На выходе из СССР Украина входила в первую пятерку европейских стран по объему ВВП. Однако этот объем поддерживался и создавался исключительно в рамках торгово-кооперационных связей между республиками Советского Союза. И прежде всего с тогдашним РСФСР. В конце 80-х, начале 90-х информация о таком положении Украины в Европе стала одним из ключевых пропагандистских штампов в среде тогда еще юных национал-демократов. Они доказывали наивному избирателю, что этот уровень и объем ВВП мы сохраним и приумножим, если выйдем из состава Союза и вольемся в ряды вольных и экономически богатых капиталистических соседей с Запада. В детали тогда, как и сегодня, так называемой евроинтеграции никто не вникал. По сути, экономическая мощь советской Украины рассматривалась как сама по себе выросшая. И которую можно было, как цветок, пересадить из одного горшка в другой без ущерба.
90-е годы с массовым закрытием промышленных предприятий, тотальной безработицей, обнулением уровня жизни, увы, половину страны так и не вразумили. Хотя весь последующий рост и восстановление экономики Украины шли исключительно за счет восстановления промышленных и торгово-экономических связей с бывшими советскими республиками. Пропаганда, как всегда, оказывалась сильнее фактов. Миф о том, что все наши беды, включая экономические, от Москвы, и что спасение от них — бегство в Европу, набирал силу и массовых сторонников. В итоге фетишем стала Ассоциация с ЕС и отказ от вхождения в Таможенный союз.
Не секрет, что любое государство для своего строительства и устойчивости требует денег. И огромных. Приходят они в госбюджет через торговлю на внутреннем и внешних рынках. Когда первый мал, то главным источником становится внешний. Если взять банальную арифметику, начиная с 1992 по 2013 годы, то станет очевидным, что свою государственность Украина строила по преимуществу через поступления от внешней торговли с РФ и поступавшими оттуда инвестициями. Отказ от этого канала поступлений для любого трезвомыслящего политика означал бы начало процесса утраты ресурсной базы для обеспечения государства источником для строительства и поддержания структуры государственной власти. Но трезвые оказались в меньшинстве и проиграли.
Конечно, если бы в пакете с Ассоциацией с ЕС, украинское руководство предъявило бы некий план Маршалла от Европы, где были бы оговорены безвозвратная финансовая помощь Киеву в размере — 20-30 миллиардов евро в год на госнужды в течение ближайших десяти лет. Причем не просто план, а подписанный документ с гарантиями от возможности пересмотра. А к нему пакет договоров с европейскими транснациональными корпорациями о вложении, скажем 200 миллиардов евро в модернизацию отечественного машиностроения, химии, металлургии, авиакосмической отрасли, транспорта и прочего, то тогда можно было бы смело говорить, что нам лучше в ЕС, чем в ТС.
Масштабы вложений со стороны Европы реально бы говорили о твердом намерении встречного евроинтеграционного движения из Брюсселя. Но ведь этого как не было, так и нет. И точно никогда не будет. При том, что за почти четверть века из России в Украину зашло около 400 миллиардов долларов через торговлю и инвестиции, не считая доходов от серого экспорта и зарплат миллионов гастарбайтеров. Более того, при таких масштабах вливаний Москва никогда не позволяла публично диктовать свою волю и шантажировать нашего президента и Верховную Раду, вынуждая последних менять структуру государственной власти под потребности Кремля или украинское законодательное поле, как это теперь в наглую делают Вашингтон и Брюссель. При этом ведь бьют Киев ниже пояса.
Чего стоит, например последние требования от Еврокомиссии, дабы мы не потеряли безвиз. Вот они, дословно:
1) усиление сотрудничества с соответствующими учреждениями ЕС для предотвращения рисков нерегулярной миграции;
2) кампании по информированию об обязанностях и правах в рамках безвизового режима;
3) обеспечение независимости, эффективности и устойчивости антикоррупционных реформ, в частности путем создания независимого и высшего специализированного антикоррупционного суда согласно выводу Венецианской комиссии и украинского законодательства;
4) немедленно восстановить авторитет НАПК (Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции) и создать эффективную систему верификации электронных деклараций;
5) отменить поправки относительно электронного декларирования антикоррупционных активистов;
6) усилить усилия по борьбе с организованной преступностью, в том числе путем выделения достаточных ресурсов на Национальную полицию.
Их размытость, безусловно, предполагает возможность трактовки исполнения-неисполнения Киевом этих критериев крайне вольно и предвзято. А Брюсселю, в случае согласия Украины на такие взаимоотношения, фактическую возможность отменить безвиз в любой момент. Или дополнять свой ультиматум все новыми и новыми требованиями. Прецедент уже есть — МВФ. Который за копейки, которые выдает Киеву в виде кредитов, в каждый новый меморандум под выделение очередного транша выставляет все новые и новые требования. Из последних — принятие до 25 января следующего года закона об антикоррупционном суде. Не будет исполнено — не будет очередного транша. Украина уже не один год соглашается на такой алгоритм взаимоотношений с Фондом. Теперь опыт переняли в Брюсселе. И кто может гарантировать, что под такой алгоритм выкручивания рук Киеву завтра не подпадут все политико-экономические отношения с ЕС, что создаст угрозу отказа последним в финансовой помощи нашей стране?
Уверен, что если Киев в очередной раз прогнется, то не за горами, когда наши западные друзья выдвинут дилемму: хотите денег и безвиза — запускайте в оборот вашу землю, на продажу которой принят пока очередной годовой мораторий. То, что очередь дойдет и до нее — к гадалке не ходи. И тогда наше государство утратит последний собственный ресурс для поддержки не только государственности, но и собственной денежной единицы. Ведь львиная доля валютных поступлений в Украину идет за счет продажи сельхопродукции. Со скупкой наших сельхозугодий ТНК мы потеряем и этот источник курсовой поддержки гривны. Вот как-то с трудом верится, что наша такая гибридно-агрессивная северная соседка могла бы себе позволить идти подобным путем в отношениях с Украиной.
Резюмируя, можно подвести итог. За последние три года упрямой евроинтеграции Украина нашла самый короткий путь по обнулению собственного экономического потенциала, через отказ от торгово-экономических связей с РФ. Для поддержки своей государственной независимости выбрала путь кредитования на Западе, создав ситуацию безальтернативной зависимости от поступления денег западных кредиторов. Теперь в качестве оплаты за эту зависимость вынуждена платить утратой суверенитета и переходом под публичное внешнее управление. Когда кредиторы не утруждают себя прикрытием своих требований не публичностью последних или личным кулуарным общением и договоренностями с украинскими политиками. А обращаются буквально через СМИ. Если так пойдет и дальше, то возможно доживем и до тех времен, когда Брюссель и Вашингтон будут озвучивать имя очередного президента Украины на своем официальном сайте. Ну не проголосуете, лишитесь кредитов, безвиза и прочего.
Фактически Украину загнали в ситуацию, когда она обязана провести полный слом всей системы государственного и законодательного управления без достаточного финансового обеспечения этого процесса. И, увы, без возможности торговаться за счет наличия альтернативы финансовых поступлений в казну с Севера. Такова плата отечественной псевдоэлиты за неспособность мыслить и действовать стратегически. С опорой на трезвый экономический расчет и опыт прежних лет.
Валерий Песецкий
Оригинал публикации
