Нацистское приветствие, которое ввели в оборот украинские коллаборационисты времен Второй мировой войны, в стенах Европейского парламента в этот день звучало не случайно.
Прочие ораторы, за исключением бельгийца Марка Демесмакера, обошлись без бандеровского приветствия, но большинство их выступало в том же духе, включая верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности Федерику Могерини. Она не сделала никаких замечаний по документу, который призывал прекратить проект «Северный поток — 2» и не предлагал Киеву выполнять Минские соглашения.
«Мы, Европейский союз, продолжим быть на украинской стороне, чтобы завершить конфликт на востоке, завершить незаконную аннексию Крымского полуострова», — говорила Могерини.
Но о каком независимом посредничестве ЕС в конфликте может идти речь, если он объявляет себя на украинской стороне? Правда, говоря о внутренних проблемах Украины, Могерини не только хвалила реформы, но и не обошлась без мягкого недовольства, оформленного в основном в виде пожеланий, а не критики.
Все эти пожелания уже присутствовали на тот момент в тексте резолюции, которому мы посвятим отдельную статью. А участие Могерини в дебатах и расклад голосов показали, что резолюцию можно считать точкой зрения всего ЕС, а не его отдельной структуры.
Как известно, движущей силой евроинтеграции являются 4 идейных течения: христианская демократия, социал-демократия, либерализм и экологизм. Впрочем, различия между ними сейчас почти исключительно тактические. По сути, речь идет о четырех ветвях либерального глобализма. Все эти ветви представлены в Европарламенте как соответствующие фракции: Европейская народная партия, Прогрессивный альянс социалистов и демократов, Альянс либералов и демократов и "Зеленые"/Европейский свободный альянс. Они имеют в ЕП свыше двух третей мандатов, 528 из 751. Правда, «зелёные» (52 мандата) в отличие от остальных трех групп не входят в большинство, поддержавшее нынешнюю Еврокомиссию.
Эта четверка 12 декабря поддержала резолюцию по Украине почти единогласно: 384 голоса «за», 5 «против» и 11 воздержавшихся. В каждой из групп документ одобрили свыше 90% депутатов. Тогда как фракции правых и левых евроскептиков резолюцию отвергли (49 — «за», 100 «против», и 19 воздержались). При этом почти все голоса в поддержку документа в этой части ЕП (45) были отданы представителями Европейских консерваторов и реформистов (ЕКР), пестрой группой, куда, в частности, входят представители как британских консерваторов и польской «Права и справедливости», так и расположенной к России австрийской Партии свободы. Но среди ЕКР поддержка резолюции была уже на уровне 80%.
Евроинтеграционные силы в ходе работы над документом внесли в него ужесточающие поправки. Прежде всего это касается крупнейшей фракции Европарламента, ЕНП (Европейская народная партия). По ее инициативе керченский инцидент был квалифицирован как «российская агрессия», а в документ вошел призыв закрыть европейские порты для российских кораблей из Азовского моря. Ну а осуждение «Северного потока — 2» появилось там до этого инцидента. Так, еще в сентябре поляки Дариуш Росати и Юлия Питера предложили поправку, назвав газопровод угрозой европейской безопасности, но не призывая напрямую к отказу от него. Предложение их коллеги по ЕНП, представительницы Литвы Лаймы Андрикиене было еще мягче: призвать, чтобы Еврокомиссия гарантировала соответствие новых газопроводов законодательству ЕС. А отказаться от проекта вообще предлагала тогда румынка Моника Маковей из группы евроконсерваторов.
Думаю, что упомянутые польские и литовские депутаты были, конечно, за отказ от «Северного потока». Но, как партнеры по ЕНП правительственной партии Германии, ХДС, они не решались высказывать это открыто. Однако в ноябре комитет во главе с депутатом от той же ХДС Галером выбрал наиболее жесткие формулировки. А в ходе подготовки к пленарному заседанию поправку с исключением пункта о «Северном потоке» предлагает лишь фракция Объединенных левых, но на самом заседании не настаивает на голосовании о ней.
Растущее неприятие «Северного потока» среди истеблишментных партий ЕС является самым тревожным сигналом для России. Так, за резолюцию с призывом прекратить этот проект не голосовало лишь по одному депутату от обеих партий германской правящей коалиции.
Социал-демократы, вторая по численности фракция ЕП, с антироссийскими инициативами не усердствовали. Напротив, эта фракция предлагала исключить из резолюции слова о закрытии портов ЕС для российских торговых судов из Азовского моря, но не стала добиваться ее вынесения на поименное голосование. Однако по инициативе хорватского эсдека Тонино Пикулы резолюция дополнилась пунктом, где ЕП сожалеет об отсутствии прогресса в делах об убийстве журналистов и о гибели людей на Майдане и в Одессе.
А по предложению немецкого депутата от левой партии Гельмута Шольца документ дополнился пунктами с критикой правых радикалов и давления на свободу слова, а также с акцентированием тяжелых условий жизни для большинства. Однако и Шольц видит ситуацию в стране во многом искаженно. Так, он завершил свое выступление на дебатах словами: «Попустительство правоэкстремистским угрозам и нападкам на инакомыслящих, политически мотивированное ограничение свободы прессы и свободы собраний, введение военного положения в регионах напряженности на Востоке… только льют воду на мельницу тех, кто не желает допустить преодоления недемократических структур, которые противостоят борьбе с коррупцией и укреплению независимых правоохранительных органов».
Но ведь давно очевидно, что НАБУ — это просто инструмент реализации американской политики. А записные депутаты-антикоррупционеры зачастую являются партнерами правых экстремистов (например, той же «Свободы» на акциях Саакашвили), они никогда не осуждали арестов Кирилла Вышинского и Василия Муравицкого и не призывали к выполнению Минских соглашений, о которых в дискуссии упоминал лишь Шольц.
В целом же нельзя согласиться с бывшим спикером МИД Украины Олегом Волошиным в том, что «на этих дебатах говорилось очень много плохого» и потому, дескать, Порошенко отказался от присутствия на них, поехав не в Страсбург, а в Брюссель. Объективно Брюссель как центр исполнительной власти ЕС для президента Украины важнее, и хотя он не любит критики, дебаты в ЕП были б для него более приятным мероприятиям, чем заседание Рады. Ведь украинские депутаты щедры на критику в его адрес, а вот европейские упомянули его лишь однажды.
Напротив — и дебаты, и, еще больше, резолюция ЕП еще раз показали тупиковость распространенного в украинских оппозиционных СМИ нарратива о том, что «Европа прозревает» в отношении Киева. Нарратив этот можно поддерживать лишь на основании выгодных для себя фрагментов документов и игнорируя фрагменты невыгодные, которых куда больше. Нет, отказ от поддержки Европой Киевского режима может произойти, только если большинство в Европарламенте получат силы, которые в Брюсселе называют антиевропейскими, ибо для Евросоюза понятия «Европа» и «ЕС» тождественны. И этот отказ будет связан не только с отношениями этих сил к России и их пониманием демократии, но и исходить из экономических интересов. Ибо, даже несмотря на нынешние квоты, экспорт украинского зерна становится угрозой для европейских фермеров, о чем, в частности, заявил в своей речи французский депутат Жак Коломбье из «Национального фронта».
