В Китае полагали, что Д. Трамп решительно выступит по поводу «северокорейского досье», растущего торгового дефицита между двумя странами и попробует показать, что Вашингтон сегодня является жестким переговорщиком. Южнокорейцы были обеспокоены тем, что Д. Трамп денонсирует соглашение о свободной торговле между Республикой Корея и США; в Японии опасались, что президент США заставит начать переговоры по двустороннему соглашению о свободной торговле. И Сеул, и Токио боялись того, что Д. Трамп своей жесткой риторикой и неожиданными жестами обострит конфликт вокруг северокорейской ракетно-ядерной программы и подтолкнет регион к военному конфликту. Вьетнам и Филиппины, в свою очередь, не были рады чрезмерному вниманию США к своим торговым дефицитам.
Поведение Д. Трампа было как всегда непредсказуемым и иной раз оскорбительным для принимающих стран. В Азии вопросы церемонии и протокола, оказания публичного почтения своим собеседникам и вежливость имеют особое значение и иногда идут впереди содержательных вещей. И здесь Д. Трамп совершил большое количество протокольных ошибок. Например, в Южной Корее он решил полететь в демилитаризованную зону, что, как многие опасались, могло усилить северокорейские провокационные действия. Но, к счастью, из-за тумана он вернулся. Белый дом дважды подтвердил участие президента США в Восточноазиатском саммите; в итоге Д. Трамп, не дождавшись окончания саммита, покинул его. Во всех странах, которые посетил американский президент, прошли демонстрации, хотя и не очень значительные.
Наибольший резонанс вызвала новая «доктрина Трампа» — идея о формировании Индо-Тихоокеанского региона. Она представляет собой не просто формальное расширение границ региона к западу от Тихого океана — в ее основе лежит попытка включить Индию в единый альянс, направленный в первую очередь на сдерживание Китая. В Дели уже сделали свой выбор с учетом растущих противоречий с Китаем не только по традиционным приграничным вопросам, но и в целом по межцивилизационному состязанию двух крупнейших держав Азии. Д. Трамп продвигал идею о том, что «морские демократии» — США, Япония, Австралия и Индия — являются бастионом свободного мира против континентального Китая, тем самым оправдывая теоретические выкладки отцов геополитики. Возрождение формата «квадро», как его называют в прессе, приведет к снижению значимости других региональных группировок.
Очевидно, что Россия не может оставить этот вопрос без внимания, поскольку ясно, на чьей стороне в таком противостоянии она оказывается. Представляется, что это еще один шаг к постепенному разделению миру на два блока — Евро-Азиатский и Евро-Атлантический.
Экономическая составляющая также весьма значима. Д. Трамп выдвинул новую формулу «справедливой и сбалансированной» взаимной торговли, которая никак не связана с правилами ВТО. Кульминацией стала речь на форуме АТЭС в Дананге, на котором Д. Трамп заявил, что он больше не позволит, чтобы кто-то «использовал» США. Таким образом, США окончательно превратились из адепта свободной торговли и многосторонних организаций в защитника протекционизма, использующего транзакционный подход в двусторонних отношениях. Д. Трамп заявил, что США не будут вступать ни в какие многосторонние соглашения, а двусторонние отношения будут строиться на принципе справедливости и взаимности.
Кроме того, Д. Трамп выступил в качестве коммивояжера, буквально продавив огромные многомиллиардные сделки по закупке оружия Японией и Южной Кореей. В Китае согласованы протоколы о намерениях и достигнуты соглашения более чем на 250 млрд долл. Очевидно, что не все возможно будет реализовать, однако само по себе это символическое событие.
Для Китая прошедшие мероприятия и встреча с американским президентом прошли успешно — Пекин не только не обострил отношения с США, внешне пойдя навстречу Д. Трампу, но и укрепил свои позиции. Вопреки опасениям, прием Д. Трампа и переговоры в Пекине оказались на удивление впечатляющими. Д. Трамп был поражён почтением, которое китайская сторона оказала ему, посадив на трон небесного императора в Запретном городе. Китай старался не противоречить американцам по наиболее острым вопросам, касающимся торгового дефицита, двусторонних экономических проблем, северокорейского досье. Он подтвердил свою озабоченность северокорейской ядерной программой. Заявления Си Цзиньпина о том, что необходимо усиливать санкционное давление на КНДР, не могли не радовать американского президента. Надо отметить, что и речь Д. Трампа в Национальной Ассамблее РК относится к числу наиболее сдержанных: хотя он обрушился с критикой на Северную Корею, нельзя сказать, что эта критика была незаслуженной. Ему удалось удержаться от оскорблений и провокационных заявлений, которые могли бы вызвать негативную реакцию. Можно предположить, что после двухмесячного перерыва в северокорейских запусках ракет и ядерных испытаниях стороны, возможно, уже движутся к секретным переговорам по поводу урегулирования противоречий.
В Китае Д. Трамп превзошёл самого себя. С его стороны звучали слова одобрения «гигантских» достижений КНР; он клялся в «тёплом отношении» к этой стране, называя Си Цзиньпина «высокоуважаемым и полновластным представителем китайского народа». Он даже признал, что китайская «нечестная торговая практика», как ее называют в прессе, стала возможной благодаря проблемам в самих США, и со стороны Китая было вполне естественным воспользоваться ими.
Таким образом, Китай получил хороший тыл для того, чтобы фактически выступить в качестве лидера региона, защитника свободной торговли, протагониста региональных форматов. Накануне и в ходе мероприятий Пекин разрешил ряд двусторонних конфликтов и урегулировал с Южной Кореей вопрос размещения американской противоракетной системы THAAD. Китай решил возобновить отношения с Сеулом и, несмотря на отсутствие уступок с его стороны, прекратить санкционное давление. Си Цзиньпину удалось также значительно сгладить противоречия по проблеме Южно-Китайского моря с Вьетнамом — в Ханое стороны подписали 12 соглашений о сотрудничестве. Таким образом, этот конфликт перешел в латентную фазу. Кроме того, Китай сумел достичь соглашения с АСЕАН о начале переговоров по юридически обязывающему кодексу поведения в Южно-Китайском море, чего АСЕАН добивалась 15 лет. Представляется, что такое решение должно снизить остроту конфликта с соседними странами.
Каков же общий итог? Похоже, что большинство акторов в плюсе, хотя публично говорят об обратном. Ряд американских обозревателей высказывается в том духе, что Д. Трамп «сдал позиции» и итогом турне стало обозначение снижения интереса со стороны США к азиатским делам. В результате Китай фактически становится «соуправляющим» в Азии наряду с США. При этом Пекин сумел заставить США принять такую роль и как бы добровольно разделить бремя ответственности за положение дел в регионе. По результатам визита Д. Трамп также находится в выгодном положении, поскольку ему удалось сгладить конфликты и продвинуть американские коммерческие интересы. Россия в этой «большой игре» малозаметна, и она явно находится не в центре внимания Китая, продвигающего собственную повестку.
Важным итогом прошедших дней стало то, что страны АТР попытались взять судьбу многосторонних соглашений в свои руки. Распространено мнение, что, когда США уходят из региона, во всяком случае в многостороннем плане, вакуум заполняется Китаем и Японией. США с шумом хлопнули дверью, выйдя из Транс-Тихоокеанского партнерства, и тем самым как бы обрекли его на смерть. Считалось, что именно доступ к американскому рынку для стран-участниц ТТП был решающим фактором для того, чтобы страны взяли на себя довольно высокие обязательства в плане не только торгово-экономических практик, но и внутреннего законодательства. Однако блок устоял. В ходе мероприятий во Вьетнаме и на Филиппинах при активной роли Японии удалось собрать торговых министров этих стран и практически подписать «Всеобъемлющее и прогрессивное соглашение по ТТП» (видимо, этот формат вскоре будет иметь такое название). На переговорах отсутствовал премьер-министр Канады Дж. Трюдо, так как не все вопросы были согласованы. ТТП уцелело, и ожидаются новые переговоры.
Одновременно развивается возглавляемый Китаем процесс создания Всестороннего регионального экономического партнерства. Оно включает 16 стран, в том числе и страны АСЕАН, Китай, Австралию, Новую Зеландию, Южную Корею. По сравнению с ТТП стандарты здесь, конечно, гораздо ниже и согласовать их легче. Однако в ходе данного раунда встречи министры не смогли договориться и решили продолжить переговоры в следующем году. Этот процесс, как и любой другой многосторонний процесс, развивается непросто, но для Китая это важное направление политики с прицелом не только на региональный, но и на глобальный масштаб. Китай, если вспомнить о концепции «Одного пояса — одного пути», фактически выступает интегратором в глобальном масштабе. И эту реальность надо учитывать.
Георгий Толорая
