От унии до унии. Как украинский церковный сепаратизм не смог помешать восхождению Третьего Рима - 13.07.2022 Украина.ру
Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

От унии до унии. Как украинский церковный сепаратизм не смог помешать восхождению Третьего Рима

© из открытых источников
Читать в
Украинский церковный сепаратизм родился из потребности правителей Литвы и Польши иметь собственную православную митрополию. Такая самостоятельность требовалась потому, что Московское княжество всё больше начало самоотождествляться с православием, а сепаратную от него иерархию было гораздо легче склонить к унии с римо-католиками

После смерти князя Ольгерда в 1377 году между Литвой и Православной церковью какое-то время длился мир. Мир сохранился и после того как конфликтовавший с Дмитрием Донским Киприан в 1389 г. вернулся из Литвы в Москву (сам факт этого возвращения был весьма символичен и означал, что все стороны фактически признали именно Москву центром Русского православия и кафедральным городом митрополии).

«Если не поставите митрополита в моем Киеве — умрете злой смертью»

Однако с преемником Киприана греком Фотием, прибывшим в Москву в 1410 г., отношения у великого князя литовского Витовта не заладились. Витовт послал в Константинополь жалобу на Фотия, которого обвинял, в частности, в том, что тот не захотел поселиться в Киеве. А вскоре, в 1415 г., Собор епископов Литвы под давлением князя избрал и самочинно поставил митрополитом Киевским и Литовским Григория Цамвлака.

Цамвлак был крупным духовным писателем и в известном смысле «всеправославным космополитом» — происходил из валашского рода, родился в Болгарии, живал на Афоне, значительную часть своей церковной деятельности осуществлял в Сербии, в частности, был игуменом Дечанского монастыря в Косово, перебрался в Молдавию, мог бы оказаться в Москве, куда его пригласил митрополит Киприан, но, находясь в Литве, узнал о смерти митрополита и остался в державе Витовта, где и стал активным деятелем интриги по очередному расколу Русской митрополии.

Витовт с напористостью начал добиваться от Константинополя поставления митрополитом на Литву Цамвлака, однако все домогательства литовских послов были отвергнуты. Не помогли и поездки в Византию самого Цамвлака, который «от святейшаго вселенского патриарха Евфимия и от божественнаго и священнаго збора извержен бысть из сану и проклят». 

Как Константинополь с помощью российских историков обосновал свои права на УкраинуРешение патриарха Варфоломея назначить на Украину своих экзархов представляет собой целую серию серьезных канонических преступлений. Не только у оппонентов, но и у сравнительно лояльных к Константинополю православных, возникает вопрос - может ли Фанар предъявить хоть какие-то канонические аргументы в пользу своих действий?

В конечном счете Витовт собрал Собор западнорусских епископов в Новгорудке и добился на нём самостоятельного, без благословения патриархов, поставления Цамвлака. Витовт обосновал епископам своё требование вполне убедительно: «Аще не поставите ми митрополита в моей земли на Киев, то зле умрете».

Соборная грамота, подписанная епископами, которые, очевидно, не хотели устраивать подобный раскол, является, однако, выразительным манифестом автокефализма, не признающего власти Константинополя. В ней сообщается, что, поскольку добиться от патриарха замены Фотию не удалось, то литовские епископы поступают так же, как когда-то поступили в Киеве, при великом князе Изяславе, поставив митрополитом Климента Смолятича (эта попытка быстро завершилась), как поступили болгары «своими епископы поставльше себе первосвятителя» и учредив Тырновский патриархат, и как поступили сербы, самовольно создав Печский патриархат, — и тот и другой патриархаты рассматривались Константинополем как самочинные.

В той же грамоте Константинопольскому патриарху предъявляются претензии в симонии (церковной коррупции), и его административный авторитет по сути отвергается, так как патриарх подчиняется воле императоров.

Как и прежде, этот церковный сепаратизм в Литве был тесно связан с попытками установить унию с Римом. Цамвлак принял участие в Константском Соборе римо-католиков в 1418 году, том самом, на котором осудили и сожгли Яна Гуса. Однако уже в 1419 году Цамвлак умер, а Витовт примирился с митрополитом Фотием.

Почему митрополиты предпочитали жить не в Киеве и вообще не в Литве, а в Москве, показывает судьба митрополита Герасима. Литовский князь Свидригайло в 1433 году добился утверждения на пост митрополита Всея Руси своего кандидата — Герасима, однако уже в 1435-м, заподозрив митрополита в нелояльности… заживо сжег его.

«Когда было в Царьграде православие»

Тогда на Русь прибыл ученый грек Исидор, один из деятельных сторонников унии с Римом, и почти сразу же отправился из Москвы на Флорентийский собор, где выступил одним из самых последовательных униатов и был удостоен Папой звания кардинала. В 1441 году прибывший в Москву Исидор был немедленно изгнан после попытки совершить литургию с поминанием Папы и оглашения документа о заключении унии. Москва отвергла унию сразу же и предельно решительно.

Русь переживала «униатскую» полосу в Константинополе не впервые, уже был прецедент с Лионской унией 1274 года. На Руси её не приняли, отношений с патриархами не рвали, надеясь на их вразумление, однако с крайней осторожностью относились к тому, чтобы на Русь не прислали неправославного епископа.

По отношению к новой унии была принята именно такая тактика — изгнав неправославного Исидора, Москва начала добиваться от патриарха и императора утверждения своего кандидата на митрополию, Рязанского епископа Ионы, который уже ездил в Константинополь на поставление, но был обойден униатом-Исидором.

Несколько лет Иона исполнял должность митрополита в ранге фактического местоблюстителя, однако, убедившись в том, что ни возвращения в православие, ни дезавуирования Исидора не происходит, в 1448 году Собор русских епископов избрал Иону митрополитом, и тем самым была установлена автокефалия Русской церкви.

То, что причиной провозглашения автокефалии было именно неправославие в Царьграде, совершенно отчетливо указано в послании митрополита Ионы в Литву, отправленном вскоре после его поставления. 

Битва за Микророссию. Исторические корни украинского церковного сепаратизмаЛюдям, объявившим себя «атеистами Киевского патриархата», и тем, кто поддерживает их в России, кажется, что все, что происходит сегодня с православием на Украине, случается впервые и связано исключительно с политическими коллизиями нашего времени. Однако тем, кто знаком с историей Русской церкви, все их действия и аргументы хорошо знакомы.

«Занеже, сынове, коли было в Цариграде православие, и они оттуды принимали благословение и митрополита. А ныне, сынове, Богу так извольше, и не хотением нашего смирениа». Сказано предельно ясно — «когда было в Царьграде православие», тогда оттуда принимали митрополита, ныне же волею Провидения такая возможность исчезла.

В 1449 году в грамоте киевскому князю Александру Владимировичу митрополит Иона выражается еще более резко: «Не кому было посылать. Царь не таков, а ни патриарх не таков, иномудръствующу к латыном приближающуся, а не тако, яко же православному нашему христианьству изначала предано».

После взятия Константинополя турками в 1453 году Римская империя, вселенское православное царство, а значит, и связанный с нею Вселенский патриархат, бывший патриархатом этого царства, прекратили своё существование в прежнем виде.

Турки были категорическими противниками унии (заключавшейся против них же) и восстановили православный патриархат. Но этот патриархат был и канонически и административно крайне нестабилен и реально управлять вверенной ему паствой в первые десятилетия своей истории не мог.

Каковы были отношения Москвы с первыми подосманскими патриархами, в точности неизвестно, однако сохранился фрагмент верительных грамот русского посла от митрополита Ионы патриарху (по всей видимости, Геннадию Схоларию), написанных в предельно братском тоне. Также сохранились грамоты Ионы грекам (мирянам и монахам) на сбор милостыни на Руси «ради пленения Царьграда». Всё это позволяет экстраполировать на этот период позднейшие отношения Руси с православными греческими церквями, предельно дружелюбные и лишенные каких-либо канонических недоумений.

«Только один истинный митрополит на всей Русской земле»

В то же время на территории Западной Руси активно развернули свою деятельность униаты.

В 1458 году униатский патриарх Константинопольский Григорий Мамма поставил главой униатской Литовской митрополии некоего Григория Болгарина. Митрополит Исидор отказался в пользу Григория и от своих прав униатского митрополита Всея Руси. Таким образом, униат Григорий Болгарин претендовал на всю Русскую митрополию. Митрополит Иона в последние годы жизни неустанно боролся с попытками этого униата захватить православную паству Литвы.

В высшей степени абсурдно именовать события 1458 года «разделением Русской митрополии».

Такового разделения не было. Было насильственное — при поддержке католической светской власти — вторжение на территорию Западной Руси еретика-униата, подчинение которому означало отпадение от православия

Однако дело с унией в Литве не заладилось. В 1465 году православные магнаты принудили Григория Болгарина возвратить себя и свою паству в православие, обратившись для этого к Константинопольскому патриарху Дионисию I. В 1467 году патриарх мало того что принял Григория «в сущем сане», так еще и направил в Москву послание, в котором потребовал признать его митрополитом.

Этот документ является единственным письменным свидетельством непризнания кем-либо из Константинопольских патриархов автокефалии Русской церкви: «А што зделали на Москве, аж бы того перестати делати, как же указует и приказует святая головнея великая церков соборная, бо то ест против правил и против закону божиего; елико именовали на Москве от Ионы и до сих часов митрополитов, тых всих великая зборная наша святая церков не имает, а ни дръжит, а ни именует за митрополитов».

Однако вот что обращает на себя внимание — ни о каком разделении Русской митрополии речи не идет. Напротив, патриарх Дионисий пытался, как и его предшественники, добиться объединения русской митрополии, разорванной конфликтом Москвы и Литвы: «Про тож годность, только бы тот один был митрополит истинный правый на всей Русской земли подлуг старого обычая и звычая русского. Не подобно бо есть, абы старый обычай и звычай изламан был старый…»

Изображение Михаила Глинского на памятном камне на месте Клецкой битвы
Мятеж Михаила Глинского. «Не так восстали» или «хитрый план» Василия III8 октября 1508 года был подписан мир между Великим княжеством Московским и Великим княжеством Литовским, который подвел черту под т.н. мятежом Глинского. Историки трактуют его как борьбу православной партии за свои права, попытку сепаратизма, акцию, направленную на воссоединение с русским государством, или просто феодальный конфликт

Разумеется, попытка навязать Москве недавнего униата, папского и исидорова ставленника Григория, была заранее обречена на неудачу, но, несомненно, что патриарх Дионисий не мыслил ни о каком создании сепаратной «украинской» или малороссийской, или литовской церковной организации. Напротив, он хотел любой ценой добиться восстановления организации общерусской. Его политика в отношениях с Москвой находилась, таким образом, в прямом противоречии с линией патриарха Варфоломея.

Однако этот манифест канонического конфликта с Москвой так и остался, по всей видимости, свидетельством личной позиции конкретного патриарха. Никогда после ни один из константинопольских первоиерархов подобных попыток оспорить каноничность Московских митрополитов не предпринимал, наоборот, их именовали «братьями и сослужебниками».

Точка зрения о том, что Константинополь больше века рассматривал Русскую церковь как раскол, едва ли не до учреждения Московского патриаршества в 1589 году, разбивается о показания исторических документов.

В 1516 году патриарх Феолипт отправил русскому митрополиту Варлааму грамоту, которая адресована «священнейшему митрополиту Киевскому и всея Руси и о Святем Дусе возлюбленному брату нашего смирения и сослужебнику».

В Константинополе, таким образом, даже не подозревали, что, по мнению позднейших церковных историков, в 1458 году произошел «раздел Русской митрополии», что в его юрисдикции находится «митрополия Киевская», в то время как в России существует «Московская митрополия».

«Набирала силу пропаганда открытой унии»

Очевидно, что юрисдикция Григория Болгарина и его преемников рассматривалась патриархами как паства, спасенная из когтей унии и управляемая в особом порядке, который требовал импровизации — мирские власти то ставили, то свергали митрополитов, и положение Православной церкви в Польско-Литовском государстве было крайне неустойчивым.

В то же время митрополитов в Москве рассматривали как законных митрополитов Киевских и Всея Руси. И лишь постепенно, под влиянием самоназвания русских митрополитов, в деловую переписку патриархии перешел титул «Московский».

В 1557 году патриарх Иоасаф II именует митрополита Макария «митрополитом всея Росия», а в 1560-м в грамоте с признанием за Иваном IV царского титула — уже «митрополитом Московским и всея Великия Росии».

Константинопольский патриархат в XVI веке придерживался своего рода двойного канонического сознания.

С одной стороны, он признавал и русскую автокефалию и права митрополитов всея Руси, в том числе и на Киев, а после патриарха Дионисия не думал идти ни на какие канонические конфликты с Москвой и находился с нею в постоянном взаимодействии.

А с другой — в виду очевидной угрозы униатства и очевидной же невозможности для московских владык управлять церковными делами Литвы поддерживал иерархию, восходящую к Григорию Болгарину и также именовавшуюся «митрополией Киевской, Галицкой и всея Руси».

Впрочем, история этой западнорусской иерархии была скорбным путешествием от унии до унии. 

Митрополит Петр Могила
18 сентября. Начало работы поместного собора Киевской митрополииВ этот день в 1640 г. в Киеве начал работу церковный собор, сыгравший важную роль в истории русского православия. Инициатор собора, знаменитый киевский митрополит Петр Могила, планировал фактически перезагрузить церковную организацию юго-западной Руси, но результаты его деятельности актуальны и по сей день, хотя и получили неоднозначную оценку.

Как отмечает священник Михаил Желтов, «разрыв этой иерархии с Римом не был вполне искренним. Фактически основанная Григорием Болгарином иерархия хотя и пыталась сохранить православное вероучение и обрядность, но одновременно желала избавиться от неравноправного положения и гонений со стороны местных католических властей. Это заставляло ее думать о признании со стороны Римской церкви. В частности, уже следующий после Григория Болгарина первоиерарх Литовской митрополии Мисаил после своего избрания официально обратился за утверждением не в Константинополь, а в Рим, к Папе Сиксту IV (в 1476 г.).

Последующие четыре митрополита обращались за утверждением в Константинополь и явных шагов в сторону Рима не делали, но пятый митрополит, Иосиф Болгаринович, хотя и получил признание из Константинополя, предпринял несколько открытых шагов в сторону возобновления унии с Римом. Живя бок о бок с католиками и получая образование в католических учебных заведениях, православные Речи Посполитой постепенно перенимали западные подходы к богословию, а также латинские богослужебные обычаи…

В течение XVI в. среди духовенства и мирян Литовской митрополии постепенно набирала силу пропаганда открытой унии, так что к концу этого столетия уния действительно состоялась и увлекла за собой значительную часть духовенства и мирян…»

В 1596 году большая часть иерархов Киевской митрополии во главе с митрополитом Михаилом Рагозой отпала от православия, приняв брестскую унию. Подчиненная Константинополю иерархия Западной Руси, ведущая начало от принятия в общение Григория Болгарина, окончила своё существование.

 
 
Лента новостей
0
Сначала новыеСначала старые
loader
Онлайн
Заголовок открываемого материала