Об этом он сказал в интервью изданию Украина.ру.
— Игорь Иванович, отношения Москвы и стран коллективного Запада находятся сейчас, пожалуй, на самой низкой точке после завершения холодной войны. Какие тут перспективы, ждать ли нам дальнейшего ухудшения или есть надежда на потепление?
— Отношения с «недружественными странами», на сегодня это всего 48 государств, будут напрямую зависеть от хода и завершения специальной военной операции на Украине. Поскольку целый ряд конкретных решений этих государств в отношении нашей страны показал их заинтересованность в ослаблении России, нанесении максимального ущерба российской экономике путем санкций, дестабилизации социально-политического процесса, то само обозначение данных государств как недружественных имеет характер ответной меры.
Однако сам по себе данный способ поддержания отношений не является единственным: возможны и иные формы «сдержанного контакта» и выстраивания взаимодействия с учетом конкретной специфики экономической, социальной и политической инфраструктуры. Кроме того, диалог с «недружественными странами» может иметь серьезную перспективу в случае усиления возможностей адаптации российской экономики к санкционным ограничениям, изменению геостратегической и геоэкономической ситуации.
Насколько реалистична перспектива дальнейшего ухудшения отношений России и стран Запада? Такая перспектива, к сожалению, не исключена: есть основания полагать, что в ряде европейских и североамериканских стран сложился элитный консенсус относительно антироссийской политической стратегии, сформировалось мнение о необходимости активного противодействия любым инициативам России, сдерживания и недобросовестной конкуренции с нашей страной, российскими компаниями.
— А что может нарушить такой консенсус?
— Этот процесс может быть обратим в том случае, если гражданское общество западных стран будет сомневаться в обоснованности и оправданности такого курса. Кризисные тенденции в экономике и социальной сфере могут серьезно способствовать более трезвой оценке. В перспективе от нескольких месяцев до года будет более отчетливо видна решимость политических элит Запада поддерживать такой курс.
Зависимость политической стабильности этих режимов от поддержки граждан будет ставить новые вопросы перед лицами, принимающими решения о том, как именно строить отношения с Россией, как сохранить имеющиеся экономические связи при поддержании санкционных ограничений, как избежать масштабной и опасной военной конфронтации.
Одним из наиболее важных направлений сотрудничества можно считать диалог по вопросам стратегической стабильности, «иранской ядерной сделке», поддержанию взаимодействия в сфере противодействия терроризму и т. д. Но, учитывая попытки сформировать образ России как «государства-изгоя», выстроить политический курс на изоляцию нашей страны и осуждение любых ее инициатив, сама возможность равного и доверительного диалога находится под вопросом.
— Какую роль тут играет украинский кризис?
— Существующий политический режим на Украине во многом является результатом конструирования там социально-политического пространства западными странами. В военно-политической сфере это проявляется и в техническом оснащении, и в тактике, и в боевом применении сил и средств. Видны определенные «лекала» в сфере информационного сопровождения действий украинского руководства, подготовки и проведения его международных встреч и акций и т. д.
Ход российской специальной военной операции может существенно повлиять на характер и уровень такой поддержки. Насыщение украинского режима вооружениями, обеспечение информационной, идеологической и иной поддержки пока не дает больших результатов кроме увеличения количества жертв и пострадавших в зоне конфликта, возрастания материальных потерь и разрушений инфраструктуры.
Может быть, это и является желаемым эффектом для Запада, дает новые возможности для сдерживания России.
Однако поддержка режима, который не способен контролировать собственную территорию, ведет крайне радикальную политику, раскалывающую социум, может скомпрометировать власти западных стран в глазах их избирателей.
