Поясню. На одной из недавних конференций меня спросили: какой, на мой взгляд, самый сложный выбор для нашего думающего человека? Я обозначил следующий: быть успешным или умным. Говоря по-другому, стремиться к пониманию законов жизни или способов ее монетаризации.
Вообще-то этот выбор в России присутствовал всегда. Только иногда он представлен в латентном, скрытом виде. Иногда края этого выбора сближаются чуть не до полного слияния. А порой, напротив, он превращается в дихотомию, взаимоисключающие противоположности. И, как правило, это обострение противоположностей происходит либо в начале очередного социального цикла, либо в его застое, предвещающем конец.
Помните Пал Ваныча Арикова из «Республики ШКИД»? Ну, того, который отменил все обременительные школьные правила и задания, а вместо нудных уроков задорно зажигал: «Не женитесь на курсистках, Они толсты, как сосиски…» Успех его среди шкидовцев был оглушителен. Из-за его увольнения впервые была создана из школоты системная оппозиция со штабом «Ядро защиты». Впервые против учителей-халдеев было применено химоружие в виде подожженной серы. Впервые были задействованы сетевые медиа в форме коридорных дацзыбао…
Да, сам Джин Шарп умер бы раньше своего почтенного срока от зависти, если б прочитал, что все якобы изобретенные им методы протестов и госпереворотов были апробированы за десятки лет до его труда «От диктатуры к демократии».
Но сейчас не об этом. Тот же Пал Ваныч был неглупым челом. Но тогда возник выбор: стать популярным, ярким и обласканным лидером общественного школьного мнения с доступом к пайкам, нычкам и запасам своих подопечных или заумным, презираемым и вечно голодным халдеем. Он выбрал первое и не забивал буйные головы подопечных грамотой или правилами правописания. «Эх-ма, тру-ля-ля, раньше женку подыщите».
А Бибо, близоруко щурясь сквозь десятидиоптриевые очки на бисер текста, гнал унылый «умняк». И записывалось к нему на лекции пять-шесть ботанов, и респекта в вузе не имел. Да, лет через тридцать его назовут гением, все его социально-политические прогнозы сбудутся как по писаному, правительство страны будет формироваться из его последователей. Но он-то не дожил до момента признания. Только памятник его на берегу Дуная смотрит сквозь очки на толстую книгу. А сберегательной-то книжки у него по жизни так и не было.
И вот сейчас живя в России, призадумаешься: кем быть? Знаменитым, столичным, богатым, успешным Пал Ванычем под каким-нибудь звонким ником Дудь, Бузова, Собчак? Или же уныло носить ироническое прозвище Циолковский в провинциальной калужской гимназии, где ты слывешь яйцеголовым нищебродом? Как тут не озадачится?
А если еще помнишь дивный фильм «Безымянная звезда», где успешный хлыщ и катала с легкостью уводит волшебную женщину у книжного червя и гениального местечкового астронома? Успешному Григу — красавица Мона, а умнице Мартину — мадемуазель Куку. Ку-ку… Грустно как-то…
Не, бывали, конечно, в истории России времена, когда ум и успешность совпадали. Когда, например, просвещённый монарх помогал строить десятки роскошных вилл в Крыму для самых толковых питерских профессоров с их челядью и секретарками. Так и назывался проект — Профессорский уголок. (Он и сейчас так снова называется, правда, живут там не профессора. Хоть и подживают некоторые секретарши.)
Что ни говори, а большевики в отдельные периоды отдавали дань бесспорному уму, осыпая способных ученых или писателей не только моральными, но и материальными наградами. Игры разума оплачивались при них не слабо.
Я сам успел в те былинные времена опубликовать парочку книжек и мог годик безбедно жить на издательское вознаграждение (по тем неприхотливым стандартам). Даже газетные гонорары выглядели куда как приличнее, чем сейчас. Тогда за статью в центральной прессе можно было почти месяц кантоваться. А сейчас со всей гонорарной суммой не в каждое кафе заглянешь.
Тогда самые головастые «физики и лирики» имели открытые счета в сберкассах. Тогда на Госпремию можно было хоть всю жизнь кайфовать… Кстати, о премиях. Их и изобрели всякие Нобели как способ транзита ума в успех. Пока не вмешалась, как обычно, политика и НПО. И у них, и у нас.
Конечно, всякое бывало. Помню, как разливали под столом дешевый портвейн в кафешке «Стекло» на Волхонке с моим учителем — гениальным философом Александром Зиновьевым. Потом он будет назван ведущими мировыми мозговыми центрами «самым умным человеком столетия». Однако американская присказка «если ты такой умный, то где ж твои денежки?» очень часто не про нас.
Нет, не всегда за ум платили, как за успех. Только в фазе подъема. Это попозже пришло, когда политическая лояльность и идеологический конформизм стали давать для успеха больше, чем образованность, эрудиция, ум.
Хотя вроде все так очевидно. Еще Козьма Прутков поучал: «Хочешь рассмешить женщину, не прибегай к щекотке». Уже в его времена опытные ловеласы знали, что, если намерен «завалить», надо сначала «рассмешить». Но если залезешь пальцами под мышку собеседнице, получишь по физии. А вот если острой и парадоксальной мыслью проникнешь в очаровательную головку, проникнешь и дальше.
Ум, как совокупность знаний и системных способов их применения, куда как более афродизиачен, чем простая ловкость рук…
Короче, в России все сложно. То выгодно быть умным, то хлебнее слыть ловким. Здесь вечно сражаются за место под солнцем Хлестаков с Чацким. Здесь то профессор на коне, то блогер на коте… Думаю, что эта двухфазовость — органичное свойство любой империи. В них периоды «лучше с умным потерять…» всегда чередуются с фазами «горя от ума».
Попроще, конечно, небольшим и зависимым странам. Там запрос на ум даже не предвидится. Да и зачем. Своим умом им все равно не жить. Дефицит «умняка» в колониях всегда компенсировали внешние «кураторы». Есть, конечно, риск ошибиться аборигенам на госуровне с поводырем. Но там такие верткие лидеры-щекотуны, что любую государственную ошибку могут превратить в личный успех.
Как на Украине комик-президент всё превращает в «ржачку», армянский премьер-блогер — в самопиар, а белорусский картофельный владыка — в повод «накатить». Эх-ма, тру-ля-ля…
Это, конечно, «майданы» как способ замещения и оскопления высокого личного сознания усредненным массовым. Сила толпы в том, что она участника с любым айкью в кратчайшее время способна сделать круглым идиотом.
Еще это — современная реклама. Как способ «мягкой лоботомии». Сила рекламы в том, что она смыслы созидания способна в кратчайшее время превратить в инстинкты потребления. В первом и во втором случае все понятно.
И это к тому же производственный уклад. Как способ глубинного возделывания мышления и способностей человека. Сила производства в том, что оно формирует личность куда как глубже, чем потребление. Но об этом немного подробнее.
Я много раз отмечал очевидную вещь. Умным делает человека, кроме обучения, еще и характер и тип производства, в которое он встроен. Про что знал подзабытый «экономист» Маркс. Про что знают руководители крупнейших транснациональных корпораций. И про что даже не догадываются лидеры многих стран.
Когда при их попустительстве закрывают, например, прибалтийские атомные энергоблоки или украинское авиастроение — это не спасение экологии или оптимизация международного разделения труда. Это убийство сотен тысяч умов, неизбежно выросших бы из сложного труда. Шопенгауэр говорил, что любовь — это воля нерожденного ребенка. А сложный труд — это воля к порождению незаурядного ума.
Когда я слушаю седую профессоршу в Институте южных морей, которая открыла жизнь в мертвом сероводороде, мне это интереснее, чем блоги «светской лошади», прожигающей жизнь в клубняках. Забыл, правда, что «кобылка» за один корпоратив снимает пенок больше, чем профессорша за год (или жизнь?). Ну, это пока…
Медленно, медленно страна выползает из фазы презрения спокойного ума. Из фазы преклонения перед шумным успехом. Еще даже на гребень не выкарабкалась. Носятся по гаджетам сто тысяч юрких сетевых курьеров. Не слазят с экранов бессмысленные андреи. А Ломоносовы только-только начали свою ходу из забытых деревень к бывшим закрытым «ящикам». Успели бы!
Психологи говорят, что личность духовно растет только в состоянии выбора. Держава тоже. Особенно если выбор правильный.
