Очередные события вопиют — в международном праве давно нужно разделить понятия сепаратизма и самоопределения.
Между сепаратизмом и самоопределением есть ключевое отличие — вовлеченность.
В моем понимании, а оно зиждется на оценке примеров истории, как отдаленных, так и свежих, сепаратизм — это удел немногих радикалов, не имеющих широкой поддержки, а самоопределение — выбор локального большинства.
И подход должен быть принципиально разным.
Кроме того, ровно так же, как этнические группы правом на самоопределения должны обладать, и географически локализованные общности — культурные, конфессиональные и социальные. Для современного информационного общества идей и смыслов, связи по этим признакам даже более актуальны, чем по этнической принадлежности.
Я убежден — никакое государство не вправе навязывать свою волю большинству, пусть даже локальному.
Если государство проиграло борьбу за умы, сердца и кошельки людей связанной общности, оно должно отступить.
Однако, нужно понимать и зарубить себе на носу — эта борьба не подразумевает уравниловку, подавление, языковое и культурное насилие, преследование по этническим, конфессиональным и идентичностным критериям.
Побеждать государство должно в равной с общностями конкуренции идей, интерпретаций образов прошлого и будущего, либо агитировать экономическими успехами, услугами безопасности и верховенства права.
А пока, в очередной раз приходится констатировать — слом вестфальского мира кондовых, столбовых, традиционных государств только начинается и изменения неизбежны.
И чем быстрее они начнутся «сверху», тем легче мы их переживем.
