Об этом он рассказал в интервью издания Украина.ру
— В школе и поликлинике в селе Безыменном. Это двенадцать километров от Мариуполя. За самим селом силами МЧС ДНР и Российской Федерации был развернут палаточный городок, в котором беженцы проходят проверку, чтобы выявить бежавших нацистов.
Там их селят, поставили в палатки буржуйки для отопления, поставили раскладушки — выдали теплые одеяла, матрасы. Развернули порядка пяти полевых кухонь, беженцев кормят завтраком, обедом и ужином.
Что касается школы и поликлиники, там из учебных классов убрали парты. На первом этаже я видел кровати, на втором и третьем люди спят непосредственно на матрасах, но они ждут, когда за ними приедут автобусы, чтобы их перевезти в более оборудованные места.
— Куда?
— В Докучаевск и Волноваху. Там подготавливают более комфортные места для приема беженцев. Больше двух суток беженцы в Безыменном не задерживаются.
— Какой там в основном контингент?
— Я видел много молодежи, детей. Там действительно много детей — дошкольники или первый-второй класс, плюс я общался с подростками 15-16 лет. Это какой-то процент мужчин, женщин много, естественно, и какой-то процент стариков.
Очень сложно старикам срываться с насиженного места, они принимают решение не выезжать из Мариуполя, несмотря на тяжелейшую гуманитарную ситуацию.
Средний возраст, если не учитывать детей и стариков, которых может быть процентов по двадцать, от 25 до 45-50 лет.
— Чем кормят беженцев?
— Это чай, я видел кашу рисовую с тушенкой. Стандартное армейское питание, то, что обычно там готовят. Это сыпучие крупы с добавлением тушенки и сезонных овощей — лук и морковка. Хлеб.
Привозят много гуманитарной помощи от жителей ДНР. Это в первую очередь одежда, теплые вещи, но также привозят и еду. Наша православная церковь активно помогает, собирает пожертвования и привозит.
Не только православная церковь, я записывал короткий ролик с одним армянином. Он сказал, что привез помощь из Донецка от армянской церкви. Донецкие армяне собирают гуманитарку и продукты питания.
Насколько мне известно, только за прошедшие сутки из Мариуполя было выведено в Безыменное порядка 4 тысяч 600 человек.
— Какое морально-психологическое состояние у людей?
— В первую очередь они еще во многом не могут поверить в то, что они выбрались из этого кошмара. Потому что большинство из них три недели сидело в подвалах. За водой ходили кто куда. Это было сопряжено с большими рисками.
Мне рассказывал мужчина о том, что на подходе к колодцу (они где-то нашли в частном секторе колодец) работал украинский снайпер из «Азова» — он убивал людей, которые шли за водой, поход мог закончиться в один конец. Трупы лежат прямо на улице. Готовили еду на улице, на кострах.
Часто «азовцы» специально пускали мины туда. Рассказывали случай — бабушка, шестьдесят с лишним лет, дала конфеты девочке, и в этот момент прилетели мины, и бабушка прямо на глазах ребенка умерла. Я эту девочку видел.
Мужчина рассказывал, что вышел в поисках дров или воды, по нему начали стрелять, и наш командир, дэнээровский офицер, ему кричал: «Ложись!», «Беги!»
Потом он этого мужчину пытался вывести, его тоже зовут Александр. Мужчину он вывел, но сам при этом получил ранение.
Я видел женщину, которая уехала со сломанной ногой, у нее машина побитая, нога в гипсе, и она поломанной ногой нажимала на педали, чтобы добраться.
У беженцев наконец-то появляется ощущение того, что для них этот ад, который там творился, закончился. Да, впереди у них неизвестность — они поедут куда-нибудь в Россию или останутся в ДНР, но при этом они понимают, что им уже не угрожает смерть от случайной пули или осколка.
— Тебе встречались рабочие и служащие «Азовстали» и завода им. Ильича? По поводу Рината Ахметова или украинского мэра Мариуполя Бойченко что-то кто-то говорил?
— Рабочих я видел. Некоторые из них были одеты в куртки «Азовсталь» или ММД им. Ильича. Они то ли непосредственно с самой работы уже бежали, то ли просто носили ее из-за того, что она довольно удобная. Они убегали от обстрелов, спускались в подвал в теплой одежде.
Они говорили мне о том, что не знали, что будут гуманитарные коридоры, возможность выйти из-под обстрелов. И клянут мэра Бойченко, который вступил в сговор с нацистами из «Азова» и пошел на поводу у олигарха Ахметова.
— А ты с нашими бойцами разговаривал, что они говорят о ситуации в Мариуполе с военной точки зрения? Когда, по их мнению, закончится зачистка?
— Проблема в том, что в Мариуполе еще осталось много гражданских. Как ни стараются ровнять с землей позиции украинцев — они оборудованы практически в любом жилом доме. Поэтому надо бить аккуратно, точечно, чтобы пострадало как можно меньше мирного населения.
Часто наши бойцы эвакуируют под обстрелами мирное население, за счет чего несут потери.
Украинцы действительно превратили Мариуполь в крепость, где каждый дом, каждое промстроение на заводах — это своеобразная огневая точка.
Поэтому говорить, как некоторые шапкозакидатели, что день-два, максимум пять, и мы Мариуполь возьмем — пока преждевременно.
Бои идут, тяжелые, жестокие, при этом предсказать, когда полностью Мариуполь будет наш, очень сложно. Вполне возможно, понадобится еще неделя или две. Иногда бывает, проходят вперед бойцы, остается кто-то из украинцев в тылу и начинают стрелять в спину. Приходится снова зачищать уже пройденную территорию.
Но рано или поздно Мариуполь все равно освободят.
