23 февраля 2014 года в ответ на государственный переворот, произошедший 22 февраля в Киеве, когда Виктор Янукович покинул столицу Украины, а Верховная Рада вне закона назначила Александра Турчинова и.о. президента, в городах Юго-Востока Украины начались массовые протесты под российскими триколорами. Эта территория получила старое новое название Новороссия.
Эти протесты сразу же получили название Русская весна. Об этом феномене мы и говорим с одесским историком.
- Александр, обычно считается, что старт Русской весне дал знаменитый митинг в Севастополе на площади Нахимова, когда жители города избрали народным мэром Александра Чалого. Это событие положило начало русскому восстанию в городах Новороссии. Однако, насколько я знаю, у вас несколько другой взгляд на эти события, который сводится к формуле: «Севастополь был не первым, а одним из первых — народный протест начался и в других городах». Если это так, то расскажите, как это было в Одессе.
— Сразу же хочу сказать, что я нисколько не умаляю заслуг русского народа, который участвовал в событиях в Севастополе. Более того, именно там 23 февраля началось подлинное восстание, и русские силы уже контролировали город к моменту открытого выступления «вежливых людей». Все это так, и, повторюсь, никто на эти абсолютно заслуженные лавры не покушается.
Однако Севастополь действовал не в вакууме. Уверяю вас, что если бы дело было исключительно в событиях в одном городе, то даже та украинская власть, что установилась на тот момент в Киеве, нашла бы ресурсы на подавление отдельно взятого восстания. Ведь даже там местное СБУ пыталось арестовать того же Алексея Чалого, и если бы его вовремя не предупредил об опасности севастопольский политик Дмитрий Белик, все могло бы сложиться по-другому и в Севастополе.
Однако реальная картина была иной. Массовые акции в один день абсолютно независимо друг от друга прошли в разных местах. Например, в том же Крыму была Керчь, о которой почему-то совсем мало говорят, где над мэрией 23 февраля был простыми людьми поднят российский триколор.
Но я хочу рассказать о том, чему свидетелем и участником был я сам. К февралю 2014 года в Одессе, с одной стороны, было довольно разветвленное русское движение, а с другой — его политический и медийный авангард — партия «Родина» и телеканал Игоря Маркова — были предыдущей властью разгромлены, а сам пророссийский политик № 1 сидел в тюрьме. Поэтому организационные возможности русского движения были крайне ограничены.
Антон Давидченко, лидер одной из молодежных организаций, который вскоре оказался в украинской тюрьме, одним из первых политзаключенных, инициировал проведение митинга, посвященного киевским событиям. Информация об этом распространялась в соцсетях — ни одно крупное одесское СМИ об этом не сообщало.
Более того, накануне была очень грамотно вброшена дезинформация о том, что на участников митинга нападут вооруженные боевики-националисты, которые якобы уже расправились накануне с грозными «титушками», собранными бывшими представителями власти. Эта информация деморализовала многих — мы понимали тогда, что к силовому противостоянию с организованными вооруженными боевиками мы просто не готовы.
И, тем не менее, для себя лично я принял решение идти на митинг 23 февраля. Исходя из своего богатого опыта городской политики, я был уверен, что на него придет несколько сотен человек — в основном пенсионеров, исправно посещающих подобные мероприятия. Каково же было мое удивление, когда, подъехав к месту сбора, я увидел просто живую человеческую реку. Тысячи и тысячи людей. И самое потрясающее — они шли с русскими флагами — государственными и «имперскими» триколорами — и скандировали одно слово: «Россия! Россия!» Этого зрелища мне никогда не забыть.
В этот февральский день и в Крыму, и в Одессе стояла уже совершенно весенняя погода. И вот глядя на первые фото, попавшие в соцсети с наших массовых акций, фото с русскими флагами на ярком солнце, известный российский публицист Егор Холмогоров написал два слова: «Русская весна!» Вот так это всё и начиналось.
- Почему народные протесты в тех местах, где они не были поддержаны Россией, в частности, «вежливыми людьми», закончились поражением? Почему Одесса после трагедии фактически сразу сдулась? Почему сдулся Харьков, где протесты были круче и многочисленнее, чем в Донецке? Мало того, предполагалось, что именно Харьков, а не Донецк, станет столицей Новороссии?
— Тут, конечно, был комплекс причин. Государству как организованной силе может эффективно противостоять только другое государство. Если бы западные державы не провели перед Януковичем красных линий, то никакой Майдан при всей хваленой самоорганизации украинцев не смог бы победить. К сожалению, Россия таких красных линий перед украинским государством так и не прочертила. И в этом главная причина того, что Русская весна принесла столь малые плоды.
Безусловно, нельзя все перекладывать только на Кремль. Не он был инициатором и организатором Русской весны, не ему одному и отвечать за ее результаты. Крайне важна роль местных элит. Я глубоко убежден, что если бы легитимные местные органы власти и самоуправления в пределах исторической Новороссии объявили бы, что не признают итогов государственного переворота, и переподчинили бы себе как минимум МВД (а местная милиция к этому была полностью готова), то история приняла бы другой оборот.
Ведь действия именно легитимных органов — Севастопольского городского совета и Верховного совета Крыма — сыграли свою роль в том, что переход полуострова в Россию выглядел легитимным как минимум в глазах российской элиты. А это — установка на легитимизм, на признание формальных процедур и законных режимов — очень важная часть мировоззрения коллективного Кремля.
Ну и наконец третье — это решимость самих граждан. Я признаю, что я лично, оказался не готов к тому, чтобы действовать, например, так, как действовал в Донецке мой товарищ Павел Губарев, который, взяв пример с Чалого, был на площади избран Народным губернатором. И это тоже сыграло свою роль.
Дело в том, что в Харькове и Одессе была достаточно развита местная политическая среда, сложилась собственная политическая культура. В поле публичной политики мы всегда целиком и полностью переигрывали украинцев. Я могу сказать, что у нас шла медленная, трудноуловимая, но уверенная поступательная русификация региона. Нашими собственными силами, без всякой помощи Москвы, а по большому счету и вопреки ее позиции. Но вот в сфере акций прямого действия, в сфере уличной и силовой мы оказались слабее. Зато тут уже сыграли козыри Донбасса и его менталитета, его политической культуры. Но и здесь нужно отдавать себе отчет, что вооруженное восстание, которое, напомню, началось в Луганске еще до прихода в регион отряда Стрелкова, было бы без поддержки России обречено на поражение. И я сейчас говорю не о русском обществе, а о русском государстве.
Потому что, смотри выше, государству противостоять эффективно может только другое государство.
Ну и относительно того, кто сдулся, а кто нет. 4 мая, через 2 дня после страшной трагедии, одесситы опять-таки сами, без всякой внешней поддержки, взяли штурмом городской отдел милиции и освободили десятки захваченных 2 мая русских активистов. Это максимум, на который способен лишенный лидерства, невооружённый простой народ. Но кто мог предполагать, что тогда этот акт геноцида останется безнаказанным? Что Россия просто проигнорирует массовое убийство русских людей? После этого стало понятно, что ресурсов для борьбы за город уже нет — десятки самых активных были убиты и брошены в тюрьму. Движение, и без того не располагавшее ничем, кроме массовой поддержки граждан, было обескровлено. И тогда потянулись добровольцы на Донбасс, где одесситы были вторыми по численности после местных уроженцев, формируя целые подразделения. А в самом городе еще долго действовало активное подполье, пока и оно не сошло на нет, оставшись один на один с репрессивной машиной. Тогда за Одессой утвердилось уже первенство иного рода — по числу политзаключенных.
- На стороне Русской весны были только в основном «простые люди», почему на ее сторону не перешли политики, чиновничество и бизнес? Последние ведь остались с Украиной. Говорит ли это о том, что все будущие «русские вёсны» обречены на поражение? Вы вообще верите в Русскую весну-2?
— Главная проблема — это отсутствие внятной политической цели. В 2014-м она была — войти в состав России, разделить судьбу Крыма и Севастополя. Последующие годы показали, что в нынешних условиях эта цель неосуществима. Тогда что?
Федерализировать Украину? Но ведь это сугубо мирная, политическая повестка. Она была актуальна до войны. Мы этим занимались, активно развивали это направление. Но сейчас это в прошлом. Это просто не соответствует историческим реалиям. Ради такой цели никто не готов проливать кровь, идти в тюрьму. А сейчас вопрос стоит именно об этом.
Поэтому когда русские на Украине увидят ясную и понятную политическую перспективу, понятную цель, и для ее реализации сложатся благоприятные условия, как в 14-м году, а такое условие — это коллапс украинской государственности, — тогда будет возможна и новая Русская весна.
- И вопрос о «тёмной стороне» Русской весны. Ведь она подняла не только народные массы и дала выход народной энергии, но и темные силы со дна в русском народе, которые потом вылились в такие неприглядные вещи, как «подвалы» и «отжимы». Почему мы не смогли противостоять этому явлению, которое смогла побороть только Москва, причем силой?
— Здесь целый комплекс причин. Главная из них состоит в том, что события очень быстро приобрели сугубо силовой, военный оборот. А я вам уже как историк скажу, что никакая национально-освободительная война не бывает без «темной стороны». Можно взять любое восстание на Балканах против турок, или в Малороссии против поляков, или в Польше против русских — не важно. Хоть священная для нас партизанская борьба времен Великой Отечественной или времен Минина и Пожарского. Везде вы увидите гораздо больше насилия, чем просто необходимо для борьбы с врагом. Такова природа человека и природа войны.
Вторая фундаментальная причина наличия «темной стороны» — идеологическая. К сожалению, в русском движении еще слишком сильны тоталитарные проявления. В силу политической инфантильности, отсутствия реального политического, управленческого опыта у нас идеализируют силовые методы — Сталина и т.п. — и, наоборот, недооценивают гражданские свободы, права человека, право собственности, все то, что ограждает простого обывателя от человека с ружьем, да и одного человека с ружьем от того, чье ружье длиннее.
Но я уверен, что Русская весна стала для нашего народа очень важной школой самоорганизации и политической борьбы, и это дает надежду на дальнейший рост русского гражданского самосознания, которому уже не нужны будут костыли в виде Сталина, Берии и Гулага.
