Пять лет назад, в декабре 2013 года, «мирные протестующие» с Майдана показали свое идейные взгляды и политическое лицо, разгромив организованный профсоюзами пикет у станции метро «Крещатик». Пикетчики всего лишь раздавали профсоюзные листовки с требованием выплатить задолженность по зарплате работникам «Киевпастранса» и призывали остановить наступление на права трудящихся. Но со сцены Майдана прозвучал призыв к погрому «неправильного» пикета, и на Крещатик тут же бросились «свободовцы» вместе с представителями других ультраправых групп. Автор этих строк имел возможность наблюдать, как они избивали профсоюзных активистов. Окровавленные пикетчики стойко держались, объясняя радикальным националистам, что Конституцию на Украине ещё никто не отменял и любой гражданин имеет право публично высказывать своё мнение. Но кто их слушал? Милиция предпочла не вмешиваться в происходящее, протоколы составляли уже по итогам инцидента. А свободолюбивые украинские СМИ не заметили нацистский налёт на профсоюзников. Между тем все предостережения, высказанные тогда участниками пикета, сбылись — и более того, безнаказанные действия ультраправых вскоре привели Украину к трагедии. Об этом в интервью изданию Украина.ру рассказал один из организаторов пикета, общественный деятель и профсоюзный активист Денис Левин.
— Денис, в декабре 2013 года я видел ваш пикет у метро «Крещатик», слышал призыв к расправе, прозвучавший со сцены Майдана, и видел его последствия. Но, насколько я помню, ваш протест носил даже не политический, а только экономический характер?
— Действительно, это была борьба за социальные права трудящихся, и мы требовали своевременной выдачи зарплаты украинским рабочим. В тот период я был организатором Конфедерации свободных профсоюзов Украины на городском транспорте, и задолженности по зарплате достигали на «Киевпастранспорте» двух с половиной месяцев. Это било по карману простых граждан: растёт доллар, растут цены, и люди, получающие зарплату с задержкой, получают уже не то, что они заработали.
Мы пытались обратить на это внимание, показать, что есть не только разные абстрактные лозунги, как, например, борьба с коррупцией и т.п., а вполне реальные проблемы, к которым всегда приводит наступление на права рабочего класса.
— Вы говорили об этом во время пикета?
— Да, мы предупреждали, что в стране проходят ползучие антисоциальные реформы, и все сферы человеческой жизни наглухо ограничены жесткими рамками товарных отношений — медицина, образование, права молодежи или права людей пенсионного возраста.
Одно дело — трудовой договор, другое дело — трудовое соглашение, которое переносит всю ответственность по уплате налогов и перечислениям в Пенсионный фонд с администрации на работника. А тогда людей предпенсионного возраста как раз переводили на трудовые соглашения, проводя за счет такого обмана антирабочую политику экономии.
Мы всегда последовательно протестовали против этой неолиберальной политики, которая, собственно говоря, началась еще при Кравчуке и Кучме — с самого начала независимости. Просто в разные периоды она имела разные формы. Но теперь, после Евромайдана, ее проводят в жизнь с помощью войны.
— Война в Украине и начиналась с Майдана, хотя нам говорили, что это мирный протест. Вероятно, вы одними из первых прочувствовали на себе, насколько он является мирным.
— С самого начала было видно, что этот протест был правым. Его начала либеральная оппозиция, которая опиралась на силовую националистическую массовку. Люди, к которым обратился Найем, — это были как раз гражданские активисты, которых воспринимали тогда как городских сумасшедших. Но они помогали внести в эту акцию националистическую и антикоммунистическую повестку, помогали легализовать и оправдать правое насилие — снос памятников, избиение коммунистов.
Мы знали многих из этих людей. Я участвовал в инициативе «За мирный протест», куда входили представители широкого политического спектра — и марксисткое объединение «Боротьба», и правозащитники из Хельсинкской группы, «Демократический альянс» и другие. Но с начала Евромайдана многие либералы начали под контролем людей из партии «УДАР» более или менее открыто сотрудничать с представителями «Свободы» или «несистемными» националистами, несмотря на их мизогинию и нацистские взгляды.
Естественно, они старались замалчивать выступления правых на Майдане, ведь это были их знакомые, их союзники или даже друзья. Или, по крайней мере, приуменьшали постоянно растущее влияние националистов на эти события.
— Вероятно, они считали, что правда о влиянии ультраправых может помешать общей борьбе против Януковича.
— Да. И поэтому обходили эту проблему, смещали с нее акценты, делая вид, что она якобы раздута российской пропагандой и леваками.
— Кстати, интересна реакция СМИ, которые практически единодушно молчали о нападении на профсоюзный пикет.
— Конечно. Ведь дело было в самом начале декабря 2013 года, когда все украинские журналисты пытались представить майдановцев мирными протестующими гражданами, которые не прибегают к насилию. Считалось, что людей бьет только «Беркут». Сейчас многие пересмотрели свои позиции, наконец начинают замечать фашизм. Но тогда они упорно не хотели замечать и тем более осуждать насильственные действия правых.
— Ультраправые ограбили вас, отобрав звуковую аудиоаппаратуру. Удалось ли ее вернуть, и как среагировали на это правоохранительные органы?
— В самом начале инцидента дежурившие у станции метро милиционеры предпочли ретироваться с места погрома. По сути они проигнорировали этот конфликт. И только когда нас избили, снесли палатку и украли наш генератор, полиция очень неохотно зафиксировала факт этого уголовного преступления.
Мы написали заявления в правоохранительные органы, направили письма с требованием возбудить уголовное дело, ведь было не только нападение на нас лично, а вдобавок нападение на участников мирного собрания, что подразумевает другую обвинительную статью.
— И что в результате?
— Ничего. Никто так и не понес наказания, хотя видео с места погрома сразу попали в сеть, куда их выложили сами националисты. Было понятно, что часть сотрудников милиции и СБУ уже были одной ногой в новой власти и активно сотрудничали с ее лидерами. Поэтому они и проигнорировали наше обращение.
— Прошло пять лет. Каковы, на ваш взгляд, результаты победы Евромайдана для Украины?
— На том пикете я обращался к людям, объясняя, что нам необходимо вместе бороться за свои социальные и трудовые права, отбрасывая навязываемые националистами лозунги межнациональной вражды. Мы предупреждали, что Евромайдан приведет к глубокому расколу украинского общества, к беспрецедентным по своим масштабам неолиберальным реформам, а в перспективе к кровопролитной гражданской войне, которая, как я уже говорил, является по сути формой этих реформ.
Война — это заработок на человеческом горе, которое становится инструментом для обогащения. И все это трагический результат начавшегося пять лет назад Евромайдана.
