овременный подмосковный Ногинск, что расположен в часе езды от столицы, при царе назывался Богородском. Размах нашей российской декоммунизации оказался не так силен, чтобы переименовать город, но все прочее здесь носит дореволюционное название: газета "Богородские вести", Богородская епархия и так далее. Короче говоря, читаем Ногинск, имеем в виду Богородск.
Маленькая разница
Окраина Ногинска. Начало февраля. Слева жилой квартал из типовых 12-этажек. Справа разномастные домишки частного сектора. Между ними улица Жарова. Над ними — серое низкое небо, ветер и мокрый снег. Частники прячутся за высокими заборами, 12-этажки стоят среди голого поля одинокие, как брошенные дети. Голо, уныло, неопрятно. Я сворачиваю направо в безымянный проулок. Эта разъезженная снежная каша между высоких заборов окраины и есть дорога к храму. Сам храм мало отличается от соседних домов. Тот же металлический забор выше человеческого роста, тот же красно-желтый кирпич, та же простодушная архитектура, напоминающая детские рисунки: четыре стены, двускатная крыша — вот и дом готов. У трехэтажного храма фасад надстроен небольшой квадратной башенкой. Если смотреть сбоку, кажется, что за забором лежит большая буква «Г» и смотрит острым носом в февральское небо. Это Спасо-Троицкий храм, единственный храм, составляющий так называемую Богородскую епархию Украинской Православной церкви.
Приход Богородской епархии невелик — человек 50-80 по праздникам. Это в основном старушки. Когда с амвона батюшка провозглашает славу не патриарху Кириллу, а украинскому патриарху Филарету, мало кто из прихожан понимает, что согласно церковным канонам они участвуют в богопротивном раскольническом богослужении, не несущем благодати. Молодые люди, случайно забредшие в храм, обычно быстро соображают, что к чему, и торопятся вернуться в РПЦ от греха подальше. Но старушек легко убедить, что Бог един везде, и, в сущности, какая разница. Тем не менее разница есть.
Расстрига в поисках убежища
Имя настоятеля Спасо-Троицкого храма отца Адриана, бывшего архиепископа Криворожского и Днепропетровского, а ныне митрополита ПЦУ, войдет в историю Русской православной церкви не так, как входят в нее имена подвижников, а так, как входят имена отступников. В 1997 году Архиерейский собор Русской Православной Церкви (РПЦ) официально лишил отца Адриана священного сана, поэтому все торжественные именования, которые теперь прилагаются к этому имени, должны аккуратно браться в кавычки — ни одно из них не освящено авторитетом церкви, к которой когда-то отец Адриан принадлежал.
История Валентина Егоровича Старины, в монашестве Адриана, долгая, крайне запутанная, однако по-своему последовательная. Уроженец Днепропетровска, Старина начал свой жизненный путь как скромный преподаватель музыки. Однако переступив порог 30-летия, Валентин Егорович резко свернул со светской жизненной стези. Потом была Московская и Ленинградская духовные семинарии, потом академия, пострижение в монашество, и вот в 1989 году мы находим отца Адриана (имя, полученное при постриге) настоятелем Богоявленского собора подмосковного Ногинска в сане игумена.
В то время собора как такового не было. Службы в храме прекратились еще в 1938 году. С тех пор там мирно сосуществовали сапоговаляльная мастерская, красильня и газораздаточная станция. Эту сапоговаляльную мастерскую отцу Адриану и предстояло превратить обратно в храм. Сделал он это вполне успешно. Уже через несколько лет соборный комплекс включал в себя часовню Тихвинской Божьей матери, трапезную, гимназию, воскресную школу и кое-что по мелочи. За труды отец Адриан в 1990 году был возведен в сан архимандрита.
Но в этой бочке меда была ложка дегтя. Да еще какая! Эта ложка дегтя на юридическом языке застенчиво называлась «насильственные действия сексуального характера». Пострадавшими оказались два несовершеннолетних мальчика, прислуживавших в соборе. Один из мальчиков в результате покончил жизнь самоубийством. Это потрясло коллег-священников. К началу осени 1992 года 24 из 27 клириков Ногинска письменно уведомили главу епархии о том, что «дальнейшие церковные и личные отношения с отцом Адрианом» они иметь не желают. А в октябре 1992 года на заседании епархиального совета богородские иерархи постановили: «1. Сложившаяся критическая ситуация в Богоявленском соборе г. Ногинска вызвана недостойным поведением его настоятеля архимандрита Адриана (Старины), выразившимся в различных действиях, порочащих высокое звание пастыря Церкви и христианина.
2. Собрание считает необходимым принятие незамедлительных мер для уврачевания церковных нестроений в Богоявленском соборе г. Ногинска».
Уврачевали ситуацию просто, но решительно — отец Адриан был выведен за штат, отстранен от должности настоятеля, а вскоре и запрещен в священнослужении. С применением канонических санкций решили подождать. Все-таки человек вернул городу собор — должен раскаяться. Однако архимандрит Адриан был далек от раскаяния как никогда. Аморальный отец ясно дал понять, что его осуждение это личное дело епархии, а сам он смотрит на вещи по-другому: применение к нему обычных морально-нравственных требований считает оскорбительным и бессмысленным. Короче говоря, с Богом отец Адриан решил договариваться на собственных условиях. Сказано — сделано. Адриан, уже не настоятель, отказался покидать главный храм города и занял круговую оборону. С зимы 1993 года началось многолетнее сидение Адриана в Богоявленском соборе Ногинска.
Пока епархия ломала голову над тем, как выкурить преступника из собора, Адриан решил искать себе новых покровителей. Но безуспешно. Отступнику и преступнику последовательно отказала сначала Русская Православная церковь заграницей (РПЦЗ) «за тяжкие нравственные преступления, невозможные в церковной ограде», а потом и так называемый «суздальский раскол», то есть Российская Православная Свободная Церковь (РПСЦ). «Суздальцы» выразились весьма пафосно, но конкретно: «За нарушения Апостольских правил и святоотеческих постановлений, за допущения до богослужений лиц, не имеющих священного сана и увольнения духовенства без ведома епископа, Вы, архимандрит Адриан, запрещаетесь в священнослужении, а Ваши Таинства, которые, быть может, будут Вами совершаться, безблагодатны и послужат Вам не во спасение, а в суд и осуждение». Таким образом Адриан был официально отвергнут уже тремя православными институциями — Московской патриархией, РПЦЗ и РПСЦ.
Казалось бы, расстриге Адриану бежать уже было некуда, но не тут-то было. Летом 1992 года Киев заявил об образовании Киевской патриархии и отложении от патриархии Московской. Именно в этот новый раскол и ушел разоблаченный преступник. Новый неканонический патриархат с удовольствием принял в свое лоно ногинского растлителя. В Киеве считали так же, как сам Адриан, — с Богом мы договоримся. Тем более, что к ногинскому расстриге прилагался главный городской собор и довольно многочисленный приход.
— Но как же так?— обратилась я к знакомому православному батюшке, который попросил не называть его имени, — Ведь Адриану отказали аж две церкви, он же официально признан преступником, почему же УПЦ КП решила его принять?
Батюшка искренне удивился моему непониманию ситуации.
— Священники РПЦ, совершившие преступление, особенно на сексуальной почве, то есть преступление страшное, очень часто пользуются возможностью перейти в подчинение украинской церкви, — печально рассказывает батюшка, — Тут два варианта. Такой согрешивший священник может либо убедить киевлян, что его оклеветали, либо воспользоваться возможностями симонии, то есть взяточничества. Вообще украинская церковь славится тем, что там очень многое делается за деньги. Тут ничего нет удивительного. Я лично знаю человека, который прошел через подобную историю. Когда его обвинили в гомосексуализме, а это страшный грех, он поехал на Украину, обратился к знакомым иереям из Киевского патриархата и те тут же назвали сумму, с помощью которой его проблема может быть решена. Эта сумма для него оказалась неподъемной. Тогда он обратился к греко-католикам, там назвали ту же сумму, он пошел к автокефалам — та же сумма. В конце концов, он понял, что они все договорились и держат рынок. Тогда он плюнул и ушел в охранники. Возможно, и здесь так. На Украине легко найти людей, которые будут готовы принять человека с таким грехом на душе. Нельзя сказать, что там все такие, но такие люди есть. В сущности, вопрос решаем. Особенно если совпали два фактора, то есть если он обратился к таким же, как он сам, то есть к гомосексуалистам, и еще и заплатил им. Тогда он свободно может делать карьеру в новой юрисдикции.
Это значит, что нашумевшая история с отцом Адрианом только вершина айсберга. Сколько таких, как он, грешников, противных любой морали, собралось под знаменами ПЦУ, никто, конечно, не скажет. Но все мировое православие знает, где может преклонить голову преступник.
От расстриги к митрополиту
С этого момента ногинский расстрига начинает делать стремительную карьеру. Должности и почетные звания сыплются на него как из рога изобилия. Фантомное Киевское православие порождало уродцев, налево и направо прощая любые грехи и одним мановением руки превращая уголовных преступников в духовных учителей. Уже в феврале 1994 года Адриана делают епископом Днепропетровским и Криворожским. Тогда же он становится главой новообразованной Богородской (то есть Ногинской) епархии УПЦ КП. Чуть позже он дорастает до архиепископа, а в 2002 году и вовсе становится митрополитом и постоянным членом Священного Синода УПЦ КП.
Надо понимать, что когда президент Украины Владимир Зеленский ходил в школу в Кривом Роге, духовным окормителем его родного города официально был ногинский расстрига и растлитель архиепископ Адриан.
Вплоть до конца нулевых годов лже-Адриан живет на два города — одной ногой он заправляет неканонической епархией в Ногинске, другой — аж двумя епархиями на Украине.
И снова я обращаюсь за разъяснениями к экспертам по каноническому праву: как и почему расстрига и преступник мог так возвыситься в лоне украинского православия?
— Если человек, у которого на душе такие преступления, сделал в Киеве такую блестящую карьеру, я думаю, это очень хорошо характеризует принимающую сторону, — говорит первый проректор Сретенской духовной семинарии Московской епархии отец Павел Великанов, — Как служители православной церкви они прекрасно знают, что такие преступления вообще исключают нахождение священника в лоне церкви. Он может нести свое покаяние всю жизнь, но не в сане священника. Эта история очень хорошо показывает, что собой представляет православие с той стороны. Там нет религиозности, а есть только идеология. Все что плохо для Москвы, хорошо для Киева — если они так понимают свою миссию, им можно только посочувствовать. Это показатель крайнего пренебрежения основами церковного устройства в угоду политическому моменту. Это уже не церковь, что угодно, но не церковь. У крупного богослова и исповедника 20-го века Сергея Фуделя есть такая мысль. Есть церковь и есть церковный двойник, который имеет видимость церкви, но своими делами отрекся от веры. Это церковный труп. Я думаю, что эта история вполне вписывается в эту концепцию. Украинская церковь это и есть тот самый церковный двойник, это труп.
Два жулика и один царь
Пока лже-Адриан делал карьеру в Кривом Роге и Днепропетровске, новоявленное киевское православие пригрело и возвысило еще одного жулика, а именно Рафаила (Прокопьева). Эта «одухотвренная» личность пошла еще дальше отца Адриана. Прокопьев создал «храм архангела Рафаила» в центре Москвы на ул. Радио, считал себя мастером оккультных наук, духовным всезнатцем и экстрасенсом. Причисляя себя то к одной, то к другой раскольнической структуре в России и на Украине, Рафаил менял титулы, как перчатки. Начав с «Блаженнейшего митрополита Московского, хранителя дверей Гроба Господня», он вскоре утешился более скромным званием — «святейший архиепископ Московский, митрополит Всероссийский». Свою хиротонию он получил из рук иерархов Украинской автокефальной православной церкви.
19 декабря 1996 года дороги «хранителя дверей Гроба господня» и архиепископа Днепропетровского и Криворожского Адриана пересеклись в царских вратах Богоявленского собора подмосковного Ногинска. В этот день в храме был официально совершен обряд коронации и возведения на Российский престол самодержца Великой, Малой и Белой Руси «Императора Николая III». Роль Императора исполнил еще один, уже третий, жулик, замешанный в этой истории, — сержант морского флота Николай Дальский. Под аплодисменты расстриги и экстрасенса новоявленный Николай III рассказывал доверчивым ногинским верующим историю чудесного спасения своего отца царевича Алексея из Екатеринбургских подвалов и рисовал перед слушателями счастливые картины будущего монархического процветания России. Для вящей убедительности императора Всея Руси в процессе коронации в соборе охраняли украинские боевики из УНА-УНСО и российские фрики из Национально-патриотического фронта «Память».
После таких художеств Московская патриархия, все еще не оставлявшая надежды на то, что рано или поздно Адриан покается, объявила о том, что запрещенный к служению архимандрит окончательно и бесповоротно извержен из сана. Нетрудно догадаться, что архиепископа Днепропетровского и Криворожского УПЦ КП это не остановило. Чем глубже он падал в глазах Русской православной церкви, тем выше он поднимался по иерархической лестнице украинского православия.
Свобода вероисповедания для жуликов
Отдельного упоминания заслуживает многострадальная судьба Богоявленского собора Ногинска. Оскверненный сначала большевиками, потом расстригой, а потом и вовсе лже-императором, собор вплоть до 1997 года находился в руках Адриана. Вопрос о юрисдикции главного храма города решали долго и мучительно. Начиная с 1993 года, Адриан вел беспрецедентную имущественную тяжбу с местной администрацией за право владения собором. Суд заседал 34 раза. Почти на каждом из заседаний Адриан предъявлял новые и новые юридические документы на фиктивно созданные и зарегистрированные организации, которые якобы возглавлял. Суд, для которого изначально все было ясно, в течение почти пяти лет вынужден был распутывать казуистические клубки формальных претензий бывшего иерарха. К 1997 году решение суда о выдворении Адриана из собора, наконец, вступило в силу. Но Адриан и тут не сдался. Он собрал приходскую общину, состоявшую в основном из местных старушек, поведал им знакомые сказки о свободе и притеснениях истинной веры и уговорил подписать документ о переходе в Киевскую юрисдикцию. В результате собор брали омоновцы. Между собой и законом лже-иерей выставил живой щит из ничего не понимавших прихожан.
Однако и после того, как Богоявленский собор был окончательно передан в ведение РПЦ, Богородская епархия УПЦ КП продолжала существовать. Адриан перебрался в полузаброшенные Морозовские казармы, организовал там алтарь и продолжал служить. В конце концов, его погнали и оттуда, тогда, совершив еще один юридический маневр, он обменял место в казармах на право приобрести два земельных участка на окраине Ногинска и строительство дома. Вместо дома лже-митрополит возвел тот самый Спасо-Троицкий храм, с которого мы начали эту статью.
В 2016 году Московский областной суд принял решение о сносе здания по адресу ул. Жарова, 18. Аргументы у суда железные. Никакого права на религиозную деятельность на этой территории Адриану никто не давал. Культовое строение противоречит имеющимся документам и подлежит сносу. Но Адриан нашелся и в этой ситуации. Вся либеральная печать России и Украины тогда, в 2016 году, написала надрывные репортажи о гонениях на украинское православие и нарушении конституционной свободы вероисповеданий. Расстрига и насильник несовершеннолетних старательно изображал жертву политического конфликта. Дело о судьбе псевдо-храма не закончено до сих пор. Теперь его рассматривает Европейский суд по правам человека.
Приют преступного комедианта
Открываю тяжелые двери и вхожу в Спасо-Троицкий храм. Службы сегодня нет. Лже-митрополит уже который день в Киеве, сослуживает главе ПЦУ Епифанию. Когда позиции Адриановского благодетеля Филарета на Киевской политико-религиозной сцене пошатнулись, герою нашей истории ничто не помешало перекинуться к не менее неканоническому Епифанию. Лучший друг всех раскольников, лже-Адриан теперь унавоживает почву для следующего карьерного скачка в Киеве. Ведь новые власти — это всегда новые возможности…
Внутри храм небольшой и больше похож на жилую комнату, переделанную в молельню. Стены густо завешаны иконами-новоделами, пестрый иконостас мерцает в глубине помещения всеми цветами радуги. Слева от входа среди икон висит большая фотография Епифания. На стульчиках перед дверью сидит несколько детей и пожилые мужчина и женщина. Женщина в платочке являет собой тип классической прихожанки. Мужчина в рясе и очках с сильными диоптриями оказывается псаломщиком Святославом. Тонким голосом кастрата псаломщик начинает объяснять, что владыки Адриана нет, что сам он человек маленький, в политику не лезет и вообще… Но постепенно испуг проходит, завязывается разговор. Быстро становится понятно, что скромность псаломщика напускная. Пара смиренных реплик, и он уже начинает демонстрировать что-то вроде застенчивой агрессии, как тот самый заяц, который из кустов волка ругает.
— Ваш приход сейчас к чьей юрисдикции относится?
— Мы в подчинении Вселенской патриархии, то есть через наместника в Украине митрополита Епифания, вот его портрет, — подслеповатый псаломщик почтительно оборачивается к фотографии иерарха, — мы подчиняемся Вселенскому патриарху Варфоломею.
— Но ведь отец Адриан запрещен к служению и извергнут из сана.
— Он же запрещен в Московском патриархате.
— Но разве логика тяжесть моральных преступлений не одинакова для разных конфессий?
— Этот запрет был снят патриархом Варфоломеем, он Вселенский патриарх и в его компетенции решать такие вопросы, — едва скрывая довольную улыбку, говорит псаломщик, — Запрет был снят не лично с митрополита Адриана, а со всех. Во время харьковского собора 1992 года Московский патриарх наложил анафему на последователей Филарета во время так называемого раскола, и теперь Патриарх Варфоломей с нашей конфессии анафему снял. А Московский патриархат волен думать, как он хочет.
Святослав хитренько поблескивает глазками за толстыми стеклами очков и явно доволен такой своей позицией — вы там думайте, как хотите, а мы-то в шоколаде!
— А не стыдно вам служить рядом с человеком, который виновен в страшном преступлении?
Тут взгляд Святослава становится каким-то расфокусированным и ускользающим. Лицо расплывается в неожиданной почти экстатической улыбке. Не знаю, понимает ли он, о чем я его спрашиваю.
— Ну, все когда-то возвращается на круги своя, — невпопад отвечает Святослав, — Время разбрасывать камни, время их собирать. Когда-то будет и на нашей улице праздник…
Путь Наполеона
Сейчас отцу-расстриге Адриану уже под восемьдесят, пришло время подумать о душе. Но мы имеем дело с весьма специфической личностью.
— Надо понимать, что это за человек, — говорит отец Марк, нынешний настоятель Богоявленского собора, — Это человек с очень тяжелым характером. Крайне амбициозный, ведущий себя очень вызывающе. На всех собраниях наших иерархов он только что в лицо людям не плевал, хамил, оскорблял всех, вел себя совершенно неподобающим образом.
Даже в высшей степени терпимая украинская церковная элита споткнулась о буквально наполеоновские амбиции «митрополита Адриана». В 2009 году Криворожско-Днепропетровская епархия УПЦ КП была поделена пополам. Адриану досталась Криворожская часть. Осознав, что подведомственная ему территория сократилась в два раза, поднаторевший в юридических кунсштюках Адриан тут же образовал собственное благочиние в границах соседней Днепропетровской епархии. В Киеве от такой наглости пришли в ужас и быстро отстранили его от управления всеми епархиями Украины. Теперь «митрополит» Адриан вернулся туда, откуда пришел — он остался главой крайне малочисленной Богородской епархии на территории РФ. Но юридический статус этой «епархии» крайне сомнителен. Ведь по закону епархиями ПЦУ могут считаться только приходы, расположенные на территории Украины. Кстати, ЕСПЧ, который должен решить судьбу Спасо-Троицкого псевдо-храма, ко всем этим безобразиям отнесся крайне критически. Скорее всего там будет принято решение о сносе нелегального сооружения. Чем закончится бесславная история «митрополита»-расстриги, не понятно. Но птенец патриарха Варфоломея сдаваться не привык. Стоит немного подождать, и мы наверняка услышим о новых скандалах с участием Адриана.
