https://ukraina.ru/20230207/1043303810.html
Анна Параций: Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никто
Анна Параций: Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никто - 07.02.2023 Украина.ру
Анна Параций: Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никто
Бизнес в ДНР не только скорее жив, чем мертв, но по мере сил помогает фронту. О мотивах добровольных помощников армии, проблемах российского общества, трудностях переходного периода и нюансах изготовления сбросов для беспилотника издания Украина.ру рассказала заместитель директора рекламного агентства "Продвижение" Анна Параций.
2023-02-07T05:36
2023-02-07T05:36
2023-02-07T12:44
интервью
днр
бизнес
фронт
помощь
захарченко
реклама
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.ukraina.ru/img/07e7/02/06/1043308606_53:0:899:476_1920x0_80_0_0_3c1403c5c2fd71006bb96fcbeb180f75.jpg
— Анна Романовна, мне рекомендовали вас, как необычное рекламное агентство, которое помогает фронту. Все верно?— Предприятие мы и впрямь нетипичное, но фронту сегодня в ДНР помогают многие.— Что в вас такого нетипичного?— Взять хотя бы историю создания! Так, согласно легенде, в один прекрасный день первый глава ДНР Александр Захарченко поинтересовался тем, почему на всех бордах до сих пор красуется украинская реклама. Тогда собственникам плоскостей разрешили внести регистрационный взнос в пятьсот рублей за конструкцию и спокойно работать.Какую-то часть бордов те зарегистрировали. Причем логика их до сих пор неясна, поскольку регистрировали далеко не самые популярные плоскости. Тем не менее начали работать.Затем их вновь собирает Александр Владимирович и спрашивает: «Что дальше?» Меня там не было, но ходит упорный слух, что один из бизнесменов поинтересовался в ответ: «Зачем что-то делать, если скоро все опять нашим будет?» Тут Захарченко изменился в лице, но ничего не сказал. Кивнул и завершил совещание.Так родилось рекламное агентство «Продвижение». Плоскости наружной рекламы перешли в государственное управление, а оператором выступили мы. Тут, кстати, нужно подчеркнуть, что перешли они в управление, а вовсе не в собственность. Никто ничего не отнимал. Такой вот миф о том, как появились.— Выходит, что ваша сфера — наружная реклама?— Не только. Как вы раньше заметили, мы нетипичное предприятие. По сути дела, мы ГП, созданное когда-то Министерство информации для продвижения в массы тех или иных государственных идей. В том числе посредством рекламы. Дальше выяснилось, что денег у государства не так много, а потому была поставлена задача выйти на самоокупаемость.С этим мы справились и где-то 90% денег сегодня зарабатываем на коммерческом рынке. Выполняем самые разные задачи: от простейшей полиграфии до крайне сложной сувенирки. Плюс реклама в интернете. В общем, весь спектр услуг.— Как чувствуете себя с переходом в российские реалии?— Пока туманно. Думаю, что вписаться в таком формате нам будет непросто. Скорее даже невозможно, поскольку нет в России подобных ГП и, честно говоря, они там не очень нужны.Если речь о предприятии для зарабатывания средств, то да. А вот если для продвижения государственных идей, то хватит и обычного рекламного агентства. Ни производство, ни типография для этого не нужны.Все то оборудование, которым «Продвижение» обросло за годы работы в реалиях ДНР, государство загрузить не сумеет, а на коммерческом рынке, будучи ГП, работать непросто. Начать хотя бы с того, что работать придется в рамках государственной площадки тендерных закупок.Представим, что приходите вы ко мне с заказом — десять тысяч сложных изделий, материал для которых я на складах не храню. У меня для этого ни возможности нет, ни дара предвидения. «Окей», — скажу я вам, а затем предложу кофе и полтора-два месяца ожидания, пока мы будем играть в тендеры и закупать необходимое.Что вы тогда сделаете? Правильно! Вы покрутите пальцем у виска, перейдете через дорогу и обратитесь в соседнее рекламное агентство. И это лишь один момент из многих. По факту же госпредприятия в ДНР обладали большей долей свободы. Либо же нам сегодня просто не хватает квалификации, а потому не знаем, как это правильно реализовать. Но аналогов «Продвижения» в России я не нашла.— Я так понимаю, что «Продвижение» — дитя войны, а потому и свободы у вас больше. Но сейчас война распространилась на всю территорию России. Быть может, что формализма поубавится? Президент, к примеру, не так давно об этом говорил.— Все может быть, но предпосылок пока не вижу. С другой стороны, чего-то плохого тоже не наблюдаю. Все в тумане и толком никто не понимает, как же все это будет. Подозреваю, что процессы запущены и уже протекают, но мы пока заняты рутиной.Сейчас вот пытаемся установить себе российский 1С, ищем подрядчика, который сделал бы что-то внятное. Они, кстати, тоже пока не понимают, как базы переносить.По уставным моментам наша налоговая тоже проходит через стадию становления. Вроде бы дали отсрочку по штрафам за не вовремя начисленные налоги. То есть до июня можно разобраться и уплатить налоги за январь, когда поймешь, как это работает.А еще у нас общая проблема — сотрудники, нанятые по ГПХ. У многих до сих пор украинские паспорта и нет СНИЛС. Но уплата налогов за них подразумевает упоминание СНИЛС в отчетности. Хорошо, что пока не штрафуют, но лично мне налоги хотелось бы платить.В общем, турбулентное пока состояние. Вроде интересно и весело, но слишком много пустопорожней возни, а упрощений нет, не вижу.— А военным как помогаете?— Началось с того, что из нашего коллектива призвали определенное количество людей. Понятное дело, что мы за судьбой ребят следили и всячески старались помочь. В первую очередь, всем сохранили зарплаты и до сих пор выплачиваем премии. Это нормально. Один из наших, к сожалению, погиб.В общем, сперва помогали подразделениям, где наши парни служат. Помогали какими-то бытовыми штуками: пилы, топоры, матрацы, генераторы и даже «ветродуйчики». И официально — по согласованию с министерством, и просто силами коллектива.Дальше — стали печатать всевозможные учебные пособия, наглядную агитацию, самые разные плакаты и памятки. Все, о чем нас просили.А потом один из наших сотрудников с позывным «Пилот», который сегодня почти уже медиазвезда, обратился с необычной просьбой — сделать сбросы для БПЛА. Так мы стали печатать их на 3D-принтере и тут же собирать, печатать хвостовики для ВОГов, которые сбрасывают на противника с помощью всем известных «Мавиков».Регулярно обращаются, а мы не отказываем. Недавно вот календари им понадобились. Не вопрос — напечатали календари.— А сбросы вы сами разрабатывали?— Нам привезли образец. Ребята его к тому времени опробовали и остались довольны. Мы же сняли 3D-модель, напечатали, а всю оснастку, электронику и двигатели закупили на «Алиэкспресс», спаяли и собрали. Причем корпус не сами печатали, а заказали у друзей. У них 3D-принтер более подходящий для этой задачи.— И много собрали?— Да не очень. Два-три десятка.— А сейчас обращаются?— Сейчас уже хватает людей, которые делают все это более массово и менее кустарно. Но бывает, да.— И насколько такая бизнес-партизанщина распространена в ДНР?— Да многие этим занимаются. Ребята из «3DТехно» много интересного делают. Даже протезы изготавливают. У нас с ними очень непростые отношения сложились, но справедливости ради нужно сказать, что непростые штуки придумывают.— Что за протезы?— Протезы кистей рук, с которыми бойцы даже воевать пытаются. У них и производство 3D-печати серьезное, и металлообработка, ЧПУ-фрезеры. Сами все печатают, выпиливают, прямо здесь собирают.И не только они. Масса же случаев, когда работает человек сисадмином, увлекается 3D-печатью и по мере финансовых возможностей делает те же сбросы для пацанов, передает безвозмездно. Обычное дело в наших краях.— Выходит, что рекламный бизнес ДНР определил себя в волонтеры?— Я бы рекламным бизнесом не ограничивался. Помогают все, кто может и хочет. Тех же 3D-принтеров сейчас много и энтузиастов этого дела — не меньше. Вот специалистов, способных модели чертить, не хватает. Бытует мнение, что все можно из интернета скачать, но опыт показывает, что качественные модели там встречаются редко. Все приходится допиливать.Сейчас ведь почему обращаются все больше за бытовухой, а за этим всем — реже? Насчет централизованного снабжения не скажу — не знаю, но инициативу перехватили волонтеры. Почти у каждого подразделения сегодня есть шефствующий фонд. Те же МОО «Вече», Александр Жучковский, центр «Звезда», «Крупнокалиберный Переполох» тот же. И вещей специализированных собирают значительно больше, и привозят более качественное, чем делаем мы.— То есть раньше вы оборону держали, а сейчас и другие подтянулись?— Можно и так сказать. Народ ведь неравнодушный. Наши сотрудники постоянно участвуют в сборах на те же «Мавики», «тепловизоры». Вносим свою лепту. Другое дело, что это не принято афишировать.— Откуда все это берется? Ведь многие искренне считают, что война — не их дело.— Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никто. Не все помогают, к сожалению, но наивных тут не осталось. Мы ближе к войне, а потому видим, что движется она со скрипом. Из Тамбова или Оренбурга многое видится иначе.Живой пример: звонили давеча в те края, а они отвечают: «Так вы с Украины? Извините, но на Украину товар не доставляем». Хотела сперва возмутиться, а потом вдруг поняла, что имею дело с недалекими людьми, которые так и не поняли ситуацию. Они не против нас и не считают Донецк Украиной. Нет у них этой позиции.Просто живут и не знают, что Россия приросла регионами. Информационный поток идет мимо, а человек не вникает. Целое поколение выросло и не знает, где находится тот или иной регион. У меня хоть образование и постперестроечное, но карту бывшего СССР помню неплохо и с точностью до пятисот километров знаю, что где находится. Многие сверстники — увы.«Ревизор» вспомните! Вот едет к ним ревизор, а они рассуждают, что где-то наверняка война затевается. А один все недоумевает: «Какая война? В какую сторону от нас ни скачи, а за три года ни до одного государства не доедешь!» Вот это оно. Не со зла и не потому что либералы. Просто бесконечно далеки от реалий.А многие и впрямь уверены, что сами справятся. Всегда ведь побеждала Россия и теперь как-нибудь без них победит. Не понимают, что вклад от каждого из нас должен быть очень серьезным.
https://ukraina.ru/20230206/1043276085.html
https://ukraina.ru/20230202/1043185796.html
https://ukraina.ru/20230126/1042949837.html
днр
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
Новости
ru-RU
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Украина.ру
editors@ukraina.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
интервью, днр, бизнес, фронт, помощь, захарченко, реклама
— Анна Романовна, мне рекомендовали вас, как необычное рекламное агентство, которое помогает фронту. Все верно?
— Предприятие мы и впрямь нетипичное, но фронту сегодня в ДНР помогают многие.
— Что в вас такого нетипичного?
— Взять хотя бы историю создания! Так, согласно легенде, в один прекрасный день первый глава ДНР Александр Захарченко поинтересовался тем, почему на всех бордах до сих пор красуется украинская реклама. Тогда собственникам плоскостей разрешили внести регистрационный взнос в пятьсот рублей за конструкцию и спокойно работать.
Какую-то часть бордов те зарегистрировали. Причем логика их до сих пор неясна, поскольку регистрировали далеко не самые популярные плоскости. Тем не менее начали работать.
Затем их вновь собирает Александр Владимирович и спрашивает: «Что дальше?» Меня там не было, но ходит упорный слух, что один из бизнесменов поинтересовался в ответ: «Зачем что-то делать, если скоро все опять нашим будет?» Тут Захарченко изменился в лице, но ничего не сказал. Кивнул и завершил совещание.
Так родилось рекламное агентство «Продвижение». Плоскости наружной рекламы перешли в государственное управление, а оператором выступили мы. Тут, кстати, нужно подчеркнуть, что перешли они в управление, а вовсе не в собственность. Никто ничего не отнимал. Такой вот миф о том, как появились.
— Выходит, что ваша сфера — наружная реклама?
— Не только. Как вы раньше заметили, мы нетипичное предприятие. По сути дела, мы ГП, созданное когда-то Министерство информации для продвижения в массы тех или иных государственных идей. В том числе посредством рекламы. Дальше выяснилось, что денег у государства не так много, а потому была поставлена задача выйти на самоокупаемость.
С этим мы справились и где-то 90% денег сегодня зарабатываем на коммерческом рынке. Выполняем самые разные задачи: от простейшей полиграфии до крайне сложной сувенирки. Плюс реклама в интернете. В общем, весь спектр услуг.
— Как чувствуете себя с переходом в российские реалии?
— Пока туманно. Думаю, что вписаться в таком формате нам будет непросто. Скорее даже невозможно, поскольку нет в России подобных ГП и, честно говоря, они там не очень нужны.
Если речь о предприятии для зарабатывания средств, то да. А вот если для продвижения государственных идей, то хватит и обычного рекламного агентства. Ни производство, ни типография для этого не нужны.
Все то оборудование, которым «Продвижение» обросло за годы работы в реалиях ДНР, государство загрузить не сумеет, а на коммерческом рынке, будучи ГП, работать непросто. Начать хотя бы с того, что работать придется в рамках государственной площадки тендерных закупок.
Представим, что приходите вы ко мне с заказом — десять тысяч сложных изделий, материал для которых я на складах не храню. У меня для этого ни возможности нет, ни дара предвидения. «Окей», — скажу я вам, а затем предложу кофе и полтора-два месяца ожидания, пока мы будем играть в тендеры и закупать необходимое.
Что вы тогда сделаете? Правильно! Вы покрутите пальцем у виска, перейдете через дорогу и обратитесь в соседнее рекламное агентство. И это лишь один момент из многих. По факту же госпредприятия в ДНР обладали большей долей свободы. Либо же нам сегодня просто не хватает квалификации, а потому не знаем, как это правильно реализовать. Но аналогов «Продвижения» в России я не нашла.
— Я так понимаю, что «Продвижение» — дитя войны, а потому и свободы у вас больше. Но сейчас война распространилась на всю территорию России. Быть может, что формализма поубавится? Президент, к примеру, не так давно об этом говорил.
— Все может быть, но предпосылок пока не вижу. С другой стороны, чего-то плохого тоже не наблюдаю. Все в тумане и толком никто не понимает, как же все это будет. Подозреваю, что процессы запущены и уже протекают, но мы пока заняты рутиной.
Сейчас вот пытаемся установить себе российский 1С, ищем подрядчика, который сделал бы что-то внятное. Они, кстати, тоже пока не понимают, как базы переносить.
По уставным моментам наша налоговая тоже проходит через стадию становления. Вроде бы дали отсрочку по штрафам за не вовремя начисленные налоги. То есть до июня можно разобраться и уплатить налоги за январь, когда поймешь, как это работает.
А еще у нас общая проблема — сотрудники, нанятые по ГПХ. У многих до сих пор украинские паспорта и нет СНИЛС. Но уплата налогов за них подразумевает упоминание СНИЛС в отчетности. Хорошо, что пока не штрафуют, но лично мне налоги хотелось бы платить.
В общем, турбулентное пока состояние. Вроде интересно и весело, но слишком много пустопорожней возни, а упрощений нет, не вижу.
— А военным как помогаете?
— Началось с того, что из нашего коллектива призвали определенное количество людей. Понятное дело, что мы за судьбой ребят следили и всячески старались помочь. В первую очередь, всем сохранили зарплаты и до сих пор выплачиваем премии. Это нормально. Один из наших, к сожалению, погиб.
В общем, сперва помогали подразделениям, где наши парни служат. Помогали какими-то бытовыми штуками: пилы, топоры, матрацы, генераторы и даже «ветродуйчики». И официально — по согласованию с министерством, и просто силами коллектива.
Дальше — стали печатать всевозможные учебные пособия, наглядную агитацию, самые разные плакаты и памятки. Все, о чем нас просили.
А потом один из наших сотрудников с позывным «Пилот», который сегодня почти уже медиазвезда, обратился с необычной просьбой — сделать сбросы для БПЛА. Так мы стали печатать их на 3D-принтере и тут же собирать, печатать хвостовики для ВОГов, которые сбрасывают на противника с помощью всем известных «Мавиков».
Регулярно обращаются, а мы не отказываем. Недавно вот календари им понадобились. Не вопрос — напечатали календари.
— А сбросы вы сами разрабатывали?
— Нам привезли образец. Ребята его к тому времени опробовали и остались довольны. Мы же сняли 3D-модель, напечатали, а всю оснастку, электронику и двигатели закупили на «Алиэкспресс», спаяли и собрали. Причем корпус не сами печатали, а заказали у друзей. У них 3D-принтер более подходящий для этой задачи.
— Да не очень. Два-три десятка.
— Сейчас уже хватает людей, которые делают все это более массово и менее кустарно. Но бывает, да.
— И насколько такая бизнес-партизанщина распространена в ДНР?
— Да многие этим занимаются. Ребята из «3DТехно» много интересного делают. Даже протезы изготавливают. У нас с ними очень непростые отношения сложились, но справедливости ради нужно сказать, что непростые штуки придумывают.
— Протезы кистей рук, с которыми бойцы даже воевать пытаются. У них и производство 3D-печати серьезное, и металлообработка, ЧПУ-фрезеры. Сами все печатают, выпиливают, прямо здесь собирают.
И не только они. Масса же случаев, когда работает человек сисадмином, увлекается 3D-печатью и по мере финансовых возможностей делает те же сбросы для пацанов, передает безвозмездно. Обычное дело в наших краях.
— Выходит, что рекламный бизнес ДНР определил себя в волонтеры?
— Я бы рекламным бизнесом не ограничивался. Помогают все, кто может и хочет. Тех же 3D-принтеров сейчас много и энтузиастов этого дела — не меньше. Вот специалистов, способных модели чертить, не хватает. Бытует мнение, что все можно из интернета скачать, но опыт показывает, что качественные модели там встречаются редко. Все приходится допиливать.
Сейчас ведь почему обращаются все больше за бытовухой, а за этим всем — реже? Насчет централизованного снабжения не скажу — не знаю, но инициативу перехватили волонтеры. Почти у каждого подразделения сегодня есть шефствующий фонд. Те же МОО «Вече», Александр Жучковский, центр «Звезда», «Крупнокалиберный Переполох» тот же. И вещей специализированных собирают значительно больше, и привозят более качественное, чем делаем мы.
— То есть раньше вы оборону держали, а сейчас и другие подтянулись?
— Можно и так сказать. Народ ведь неравнодушный. Наши сотрудники постоянно участвуют в сборах на те же «Мавики», «тепловизоры». Вносим свою лепту. Другое дело, что это не принято афишировать.
— Откуда все это берется? Ведь многие искренне считают, что война — не их дело.
— Многие думают, что само как-нибудь победится, но в ДНР так не считает никто. Не все помогают, к сожалению, но наивных тут не осталось. Мы ближе к войне, а потому видим, что движется она со скрипом. Из Тамбова или Оренбурга многое видится иначе.
Живой пример: звонили давеча в те края, а они отвечают: «Так вы с Украины? Извините, но на Украину товар не доставляем». Хотела сперва возмутиться, а потом вдруг поняла, что имею дело с недалекими людьми, которые так и не поняли ситуацию. Они не против нас и не считают Донецк Украиной. Нет у них этой позиции.
Просто живут и не знают, что Россия приросла регионами. Информационный поток идет мимо, а человек не вникает. Целое поколение выросло и не знает, где находится тот или иной регион. У меня хоть образование и постперестроечное, но карту бывшего СССР помню неплохо и с точностью до пятисот километров знаю, что где находится. Многие сверстники — увы.
«Ревизор» вспомните! Вот едет к ним ревизор, а они рассуждают, что где-то наверняка война затевается. А один все недоумевает: «Какая война? В какую сторону от нас ни скачи, а за три года ни до одного государства не доедешь!» Вот это оно. Не со зла и не потому что либералы. Просто бесконечно далеки от реалий.
А многие и впрямь уверены, что сами справятся. Всегда ведь побеждала Россия и теперь как-нибудь без них победит. Не понимают, что вклад от каждого из нас должен быть очень серьезным.
