Столкновения были вполне ожидаемы. К таким же последствиям привел «Марш равенства», прошедший 23 июня 2019 года в Киеве, когда также было жестко побито и задержано около полусотни националистов, вставших на пути шествия секс-меньшинств.
К маршу в Одессе силовики готовились предельно серьезно. В город стянули около 1000 сотрудников, в том числе из соседних регионов. Спецназ МВД был выведен на улицы в таком оснащении, словно речь шла о выезде на линию боевых действий, — в шлемах, бронежилетах и прочем. Бронежилеты, кстати, надели и некоторые националисты.
У многих наблюдателей неизбежно возникает вопрос — зачем проводить массовые акции, вызывающие такое раздражение в обществе, что приходится мобилизовывать силовиков на целую городскую спецоперацию? И ведь картина избитых и брошенных на землю оппонентов «радужного марша» тоже вроде не играет его участникам на руку?
Тут не все так просто. Начнем с вопроса — а зачем вообще люди ходят на марши и митинги? Если сформулировать побудительные мотивы в самом общем виде — люди хотят заявить о себе. Если говорить научным языком, речь идет о борьбе каких-то групп граждан за политическую субъектность. С теми, кто молча сидит дома, никто не считается.
Украинские националисты такой знаковой датой выбрали годовщину создания Украинской повстанческой армии (УПА)* 14 октября 1942 года, пусть эта дата и условна, так как реально УПА начала действовать несколько позже. В первый раз массово они вышли на Крещатик еще 14 октября 1995 года, когда там промаршировала колонна из полусотни бойцов «Тризуба имени Степана Бандеры»* в черной униформе и с черно-красным флагом, а привычный нам масштаб события обрели с 2005 — 2006 годов.
Каждая из этих социальных групп прошла десятилетия уличных акций, часто сопровождавшихся насилием. Рабочих била полиция, националистам досталось 15 октября 2005 года от левых оппонентов, причем куда более многочисленных и агрессивно настроенных, а 18 октября 2008 года — от спецназа МВД «Беркут». Но в итоге каждая, что рабочие, что националисты, набрали силу, сокрушили своих оппонентов и совершили свою революцию.
Для гей-сообщества, затем разросшегося сначала до ЛГБТ (лесбиянки, геи, бисексуалы, транссексуалы), а затем до ЛГБТК (где «К» является сокращением от «квир»), такой знаковой датой является 28 июня 1969 года, когда посетители нью-йоркского гей-бара Stonewoll Inn дали организованный отпор полиции, пытавшейся разогнать их вечеринку. Но у этой социальной группы привязка идет не столько к конкретному дню, сколько к июню, который ежегодно объявляется ими «месяцем гордости».
Собственно, гей-революция на Западе уже произошла в 1990 — 2000-е годы. Это хорошо видно в наши дни, когда к празднованию «месяца гордости» присоединяются и топовые политики, среди которых камингаут — уже комильфо, и официальные представительства стран, вывешивающие радужные флаги, и коммерческие компании разного уровня, поздравляющие ЛГБТ-аудиторию, ставящие на своих страницах в соцсетях аватарки с символикой этого движения и выпускающие специальные коллекции для него. Нельзя не заметить и то, как проблемы расовых меньшинств на Западе резко отошли на задний план по сравнению с правами меньшинств сексуальных.
Непосредственно экономическая или политическая логика для поддержки секс-меньшинства не всегда присутствует, скорее даже наоборот, потому что подобная реклама встречает раздражение общества и уход или отказ в поддержке со стороны избирателей. Но с точки зрения новых революционеров мнение этих людей это не важно, потому что противники для них — ретрограды и мракобесы, противящиеся «единственно верному учению». Никакой содержательный диалог с оппонентами они в принципе и не предполагают, изначально навешивая клеймо «гомофобов» на своих противников, словно речь о каких-то больных или ущербных.
Силовой ресурс у ЛГБТ-среды, конечно, невелик, но они могут черпать поддержку со стороны радикальных феминистских групп, а главное — они сильны информационно, имея поддержку популярных блогеров и интернет-изданий. Консолидированной атакой в интернете они могут уничтожить — или попытаться это сделать — практически любого. К их мнению принято прислушиваться, если хочешь сделать политическую карьеру и отмыть репутацию, как это сделал экс-глава одесского «Правого сектора»* Сергей Стерненко.
В случае же Украины напряженности добавляет то, что борьбу ведут две революции, одна из которых уже победила, а вторая идет к победе, используя плоды победы первой. Все же националисты «расчистили» улицу от сил, которые тоже противостояли гей-парадам, но в той же Одессе были до 2014 года гораздо многочисленней и популярней.
* Организации запрещены в Российской Федерации.
