Теория и практика
На практике так и оказывается. Планы были грандиозные. Союзный договор 1999 года, который, к слову, до сих пор не денонсирован, предусматривает создание наднациональных органов с самыми широкими полномочиями, принятие единой валюты и системы налогообложения, формирование единых рынков. В документе содержатся положения о и полноценной политической интеграции, которая в конечном счете должна вести не к союзу государств, а к единому Союзному государству.
В союзных программах нет положений ни о единой валюте, ни о политической интеграции двух систем. Поэтому пока и не видно, как изначально амбициозная интеграция Белоруссии и России может догнать по уровню Евросоюз.
Единая валюта: сложно, но возможно
Во время пресс-конференции Путин добавил, что в настоящее время необходимо двигаться в направлении объединения экономического, налогового, торгового и таможенного законодательства двух стран. Фактически это означает следовать принятым недавно союзным программам.
По его мнению, это должно стать фундаментом для достижения «наивысшего результата». Что подразумевается под «наивысшим результатом» — пока неясно. Но, судя по всему, российский лидер рассчитывает в будущем на более глубокую степень интеграции, чем предусмотрено в 28 пунктах нынешнего плана.
Так, в союзных программах нет положений о введении единой валюты, но президент допустил, что в будущем она все-таки может быть принята. «Я сейчас не говорю про единую валюту, бог с ним. Это вопрос, возможно, будущего, если наши соответствующие экономические службы придут к какому-то согласию на этот счет», — подчеркнул президент.
Та же проблема и с единой валютой. Неясно, где будет находиться её эмиссионный центр: Лукашенко вряд ли согласится, что он будет располагаться не в Белоруссии, потому что это лишит его некоторых рычагов контроля над финансово-экономической сферой. Россия, понятное дело, не пойдет на размещение центра своей валюты в Белоруссии.
Без политической интеграции никуда
Несмотря на вышеуказанные сложности, российский лидер во время пресс-конференции заверил, что они с Александром Лукашенко договорились работать по углублению интеграции, и выразил уверенность, что «результаты будут». При этом назвал белорусского лидера и его команду «непростыми переговорщиками».
Такая характеристика напоминает о том, что переговоры о развитии Союзного государства длились около трех лет, пока не были согласованны те самые 28 программ. Изначально, в 2018 году, была 31 «дорожная карта». Судя по всему, всё это время их редактировали так, чтобы условия устраивали обе стороны.
Следующую встречу Путина и Лукашенко анонсировал пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков. Это произошло как раз накануне пресс-конференции 23 декабря. Песков не исключил, что президенты могут провести отдельную двустороннюю встречу в Санкт-Петербурге 28 декабря. Ранее он указывал, что встреча точно должна состояться до Нового года, однако точная дата пока неизвестна.
Стороны будут обсуждать интеграцию в торгово-экономической сфере, а также создание общего энергетического рынка. Однако и здесь всё упирается в политику.
Нормальное функционирование перечисленного должно быть так или иначе обеспечено единой системой регулирующих органов. Например, при заявленном сближении валютной, таможенной и финансовой сфер должно функционировать общее министерство по налогам и сборам, а также таможенный комитет.
При унификации налогового и таможенного законодательств, а также при формировании единых правил конкуренции и защиты прав потребителей напрашивается и существенное сближение судебных систем Белоруссии и России. Либо создание реально действующего наднационального суда, который сможет принимать обязательные для исполнения решения как для российских, так и для белорусских экономических субъектов.
Поэтому то, что перечислено в согласованных президентами 28 программах, будет подталкивать стороны к внедрению элементов правовой и политической интеграции.
Иначе Союзное государство так и будет отставать от ЕС, где есть успешно функционирующие Еврокомиссия, Европейский совет и Европарламент, и при этом ни одна страна-член не потеряла свой суверенитет.
