Дата голосования была выбрана явно неслучайно. Во-первых, 26 января не только президент Польши Андрей Дуда, но и премьер-министр этой страны Матеуш Моравецкий находились в Давосе, и в случае претензий с украинской стороны всегда могли сослаться на независимость представительской власти, на которую они повлиять не могут, особенно удаленно. А во-вторых — принятие этого закона в тот момент, когда президенты Польши и Украины находились на одном подиуме — своеобразный «симметричный ответ» на унижение президента Польши Бронислава Коморовского в апреле 2015-го, когда сразу же после его выступления в Верховной Раде Украины был принят закон о «борцах за независимость», героизирующий ОУН-УПА.
Новый польский закон является зеркальным отражением вышеупомянутого украинского: он определяет преступления украинских националистов и украинских организаций, сотрудничавших с нацистской Германией. При этом предусмотрен штраф или лишение свободы на срок до 3 лет за отрицание «преступления геноцида против польского народа на Волыни и в Восточной Малопольше» (последнее название подразумевает территорию современных Ивано-Франковской, Львовской и Тернопольской областей Украины).
Кстати, именно использование термина «Восточная Малопольша» вместо привычного на Украине «Восточная Галичина» вызвало практически истерику в Киеве. «Досадно, что украинская тематика в очередной раз используется во внутренней политике в Польше, а трагические страницы совместного исторического прошлого продолжают политизироваться. Категорически не воспринимаем очередную попытку навязать одностороннюю трактовку исторических событий, в том числе некорректного использования в официальном документе Республики Польша названия части территории современной Украины», — сказано в комментарии, который к вечеру 26 января МИД Украины.
Украинские дипломаты пафосно напомнили Польше, что украинцы, как и поляки, подверглись чрезвычайно большим страданиям от тоталитарных режимов в годы Второй мировой войны, а также самоотверженно боролись за свободу своей Родины. «В этом контексте чрезвычайную обеспокоенность вызывает намерение изобразить украинцев исключительно как «преступных националистов» и «коллаборационистов третьего рейха», — говорится в комментарии.
При этом в Польше официально не отрицают участия украинцев в сопротивлении нацистам и их приспешникам. Как заявил в интервью порталу wPolityce.pl автор законопроекта «о запрете бандеризма», депутат Сейма от движения «Кукиз'15» Томаш Ржимковский, ОУН и УПА убивали граждан Второй польской республики, и это были не только поляки, но и армяне, евреи, чехи и сами украинцы, которые пожертвовали своей жизнью ради спасения соседей. Хотя депутат подчеркнул, что выступает против того, чтобы ставить знак равенства между украинским народом и бандеровцами, однако уже в следующем абзаце фактически сам себя опроверг.
«В законе мы использовали термин «украинские националисты», потому что он имеет более широкий смысл. «Гражданская Платформа» предлагала ограничиться только националистами из организации Бандеры. А это, например, не включает мельниковцев и той украинской черни, которая участвовала в геноциде на Волыни. Это не были члены определенных политических или полувоенных организаций, а просто обычные украинцы, соседи поляков, которые брали сельскохозяйственные орудия и под влиянием идеологии убивали этих соседей» — этот тезис пана Ржимковского фактически является концентрированным содержанием антиукраинской кампании, набирающей силу в Польше. Свидетельством этому может служить тот факт, что «антибандеровкий» закон поддержали не только правящая партия «Право и Справедливость», но и семеро оппозиционеров — пятеро депутатов партии «Новочесна» и двое из «Гражданской Платформы».
При этом для Польши настойчивое требование к Украине отменить запрет на эксгумации жертв Волынской резни, введенный в середине 2017-го, — не просто повод для конфликта. Если для украинцев главное «обозначить присутствие» путем установки памятника, то поляки пытаются выяснить обстоятельства смерти и места захоронения конкретных людей. В случае, когда они являются жертвами коммунистического режима, у Киева это не вызывает особого сопротивления, — собственно, одним из главных пунктов декабрьского визита президента Польши в Харьков было именно возложение венков к могилам более четырех тысяч поляков (среди них — восемь генералов), погибших в лагере НКВД в Старобельске. Однако, как только вопрос касается Западной Украины, и в первую очередь Волыни, где мирное польское население стало жертвами подразделений ОУН-УПА, в Киеве начинается истерика.
Кстати, практически все польские СМИ подчеркивают: закон должны были принять еще в ноябре 2017-го, но тогда волевым решением председателя Сейма (представителя «ПиС») документ был снят с рассмотрения, чтобы накануне визита президента Польши Анджея Дуды на Украину не нагнетать обстановку в отношениях между двумя странами. И хотя во время этого визита президент Украины Петр Порошенко пообещал, что будет повышен уровень комиссии по украинско-польскому сотрудничеству в исторических вопросах, и она соберется в ближайшее время, чтобы дать «зеленый свет» эксгумации, сохранению памятников, недопущению вандализма и т.п., мораторий на исследование польских могил на Волыни до сих пор не снят.
Судя по всему, принятый Сеймом закон призван усилить переговорную позицию Польши на встрече вице-премьеров по гуманитарным вопросам Розенко и Глинского, которая должна состояться через несколько недель в Варшаве. Ключевой (по большому счету — единственный) вопрос этих переговоров — снятие украинской стороной запрета на эксгумацию могил жертв Волынской резни. Это понимают в Киеве, поэтому МИД Украины уже начал торговаться. В упомянутом выше комментарии сказано: «Рассчитываем, что Сенат Республики Польша, который должен скоро рассмотреть упомянутый законопроект, проявит политическую мудрость относительно вопросов, которые могут негативно повлиять на развитие двусторонних отношений».
Однако нынешняя украинская власть, которая ради сиюминутной и часто мнимой выгоды привыкла торговать национальными интересами, не понимает иллюзорности высказанных выше расчетов. И вопрос не только в том, что в Польше полным уже ходом идет кампания по выборам местных органов власти, которые должны состояться осенью 2018-го, а большинство политических сил планирует разыграть на них патриотическую карту. В Польше за два года практически безраздельного правления партии «Право и Справедливость» и ее лидера Ярослава Качиньского ощутимо усилились националистические настроения, и с этим вынуждены считаться все.
Поэтому Петр Порошенко, который во время дискуссии на интерактивной сессии «Центральная и Восточная Европа: новая повестка дня для континента?» в Давосе заявил, что в 2021 году Украина при поддержке Польши и Литвы получит перспективу членства в Евросоюзе, выглядел явно неадекватно. Сидящий рядом президент Польши Анджей Дуда во время этого спича лишь натужно улыбнулся. Даже без слов было понятно, что его повестка дня резко отличается от видения украинского коллеги.
