В предыдущем материале на эту тему мы рассмотрели, какие трансформации произошли в республике в медийноинформационной, внутриполитической, правовой и кадровой сферах. Но они не могли не сказаться на экономике и внешней политике.
Политический кризис за прошедший год ощутимо встряхнул власть в республике и заставил её в ускоренном темпе повышать собственную безопасность и работать над тем, чтобы лето и осень 2020 года никогда не повторились. В Белоруссии начали усиленно закручивать гайки, а выражаясь политическим языком, наступил период реакции.
Реакция в экономике
Закручивание гаек и ликвидация любых угроз для действующего режима не могли не затронуть сферу экономики и бизнеса. После столкновений силовиков с протестующими на улицах белорусских городов и массовых акций протеста, продолжающихся довольно долгое время, власть решила усилить контроль и в данном направлении.
Начиная с 1990-х годов в Белоруссии была выстроена так называемая социально-ориентированная рыночная экономика. Она выражалась в сохранении крупных предприятий в государственной собственности, а также в доминировании госсектора над частным. Лишь в 2010-е годы в республике начали проводить постепенную либерализацию — стимулировать и упрощать условия для частного бизнеса.
И во время активной фазы политического кризиса именно частный сектор проявил себя наиболее активно в сопротивлении власти. Так, если на госпредприятиях не удалась ни одна забастовка (бюджетники отказывались выполнять призывы оппозиции), то десятки малых и средних предприятий по всей стране все-таки остановили свою работу на какое-т время. Кто-то закрывался «по техническим причинам», кто-то объявлял «санитарный день» или «внеплановый выходной».
Да и в целом, несмотря на постепенную либерализацию экономики, многие предприниматели в республике были недовольны сложными административными процедурами при ведении своего дела, высокими налогами и очень часто меняющимся законодательством в бизнес-сфере. Время от времени власть выдавала осложняющие жизнь бизнесменов законы, поэтому в частном секторе довольно давно зрели и росли оппозиционные настроения. Его представители активнее проявляли себя не только на забастовках, но и в протестных акциях.
Всё это вынудило власть жестко разобраться с «политизацией бизнеса». Так, на многие «мятежные» компании неожиданно начали заглядывать проверка за проверкой, руководство республики обязало на всех субъектах хозяйствования создать профсоюзы, частному сектору стало часто доставаться и в речах президента.
«Жестко поступили с теми частниками, которые вели негосударственную политику. (…) И вы должны знать, что это была моя команда. Всегда бизнес предупреждал: у нас не запрещено заниматься политикой, но помните, если вы из бизнеса приходите в политику, там другие законы. Они пришли, растопырив пальцы, со своими понятиями и законами. Мы их по-белорусски вынуждены были поставить на место», — заявил Лукашенко во время Всебелорусского народного собрания 11 февраля 2021 года.
Бизнесменам Белоруссии было фактически выставлено условие, что они должны «работать на государство, в противном случае им не будет спуску». Тем самым власть фактически остановила либерализацию данной сферы — бизнес в республике так и не стал самостоятельным институтом с собственными интересами и их лоббированием в государстве, а, наоборот, попал под беспрецедентно пристальный контроль со стороны государства.
В остальном же Лукашенко продемонстрировал стремление оставить существующую модель, которую власть называет социально ориентированной. Много места в риторике властей уделяется сохранению крупных государственных предприятий и недопущению их приватизации.
Международное положение
К началу политического кризиса официальный Минск подходил триумфатором «многовекторности». Переговоры с Россией по поводу ценообразования на энергоносители для республики не завершились успехом, и Минск стал в спешке искать альтернативные источники энергии. И в данной деятельности республике вызвался помочь Вашингтон.
1 февраля 2020 года в Минск прибыл госсекретарь США Майк Помпео, пообещав предоставить республике энергоносители «по конкурентным ценам». По итогам визита глава белорусского МИД Владимир Макей сообщил, что «стороны пришли к выводу, что интересы Беларуси и США совпадают по ряду направлений». Стороны также договорились вернуть американского посла в Минск, который был отозван еще в 2008 году, и вскоре запланированное должно быть реализовано, даже несмотря на последние события в республике.
Ситуация в корне изменилась в период 9-11 августа, когда прошли выборы и первые акции протеста против их официальных результатов. ЕС и США однозначно встали на сторону оппозиции, возглавляемой Светланой Тихановской, спонсируя протестную активность в форме забастовок, помогая уволенным рабочим получать первое время финансовую помощь, обеспечивая деятельность и безопасность координационного центра протестующих — блогеров в мессенджере Telegram. Позже были введены несколько пакетов санкций против Минска, некоторые из них для белорусской стороны могут быть очень чувствительными.
Россия первое время занимала нейтрально-выжидательную позицию, но уже в конце августа Владимир Путин поддержал Лукашенко. Российский лидер заявил, что по просьбе белорусского президента был сформирован резерв из сотрудников правоохранительных органов России, которые могут вмешаться в ситуацию, если в Белоруссии начнутся беспорядки. Кроме того, правительство России пообещало Лукашенко выдать кредит на $1,5 млрд.
Таким образом, были подорваны основы «многовекторности» Белоруссии, которая заключалась на балансировании между интересами Запада и России, а также в позиционировании Минска как «донора региональной стабильности» и «нейтральной переговорной площадки». Причем для руководства республики такое положение дел оказалось вынужденным и нежелательным. Руководящие лица то и дело выступали с заявлениями, что многовекторная политика все равно будет продолжена, и предлагали западным соседям выстроить нормальные отношения.
На фоне ухудшения отношений с Западом в России возникли ожидания, что это подтолкнет белорусскую сторону к реализации проекта Союзного государства, а также к признанию Крыма частью России. Но они пока оказываются неоправданными — и интеграция в политической сфере, и признание Крыма так и не сдвинулись с места. Что в общем-то подтверждает стремление официального Минска вернуться к тому международному положению, которое было у него до выборов.
Заключение, или Перемены по-белорусски
Сравнивая Белоруссию до начала политического кризиса 2020 года и после, можно с уверенностью сказать, что в республике действительно произошли перемены. Правда, совершенно не в том направлении, которого ждали от властей оппозиция и протестующие.
В медийноинформационном секторе произошла зачистка. Были заблокированы десятки негосударственных СМИ и порталов, которые ранее свободно работали на белорусскую аудиторию и успели нарастить внушительный уровень влияния в республике. В это же время государственная позиция в белорусских СМИ стала звучать жестче и громче. Власти наверняка поняли, что раньше недооценивали важность медиа.
Меняется политическое поле республики. Александр Лукашенко пообещал провести перерегистрацию существующих 15 политических партий в стране, многие из которых выступили на стороне протестующих во время острой фазы политического кризиса. Вероятно, что на фоне слабой активности партийной жизни в последние десятилетия (суперпрезидентская модель управления не особо нуждается в партиях) на легальном политическом поле наверняка останется лишь несколько политических сил из ныне существующих.
Происходит закрытие некоммерческих организаций, которые были отмечены в поддержке оппозиции, и лишение регистрации общественно-политических движений.
В то же время в республике стали одна за другой появляться новые партийные инициативы.
Постепенно ужесточается законодательство в политической сфере. Усиливается ответственность за участие в несанкционированных акциях протеста, вводится наказание за призывы работников к забастовкам.
В высших органах власти стало больше выходцев из силовых структур. Именно они во многом не позволили протестующим взять контроль над улицей и защитили существующую власть. Кроме того, они отличаются исполнительностью, что для существующей модели власти особенно важно. Тем более в кризисные моменты.
Власть усилила контроль над частным сектором экономики, чтобы не допустить его дальнейшей политизации, и наметила курс на сохранение преобладания государственной собственности в важных отраслях.
Несмотря на то что власть сохранила собственное положение и пытается всячески его усилить, блокируя в зародыше любые подступы к возобновлению острой фазы политического кризиса в августе 2020 года, противоречия в белорусском обществе все еще остаются неразрешенными.
Дело в том, что в республике использовали и продолжают использовать «кнут» для подавления протестной активности, забыв о «прянике». Это обезопасит республику от потрясений, случившихся год назад, но не ликвидирует первопричину кризиса, которой выступает недовольство части населения существующим положением дел. А ведь рано или поздно это недовольство с кухонь может вернуться на улицы.
Поэтому необходимость широкого общественно-политического диалога и разрешение первопричин, а не следствий кризиса до сих пор остаются в республике актуальными.
