнте, но генерал отказывается: "я не могу свой военный опыт и знания передавать армии потенциального противника".
Григоренко продолжал участвовать в правозащитной деятельности, выступал на Сахаровских слушаниях в 1979 году в Вашингтоне. В последние годы он окончательно отказался от коммунистических воззрений, стал православным верующим и связался с украинской диаспорой, представленной ветеранами дивизии СС "Галичина". В 1979 году генерал даже выступил на их съезде.
"Люди шли умирать не за немецкое дело, люди шли на смерть, чтобы освободить свою порабощенную родину… (…) И теперь перед вами очень большой долг — перед нами борьба за освобождение Украины из того тяжелого состояния, в котором она находится, и освобождать надо будет во всяком случае если не оружием, то имея оружие наготове".
Умер Пётр Григорьевич Григоренко 21 февраля 1987 года в Нью-Йорке. Похоронен на украинском кладбище около Нью-Йорка.
