- Игорь, мы видим новости о запасах газа в Европе. 80% того, что европейцы закачали летом в свои хранилища, уже выбрано, уровень запасов — 39%. Это много или мало?
Уровень запасов, который остался, конечно, маленький. Это самый низкий уровень на такую дату за много-много лет. С другой стороны, просто везет европейцам.
Зима довольно теплая идет, и сейчас еще и потеплело, и ветра добавилось — ветряки активно крутятся, и этот сегмент наконец подставил плечо европейскому энергобалансу.
Весь 2021 год европейская ветряная генерация очень мало вырабатывала энергии — фактически весь год был безветренный. Ветряки хотели заменить газом, и газа стало не хватать, образовался дефицит — что и стало одной из причин энергетического кризиса в ЕС.
Газа в подземных хранилищах мало, и могло быть и хуже. Но и сейчас, в общем-то, крайне низкие запасы. Если вдруг начнутся какие-то морозы в феврале-марте, то очень сложно будет их проходить и в любом случае подземные хранилища истощаются даже при такой относительно теплой погоде.
Сейчас в феврале мы будем наблюдать ситуацию, когда то в одном, то в другом подземном хранилище запасы газа будут истощаться и страны будут сталкиваться с необходимостью увеличения импорта. Потому что из подземных хранилищ можно будет все меньше и меньше газа поднимать ежесуточно.
Чем меньше там газа, тем меньше давление, и тем меньше ты можешь оттуда ежесуточно доставать. И это понуждает европейцев увеличивать текущий импорт.
Мы видим, что в Азии тоже довольно тепло, и там спрос на газ немного понизился, и из-за того, что спрос в Европе довольно высокий, часть СПГ идет в ЕС. То есть, такого как раньше превалирования азиатского рынка как раньше нет, газ идет то в Европу, то в Азию, цены колеблются.
Но возрастающий спрос из-за того, что газа в подземных хранилищах довольно мало, пока что покрывается в том числе СПГ, так как появилась возможность увеличить его импорт.
Поэтому пока «Газпром» не чувствует на себе увеличения объемов поставок. Но я думаю, что и у «Газпрома» начнут больше покупать — там просто уже вопрос ценообразования.
У «Газпрома» по долгосрочным контрактам разные временные лаги по отношению к биржевым котировкам, которые определяют цену на газ — по одним контрактам это полгода, то есть цены на споте полгода назад определяют, по какой цене контрагент получает газ сегодня.
У «Газпрома» есть контракты с полугодовой такой разницей, есть и с месячной. И по некоторым его контрактам получается, что он рассчитывает нынешние цены от пиковых значений конца 2021 года (когда цены в один из дней превышали $2 тыс. за тысячу кубометров).
То есть, по некоторым контрактам сложилась довольно высокая цена, и тут даже могут предпочесть брать СПГ.
Но в любом случае европейцам надо будет увеличивать закупки газа в феврале-марте, потому что подземные хранилища истощаются.
- Европейские политики, за исключением разве что немцев, постоянно делают заявления о том, что нужно ввести санкции против российского энергосектора, разогревая цены на рынке газа. Вторую неделю держатся на уровне выше тысячи долларов за тысячу кубов. Зачем это делается?
— Когда мы видим какие-то новые сообщения о том, что разрабатываются новые санкции против российского газового сектора, которые несколько дней назад опубликовали в Financial Times — о том, что возможно будет введен запрет на поставки технологий для новых российских проектов в газовой сфере — когда новые такие сообщения выходят, то действительно бывает это влияет на рынок.
Но это влияет в основном на рынок торговли газовыми фьючерсами, там цены подскакивают. Или когда появляются сообщения о том, что Россия якобы в ответ на санкции может перекрыть поставки газа в Европу, это, конечно, рынок нервирует, но довольно быстро он эту новость отыгрывает и перестает замечать.
Потому что уже это информационное противостояние. Россия то вторгнется, то не вторгнется, то нападает, то не нападает… И потихоньку эту тему, что Россия якобы собирается куда-то вторгаться, и за это будут санкции, рынок переварил и живет уже другими новостями.
- Формирование цены в контрактах Газпрома с привязкой к споту было требованием Еврокомиссии, которое многие страны выполнили. Если цены на споте высоки продолжительное время, то газпромовский газ по таким контрактам тоже будет дорогой, и с ним сможет конкурировать по цене американский СПГ. Получается, вся эта история выгодна американским поставщикам газа?
— Европейцы всегда считали, что на спотовых рынках всегда будет низкая цена, потому что там много поставщиков и между ними постоянная конкуренция.
Поэтому они настаивали на том, чтобы по долгосрочным контрактам ценообразование было привязано к спотовым рынкам, а не к стоимости нефти, как это было в классических контрактах.
В итоге они вынудили всех подписать такие контракты. У «Газпрома» очень мало осталось контрактов с нефтяной индексацией для Европы. В основном нефтяная индексация в контрактах с турецкими компаниями, со странами ЕС почти не осталось.
То есть та же самая Турция активно отбирала российский газ и в 2021 году, и сейчас отбирает, потому что он стоит значительно дешевле, чем на споте.
Если на споте он стоит сейчас $1000 за тысячу кубов, то по нефтяным контрактам выходит примерно $350 за тысячу кубов.
У поставщиков СПГ по разному, но в основном да, привязка к спотовым ценам, продают на свободном рынке. Они зарабатывают, стараются поставлять туда, где им больше цену дают.
Поэтому все эти разговоры о том, что, мол, Байден сказал, что пришлем вам газа несостоятельны. Добровольно никто ничего посылать в Европу не будет, пока там цена не вырастет и не станет самой премиальной.
Все американские экспортеры ориентированы исключительно на экономический фактор и поставляют газ туда, где им дадут более высокую цену.
