Ложь о голодоморе как геноциде украинской нации с цифрами и фактами была опровергнута сотни раз, но разве услышат правду обычные люди за грохотом барабанов пропагандистов. Свечку в угол экрана воткнул и пошёл чесать языком: главное, не упоминать о голоде в то же самое время в России или Казахстане, ибо тогда концепция «геноцида» злыми русскими этнических украинцев обратится в прах. Потому и надо устраивать ежегодное шоу на костях, кривляться, врать и кощунствовать.
Дело доходит до абсолютной мерзости, вроде праздничного банкета в честь годовщины голода в 2018 году, организованного на тот момент директором Института национальной памяти Вятровичем (который при этом ещё умудрился обворовать казну). Вспоминается, как в марте 2009 года всё тот же Вятрович с «просветительской целью» устроил в Севастополе посвящённую голодомору выставку, во время которой выяснилось, что четыре из шести документальных фотографий «геноцида украинского народа» являются фальсификатом: это были фото голода двадцатых годов в Поволжье и голода во время Великой Депрессии в США.
Из той же серии и позднейшие пропагандистские шабаши, смысл их проведения в разжигании ненависти к России. Собственно, организаторы этого и не скрывают.
Посмотрите внимательнее на зовущих из тыла воевать до последнего украинца, «на колчаковских фронтах раненых». В очертаниях современной национал-пассионарности улавливаются черты тех же фанатиков, которые (только под другими лозунгами) отбирали у крестьян зерно, взрывали и оскверняли церкви, мордовали невинных. Это хорошо известный в истории типаж полного энтузиазма и ненависти «активиста», который используется втёмную для достижения совершенно конкретных политических целей. И когда мы поймём их генетическое родство, возможно, нам станет более понятен и смысл жестокой (чрезмерно жестокой) чистки общества тридцатых годов от ультрареволюционных элементов и сросшейся с ними части компартийной верхушки.
Современный «активизм» ещё только предстоит осмыслить как политическое явление, но радикальный большевизм двадцатых-тридцатых годов (включая многократно оплаканных сегодня национал-коммунистов той эпохи — Скрыпника, Затонского, Хвылевого и прочих) парадоксально узнаваем в перекошенных лицах сегодняшних антикоммунистов. Хотя с одной, но принципиальной разницей.
Те, давешние, все-таки были нацелены не только на разрушение старого общества, но и созидание грядущей страны, а эти — лишь на разрушение и сдачу её в чужую собственность. И если от голода тридцатых годов вся большая страна оправилась уже к середине 30-х годов, партийно-республиканская верхушка Украины вскоре понесла заслуженное жестокое наказание, а население республики продолжило количественный рост вплоть до Великой Отечественной войны (а потом и далее), то сейчас наблюдается совсем иная тенденция.
С начала независимости население Украины уменьшилось на 20 миллионов. Это больше, нежели потери во время Великой Отечественной войны и голода 30-х годов вместе взятых (10 миллионов плюс 3,5 миллионов). Впрочем, и вторая цифра подвергается сомнению: согласно официальным данным, убыль населения после голода 1932-33 годов составила порядка 600 тысяч человек. Но госпропаганде хочется, чтобы было побольше, пострашнее, непримиримей. Впрочем, сейчас даже не об этом. Вдумайтесь, в мирное время, без голодоморов, войны и Москвы население страны уменьшилось почти вдвое. Отсюда и неумолкаемый ритуальный грохот вокруг событий почти вековой давности. Как пел незабвенный БГ, «война избавляет от необходимости думать».
Дорвавшиеся до власти официальные наследники петлюровской и бандеровской политический традиции наглядно показали всему миру, как они умеют управлять государством. Украина единственная из постсоветских стран (и немногих стран в мире), которая согласно международным экономическим рейтингам живёт хуже, нежели в начале 90-х. И значит громче греми, бубен войны!
