Одним из неочевидных последствий евромайдана на Украине стал взрывной рост народного научно-технического творчества в военных целях. Волонтеры практически на коленке разрабатывают для украинской армии все новые образцы оружия: бронемашины получаются плохо, ситуация с беспилотниками получше. Есть ли у подобных разработок сколько-нибудь серьезные перспективы?
Кризис государственности на Украине привел к глубокому расколу в обществе: одни покидают страну или молча выживают в условиях загибающейся экономики, другие активно поддерживает проведение так называемой АТО, помогая силовикам подавить сопротивление в Донбассе. Эта помощь проявлялась в изначально массовом добровольческом и волонтерском движениях, к которым можно отнести многих — от батальонов «Правого сектора» (запрещенная в РФ экстремистская организация) до местных кулибиных, беспрерывно предлагающих все новые технические инновации для «ведения успешной войны».
Бум военных волонтерских разработок представляет особый интерес — его следует признать совершенно новым на постсоветском пространстве феноменом. Вооруженные конфликты имели место во многих регионах бывшего СССР, но нигде не отмечалось настолько технологичной поддержки воюющих сторон со стороны части населения, как на Украине. Здесь активистами были созданы сотни волонтерских групп, занимающихся всем спектром поддержки армии — от сбора средств на закупку униформы, продовольствия и лекарств до плетения маскировочных сетей, ремонта бронетехники и разработки военного программного обеспечения.
Для сравнения: в России по итогам 2016 года были внедрены и обозначены на перспективу множество новых военных разработок, но практически всегда заказчиком является государство, а исполнителем — крупные государственные или коммерческие организации. Инициативные разработки для военных — это, как правило, локальные случаи, про крупные волонтерские проекты для армии в РФ ничего не известно. Российская наука, показавшая в условиях экономического кризиса неплохие результаты, в военном направлении также работает согласно госзаказу. На Украине же разработки ведутся в инициативном порядке, в том числе малыми группами инженеров-волонтеров, с надеждой передать результаты своего труда в «зону АТО». Это своего рода «милитари-Сколково», где активисты массово порождают технологические стартапы, проходящие проверку реальностью. Если точнее, войной.
Вероятно, это объясняется сочетанием традиционно высокого уровня образованности украинского населения (при наличии приличного фундамента постсоветской науки и промышленности) с высоким же уровнем его пассионарности. Правда, второе в итоге губит первое — итогом роста «национального самосознания» (в том числе в образовательной системе) стала общая деиндустриализация на Украине. В то же время пассионарная часть общества породила массу интереснейших образцов научно-технических изделий для военных нужд.
Итак, что мы имеем к настоящему времени? С точки зрения общественного и академического интереса первенство стоит отдать разработкам в области бронетехники. Ремонт старых советских образцов и бронирование гражданских автомобилей можно вынести за скобки — это явление, ставшее привычным. При этом из разработок, претендующих на техническую новизну и оригинальность, наиболее известен «танк для городских боев», уже по названию ассоциирующийся с националистическим подразделением — «Азовец». Непростая судьба передового броневика с видеокамерами от домофона уже анализировалась на страницах газеты ВЗГЛЯД. С тех пор явного прогресса в проекте не произошло, и судьба его, кажется, понятна.
Сходным образом развивался и проект по созданию «Первого народного танка» — амбициозной машины-робота, призванной конкурировать с российской «Платформой М». Механизм небольшого размера на дистанционном управлении должен был нести на себе различное вооружение и собираться из простых бюджетных деталей. Согласно данным «Всеукраинского центра волонтеров», проект закрылся после сбора 73% от требуемой суммы в 270 тысяч гривен (около 10 тысяч долларов). А лидер команды разработчиков Валерий Прудь теперь занят организацией народных митингов против повышения цен на коммунальные услуги в родном Николаеве. Весьма показательная эволюция.
Печальная судьба постигла и все-таки созданные на волонтерские средства «бронированные скорые» под названием «Святой Николай». Изготовленные на Николаевском бронетанковом заводе по итогам переделки советского БТР-70 эвакуационные машины для раненых неоднократно и неизменно торжественно отправлялись в «зону АТО» и президентом Петром Порошенко, и премьером Арсением Яценюком. Однако не то что предоставлять медицинскую помощь в режиме боя, но и успешно курсировать по местности изготовленные образцы не смогли. Ввиду неудачной конструкции и постоянных поломок их эксплуатация оказалась невозможной.
Серия неудач с разработкой бронетанкового вооружения не убила в местных кулибиных оптимизма. Так, предприятие «СпецТехноЭкспорт» презентовало на выставке IDEX-2017 в ОАЭ беспилотный мини-БТР «Фантом». Устройство-робот того же класса, что и почивший «народный танк», разрабатывается более серьезными специалистами с заявкой на экспортный потенциал. Эксперты с пессимизмом относятся к перспективам данной разработки, учитывая сложную историю прежних украинских инноваций.
На другом полюсе от разработки бронетехники «в железе» находятся военные разработки «в цифре». Украина, унаследовавшая от времен СССР сильную физико-математическую школу, занимает не последнее место в мире по активности IT-специалистов и созданию новых цифровых продуктов. Ожидаемо, что часть из них подключилась к сугубо военным проектам. Например, на базе Noosphere Engineering School в Днепропетровске создали программный комплекс автоматизированного управления артиллерийским огнем для «АТО». Именно на артиллерию (наряду с превосходством в живой силе) ВСУ сделали главную ставку в Донбассе. А в условиях беспилотной разведки, в режиме реального времени и маневренной войны ключевую роль играет скорость наведения на цель и, уже после залпа, ухода от контрбатарейного огня. По замыслу разработчиков, полагаясь на их ArtOS, военные существенно сокращают время между моментом нахождения цели и открытием огня. Также комплекс исключает ошибки при расчетах, что важно на фоне слабого уровня подготовки артиллерийских офицеров, призванных из запаса.
При этом в целом украинский IT-сегмент испытывает сейчас те же проблемы, что и вся страна под руководством победителей с евромайдана. Компании находятся в режиме жесткого давления со стороны СБУ и МВД в стиле «лихих 90-х», но под предлогом борьбы с терроризмом и сепаратизмом. В итоге команды стартапов в поисках инвестиций и стабильности перебираются в Польшу, Чехию, США, откуда потом продают свои разработки обратно на Украину. За два года страну покинули девять тысяч IT-профессионалов.
Весьма успешным направлением стало и развитие беспилотных летательных аппаратов. Общемировой тренд на разработки беспилотников помножился на высокую инициативность украинских конструкторов и военный ажиотаж, дав полноценный старт новой отрасли. Например, работающая в области БПЛА компания Drone.ua вполне системно изготавливает дроны для агропрома, геодезии, картографии и даже экспортирует их. При средней стоимости аппарата в 2400 долларов к концу 2016 года фирма продала порядка тысячи БПЛА. На сайте организации (кстати, русскоязычном, без украинской версии) сообщается, что Drone.ua входит в топ-3 инновационных предприятий в аграрном секторе по версии Forbes и топ-20 по всей Украине.
Что касается военных БПЛА, минобороны Украины уже приступило к испытаниям беспилотников Spectator местного производства. Моноплан разработан ОАО «Меридиан» им. С. П. Королева (сайт организации тоже сделан на русском и английском языках без украинской версии) и Киевского политехнического института. Этот БПЛА способен выполнять как военные, так и гражданские задачи — вести оптико-электронную разведку местности, мониторинг водных, лесных массивов, нефте- и газопроводов, ЛЭП. Заявлено, что дроны могут набирать высоту до 2 км и скорость до 120 км/час. Время непрерывного полета составляет два часа с дистанцией приема сигнала до 30 км.
Другие украинские беспилотники — «Фурия» и «Лелека-100» — сейчас также испытываются военными. При этом к А1-С «Фурия» киевского НПП «Атлон Авиа» много вопросов: есть мнение, что их БПЛА — не что иное как производимый в Китае дешевый коммерческий RVJet американской компании RangeVideo. Серьезная критика звучит от коллег по «беспилотному цеху». Так, известный разработчик Юрий Касьянов считает, что закупка дронов военными сопряжена с коррупционными процессами: «Хорошо, если фирма-производитель получает 50 тыс. долларов с каждой продажи. Я имею в виду воровство и откаты. Да, они сделали доработки, да, БПЛА подорожал, но не в 15 раз… Закупки проходят на коррупционной основе, потому что когда БПЛА стоимостью 5 тыс. долларов армия закупает за 35 тыс. долларов, то здесь понятно, что кроме НДС деньги, очевидно, идут еще в карман чиновников».
Касьянов широко известен на Украине еще и как активист евромайдана, многое сделавший для поддержки силовиков в «зоне АТО». В составе волонтерской команды «Армия SOS» он создавал систему беспилотной разведки в зоне боев, собирал и передавал подшефным подразделениям силовиков дроны и информацию о позициях ВСН, полученную с их помощью. После конфликта в команде основал новый проект по созданию беспилотников «Матрица технологий», где уже на деньги инвестора создает тяжелый БПЛА «Командор», способный, по его замыслу, нести ударное вооружение или оборудование для гражданского применения.
Общую картину с применением «народных беспилотников» он обрисовал так: «На фронте широко используются самодельные или кустарно изготовленные малым бизнесом беспилотники для разведки и уже для нанесения ударов с воздуха. Два года государство старательно не замечает усилий энтузиастов, волонтеров и добровольцев, а если и замечает, то немедленно их формализует, бюрократизирует и переводит в привычную плоскость распила государственного бюджета. Беспилотная авиация давно стала закрытой тусовкой, куда вход заказан тем, кто не близок к власти и не хочет платить за входной билет».
Он же ставит диагноз ситуации, сложившейся в украинском секторе волонтерских высокотехнологичных разработок: «Не секрет, что уже давно многие «волонтеры» и целые «волонтерские организации» превратились в коммерческие фирмы, «удачно» сочетающие волонтерство с бизнесом… Такой себе «стартап» на доверии общества и за его счет… Очевидно, что волонтерство как основа для разработки высокотехнологичных продуктов — это тупик. Потому что сложные вещи требуют много времени и средств на разработку, а производить их серийно силами только волонтеров, на пожертвования, просто нереально».
Вывод эксперта в целом соответствует наблюдаемой картине: массовый всплеск военного научно-технического творчества на Украине создал немало интересных образцов, но в итоге они проигрывают как альтернатива системному госзаказу. Украина как большое «милитари-Сколково» по производству и внедрению стартапов начинала интересно и ярко, но теперь явно пробуксовывает.
А с учетом планов постмайданного государства по снижению уровня математического и естественнонаучного образования населения, с учетом победы над наследием былой образовательной системы следующая волна подъема научно-технического творчества может и не состояться. Большинство не уехавших из страны будут заняты работой в полях «новой аграрной державы» (зато в национально правильных вышиванках для изучения по ним основ геометрии).
Никита Волченко
