От великого до смешного — один шаг. А если еще и занимался смешным до того, как начать заниматься великим — так считай, один шаг сэкономил. Только зачем? И это не единственный вопрос, который возникает в эти дни в связи с празднованием 75-летия Великой Победы к правящей в Украине не туда партии.
На самом деле, первая глава произведения Николая Носова «Приключения Незнайки и его друзей» называется «Коротышки из цветочного города». Но это было бы обидно — намекать на то, что Владимир Зеленский коротышка. Еще обиднее было бы писать, что глава страны, равной по площади Франции — политический карлик. За державу, так сказать, обидно. Поэтому, просто представим, что все эти коротышки — народные депутаты из партии «Слуга народа» и примкнувшие к ним. И представим, что:
«Каждый коротышка был ростом с небольшой огурец. В городе у них было очень красиво. Вокруг каждого дома росли цветы: маргаритки, ромашки, одуванчики. Там даже улицы назывались именами цветов: улица Колокольчиков, аллея Ромашек, бульвар Васильков. А сам город назывался Цветочным городом. Он стоял на берегу ручья. Этот ручей коротышки называли Огурцовой рекой, потому что по берегам ручья росло много огурцов».
Начало обнадеживающее! Ведь и правда, если старые названия улиц города не устраивают одну часть населения, а новые — другую, то почему не переименовать улицы в честь того, что всех устроит? Например, проспект Московский-Степана Бандеры можно было бы назвать Подсолнуховым (он как бы изгибается за солнцем), улицу Щорса-Коновальца — Кукурузной (так много натыкано высоток в этом Печерском районе — как зерен в початке), а Ивана Кудри-Джона Маккейна — Рапсовой (учитывая, как технично подпольщики первого взрывали киевские дома, занятые немцами в сентябре 1941-го, и как сбили второго над вьетнамским небом).
Днепр, правда, придтся переименовать тоже — не тот нынче Борисфен-Славутич: обмелел, заилился, самое время сажать по берегам огурцы. Но чего не сделаешь ради электората!
«За рекой был лес. Коротышки делали из березовой коры лодочки, переплывали через реку и ходили в лес за ягодами, за грибами, за орехами. Собирать ягоды было трудно, потому что коротышки ведь были крошечные, а за орехами и вовсе приходилось лазить на высокий куст да еще тащить с собой пилу. Ни один коротышка не смог бы сорвать орех руками — их надо было пилить пилой. Грибы тоже пилили пилой. Спилят гриб под самый корень, потом распилят его на части и тащат по кусочкам домой».
По сравнению с вышеописанным, то, как наши политические коротышки пилят бюджет — просто картина маслом! И на орехи, конечно, тоже получают, но только за то, что мало отпилили. А грибы, перед тем как попилить, нюхают во все ноздри — чтобы легче было законы принимать вопреки здравому смыслу.
«Коротышки были неодинаковые: одни из них назывались малышами, а другие — малышками. Многие малыши очень гордились тем, что они малыши, и совсем почти не дружили с малышками. А малышки гордились тем, что они малышки, и тоже не хотели дружить с малышами. Если какая-нибудь малышка встречала на улице малыша, то, завидев его издали, сейчас же переходила на другую сторону улицы. И хорошо делала, потому что среди малышей часто попадались такие, которые не могли спокойно пройти мимо малышки, а обязательно скажут ей что-нибудь обидное, даже толкнут или, еще того хуже, за косу дернут. Конечно, не все малыши были такие, но ведь этого на лбу у них не написано, поэтому малышки считали, что лучше заранее перейти на другую сторону улицы и не попадаться навстречу. За это многие малыши называли малышек воображульками — придумают же такое слово! — а многие малышки называли малышей забияками и другими обидными прозвищами».
Угадали, кто это? Конечно же, это мелкие группы нардепов в самой крупной парламентской фракции. Одни из них зовут других «соросятами», а те первых — «коломойчатами». Кто из них воображульки, а кто забияки, читатель может догадаться сам.
«В одном домике на улице Колокольчиков жило шестнадцать малышей-коротышей. Самым главным из них был малыш-коротыш, по имени Знайка. Его прозвали Знайкой за то, что он знал очень много. А знал он много потому, что читал разные книги. Эти книги лежали у него и на столе, и под столом, и на кровати, и под кроватью. В его комнате не было такого места, где бы не лежали книги. От чтения книг Знайка сделался очень умным. Поэтому все его слушались и очень любили».
Кроется ли под маской Знайки спикер парламента Дмитрий Разумков, или это Руслан Стефанчук, а то и, страшно подумать, Никита Потураев — автору всё равно. Главное, что каждый из них и все остальные строят из себя знаек в вопросах, в которых почти совсем не разбираются. Оттого нельзя разобраться и в том, что они строят.
«В этом же домике жил известный доктор Пилюлькин, который лечил коротышек от всех болезней. Он всегда ходил в белом халате, а на голове носил белый колпак с кисточкой. Жил здесь также знаменитый механик Винтик со своим помощником Шпунтиком; жил Сахарин Сахариныч Сиропчик, который прославился тем, что очень любил газированную воду с сиропом. Он был очень вежливый. Ему нравилось, когда его называли по имени и отчеству, и не нравилось, когда кто-нибудь называл его просто Сиропчиком. Жил еще в этом доме охотник Пулька. Жил художник Тюбик, музыкант Гусля и другие малыши».
Вне всякого сомнения, Пилюлькиин — это глава комитета по вопросам охраны здоровья нации, медицинской помощи и медицинскому страхованию Михаил Радуцкий, Винтик со Шпунтиком — вице-премьер-министр и министр цифровой трансформации в одном лице Михаил Федоров, Сахарин Сахариныч Сиропчик — главный кондитер страны Петр Алексеевич Порошенко. Он хоть и, без сомнения, не слуга народу, но жить в городе остался и уважать себя заставил, и лучше выдумать не мог. Тюбиком вполне можно считать Гео Лероса (его муралы в Киеве не одному эстету глаз вырвали), а Гуслей — Давида Арахамию. Может, играет он и так себе, но поёт на всяких интервью отменно.
Но вернемся к Незнайке:
«Однажды он гулял по городу и забрел в поле. Вокруг не было ни души. В это время летел майский жук. Он сослепу налетел на Незнайку и ударил его по затылку. Незнайка кубарем покатился на землю. Жук в ту же минуту улетел и скрылся вдали. Незнайка вскочил, стал оглядываться по сторонам и смотреть, кто это его ударил. Но кругом никого не было.
"Кто же это меня ударил?— думал Незнайка. — Может быть, сверху упало что-нибудь?"
Он задрал голову и поглядел вверх, но вверху тоже ничего не было. Только солнце ярко сияло над головой у Незнайки.
"Значит, это на меня с солнца что-то свалилось, — решил Незнайка. — Наверно, от солнца оторвался кусок и ударил меня по голове"».
Не иначе, как совершенно детский писатель описал совершенно взрослую ситуацию после встречи так называемой "Нормандской четвёрки". Конечно, нашему Незнайке лучше думать, что его солнце ударило, чем верить, что это был жук. Потому что сначала жук, потом жареный петух, а потом уже и сами знаете на что приключения найдутся. Нет — лучше солнце. В случае чего, можно сказать: был ослеплен, испытал временное помешательство, не заметил геополитической развилки, не туда свернул! Авось, простят избиратели-то… Им, главное, что-нибудь из домашних, «квартальских» заготовок сказать:
— Братцы, спасайся! Кусок летит!
— Какой кусок?— спрашивают его.
— Кусок, братцы! От солнца оторвался кусок. Скоро шлепнется — и всем будет крышка. Знаете, какое солнце? Оно больше всей нашей Земли!
Все выбежали во двор и стали смотреть на солнце. Смотрели, смотрели, пока из глаз не потекли слезы. Всем сослепу стало казаться, будто солнце на самом деле щербатое. А Незнайка кричал:
— Спасайся кто может! Беда!
Все стали хватать свои вещи. Тюбик схватил свои краски и кисточку, Гусля — свои музыкальные инструменты. Доктор Пилюлькин метался по всему дому и разыскивал походную аптечку, которая где-то затерялась. Пончик схватил калоши и зонтик и уже выбежал за ворота…»
Ну, прям про карантин написано! То, как граждан им стращали, остановило даже Киевский метрополитен — в первый раз с момента его строительства. Но тут в Цветочном городе наступил юбилей Великой Победы. Ну, как наступил — только на тех, кто в него верил. А на тех, кто не верил — навалился. Поди, выберись теперь из-под примирения и скорби!
А вот как выбирался Незнайка с друзьями из-под этого — в следующих главах. Сказка продолжается…
