Корнилов: Самым печальным итогом пандемии коронавируса может стать разработка новых видов биооружия

- Владимир, история знает много эпидемий самых разных болезней, но впервые такие меры безопасности предпринимаются по всему миру. Высказываются самые разные версии. На ваш взгляд, действительно ли так велика угроза, или мы имеем дело с чем-то другим?

— Можно долго разбирать разные версии, но достаточно посмотреть на статистику смертности, и вы увидите, что практически во всех странах, по крайней мере, в большинстве стран, в которых обнаружен коронавирус, смертность значительно выросла. Где-то на 50%, где-то на 100%. Это уже свидетельствует о серьёзности проблемы, что бы там различные конспирологи ни выдумывали.

- Но карантинные меры сильно бьют по экономике, и у многих возникают опасения относительно того, каким мир выйдет из пандемии, из этого карантина?

— И выйдет ли он вообще, такой вопрос тоже задают немалое количество людей. Но, вы знаете, я вижу, что практически весь мир сейчас разделился на два противоборствующих лагеря. Помните, у Свифта в «Путешествиях Гулливера» были «тупоконечники» и «остроконечники»? Так и сейчас весь мир поделился на людей, которые доказывают, что меры по борьбе с коронавирусом избыточны, чрезмерны, что перегнули палку, и на тех, кто считает, что меры недостаточны, нужно их ужесточить, что сохранение жизни людей во главе угла должно стоять, и начихать на всё остальное.

Истина, как обычно, где-то посередине. Мы знаем страны, где слишком строгие меры приняли, знаем страны, где меры не слишком строгие, и в конечном итоге будем подсчитывать, где какие итоги борьбы с вирусом.

Но, конечно, выходить из этого (из системы ограничительных мер. — Ред.) придётся, и тут тоже у каждой страны будет своя стратегия, рассчитанная, исходя из собственных запросов. Ясно, что затем последуют всевозможные обвинения друг друга в том, что это было не так сделано. Уж смею вас заверить, что это станет, скажем, одной из основных тем в президентской кампании в США.

- Но пока системы ограничений сохраняются. Между тем, на Украине уже начинаются бунты предпринимателей, аграриев, которые говорят, что, конечно, с эпидемией бороться нужно, но в то же время может сложиться ситуация, когда уже осенью будет нечего есть… Какие могут быть экономические и политические последствия для Украины?

— На самом деле это серьёзная тема не только для Украины. Голода опасаются не только на Украине. Например, мы видим довольно эмоциональные митинги, в том числе и вооружённых людей, в США — в некоторых штатах. То есть это тема не только украинская, не только внутриукраинская. И озабоченность, что есть осенью или к концу года, выражается и Организацией объединённых наций (ООН). Это международная проблема, которая действительно может стать глобальной и острой для многих стран, во всяком случае для стран третьего мира, к каковым теперь относится и Украина.

Поэтому, конечно, предпринимая все меры по борьбе с распространением вируса, надо и наперёд всё рассчитывать и просчитывать. Делается это на Украине или нет, я не знаю.

Мы видим, как Европа закрыла границы для заробитчан из стран третьего мира, в том числе Украины, и мы видим, как теперь чуть ли не чартеры организовывают для того, что бы тех же заробитчан привезти на фермы, чтобы было что пожрать в конечном итоге.

Что меня поражает во всём этом, посмотрите: вот читаю в «Financial Times», как польские заробитчане-гастарбайтеры, которые всю жизнь до этого зарабатывали на фермах во Франции, в Германии, в Британии, плачутся теперь, что есть нечего, заработка нет, какие мы бедные и нищие, заброшенные, потому что не можем поехать на заработки. И тут же польские фермеры организуют чартеры для того, чтобы украинских заробитчан привезти в Польшу. Хотя у них там полно своих польских гастарбайтеров, которым, как они жалуются, есть нечего. Понимаете, какие крохи они платят украинцам, если их чартером привезти всё равно дешевле, чем нанимать своих безработных уже поляков? Вот до какого уровня опустилась украинская рабочая сила там, в Европе.

- Как вы думаете, какие уроки человечество извлечёт — если извлечёт — из этой эпидемии? Примеры с теми же трудовыми мигрантами и примеры высокого уровня смертности в странах, где, как нас уверяли, прекрасная медицина, и вообще это развитые и цивилизованные страны — они ведь ещё раз показывают нам, что далеко не всё в нашем мире устроено правильно?

— Конечно, многие кинутся, после того как победят вирус, выстраивать новую политику борьбы с будущими эпидемиями и пандемиями, будут опять нарабатывать какие-то схемы, что в общем-то делалось и до этого. Ведь на самом деле многие страны предупреждали о неготовности их к таким катаклизмам и кризисам.

Я не знаю, изменится ли в значительной степени эта система, поскольку изменения требуют средств. Это как со страховой медициной для рядового гражданина: с одной стороны, страховка дорогая, и какой смысл её платить… до тех пор, пока ты не заболел? Многие задают такой вопрос. Вот так и с вкладом каждой отдельной страны или международных организаций в борьбу с будущими пандемиями: ты должен вкладывать эти средства постоянно сейчас, не зная, будет ли какая-то эпидемия, и, если будет, то когда.

Но для Украины, например, я вижу уже сейчас состоявшийся один позитивный момент.

- Какой же?

— Как минимум стало понятно всем, что закрыть санэпидстанции, санэпидслужбу на Украине — это было не просто глупостью, но было преступлением, саботажем вообще всей системы здравоохранения. Я надеюсь, что теперь как минимум на ближайшие десятилетия ни у какой «доктора Смерть» (так окрестили на Украине инициатора медреформы экс-министра охраны здоровья Ульяну Супрун. — Ред.), ни у каких заробитчан, приехавших на Украину из Америки, не придёт в голову закрывать подобную службу. То есть, как видите, какие-то «плюсы» есть.

А что касается общемировой реакции на пандемию, то, я думаю, тут есть и «минусы». С одной стороны, сейчас все бросятся вкладывать средства в изучение новых вирусов, в эпидемиологию и пр. Но вы же понимаете, как сейчас многие страны задумаются о разработке новых видов химического, биологического, бактериологического оружия. Вдруг оказалось, что благодаря неизвестному вирусу можно взять и «вырубить» полностью огромный авианосец в Тихом океане. Вы понимаете, как теперь военные лаборатории во всём мире кинутся разрабатывать новые виды смертельного бактериального оружия, несмотря на все запреты и конвенции. И я боюсь, что одним из самых печальных последствий пандемии станет старт наработок именно в этой области.