В интервью «Нью Йорк Таймс» он даже признался, что до поры до времени Украина вызывала у него раздражение, Тем не менее, после серии несообразных заявлений, за которые он подвергся нападкам, Трамп получил некоторое представление о содержании политической повестки, связанной с украинскими событиями, узнал в какой-то момент, что Путин аннексировал Крым, призывал на конференции Ялтинской европейской стратегии в 2015 году сплотиться, «чтобы помочь Украине, и в уже упомянутом интервью «Нью Йорк Таймс» в 2016 заявил, наконец, что он «за Украину».
Во время предвыборной кампании украинская тема становится одной из ключевых, ибо санкции, наложенные на Россию в связи с ее агрессией на Украине — это один из самых важных стратегических демаршей на международной арене, в несколько этапов — от частичных до секторальных — проводившийся администрацией Барака Обамы. Заявления Трампа о его намерении наладить отношения с Владимиром Путиным, конечно же, в первую очередь были жестко увязаны с украинским вопросом, поскольку его оппоненты придерживались жесткой позиции: никаких санкционных послаблений до тех пор, пока Россия не вернет Крым и не выведет свои войска с Донбасса.
Уже многократно цитировавшееся интервью президента США телеканалу «Фокс Ньюс», которое в эти выходные вышло на телеэкраны в полном формате, содержит в себе ответ на вопрос, готов ли Трамп хранить приверженность обвинительной линии, которая проводилась предыдущей администрации: Барак Обама и его администрация не допускали даже малейших сомнений в том, что Украина является жертвой российской военной агрессии. Журналист построил свой вопрос как раз в этой жесткой системе координат, спросив своего собеседника, не обидело ли его, что после того, как он поговорил с президентом России Владимиром Путиным, «пророссийские силы лишь расширили насилие на Украине». Трамп не просто не пожелал подыгрывать укоренившейся в американских медиа точке зрения на конфликт, а взял, да и единым махом похоронил, заявив, что на самом деле никто не знает, что в реальности происходит на Украине.
«Нет, не воспринял, потому что мы не знаем в точности, что там происходит. Эти про-силы, мы не знаем, неконтролируемы они или контролируются — такое тоже бывает. Мы узнаем. Я удивлюсь, если… но посмотрим», — ответил президент США интервьюеру. Трамп, как нам уже хорошо известно, политик вообще не слишком корректный, но в данной ситуации он повел себя как первостатейный хам, покусившийся на очевидные смыслы, которые собственно и были заложены в основу санкционной политики по отношению к России.
Весь мир прекрасно осведомлен, что Москва, бескровно оттяпав у соседа Крым, уже в течение 3 лет пытается путем военного насилия отобрать у Украины две области на Юго-востоке, а Трампу, видите ли, об этом ничего не известно, и он будет «удивлен, если…»! Он еще только собирается «посмотреть». Из этого короткого пассажа уже проступает образ того, что именно президент США увидит после того, как «посмотрит». Отвергнув — не одномоментно, а по итогам жесточайшей предвыборной борьбы — привычную призму, через которую и сегодня рассматривают украинские события столь любимые Трампом масс-медиа, он едва ли станет возвращать ее в собственный политический обиход. Очевидно, что американский лидер просто не в состоянии будет устанавливать отношения со своим российским коллегой на новых принципах, оставаясь связан по рукам и ногам концепциями, разработанными его предшественниками.
Понятно, что и с его точки зрения, вина России не может быть отвергнута полностью, поскольку это вызвало бы непонимание даже у той части общества, которая отдала ему свои голоса. Америка доcтигла за последние годы полного общественного консенсуса относительно ответственности Москвы за события на Украине. Но я уже писал, что эта вина может быть отчасти конвертирована и микширована ошибками администрации Обамы. Но самое главное — силы, которые журналист во время интервью жестко маркировал как «пророссийские» вполне могут оказаться не контролируемыми Россией (что Трамп дал понять более чем отчетливо), а обеспечивать собственные интересы.
Я вижу здесь готовность признать субъектность Донбасса, который может иметь своим естественным союзником Россию, но борется прежде всего за собственные культурные и гражданские права с новой украинской властью, которые эти права попыталась изъять несколько лет назад. На мой взгляд, в своем коротком ответе, который поначалу выоспринимается как попытка отмахнуться от каверзного вопроса, Трамп продемонстрировал очень глубокое понимание сути происходящих событий. Если упомянутые силы не находятся под контролем России, я являются самостоятельными, то есть за ними стоит дискриминируемая на Украине общность людей, то отсюда следует очевидный вывод: главным виновником войны является не Россия, а та сторона, которая вызвала эти силы к жизни, наделила их волей к сопротивлению своими попытками ограничить права той части населения, интересы которой сейчас и отстаивают защитники Донбасса. Где же располагается этот загадочный источник насилия, пламя которого полыхает на Украине уже три года?
Надо полагать, что ответ для экспертов и специалистов в окружении Трампа, особенно после недавнего обострения, очевиден. Более того, я склонен думать, что он был найден уже давно, но общественное мнение нельзя изменить в одно мгновение, поэтому общество будет собирать верную картину из осколков, оговорок, легких и неочевидных сдвигов в сторону от привычной точки зрения. Источник насилия расположен в Киеве и как раз его следует усадить за стол переговоров с силами, которые, «неизвестно кем контролируются», а потому являются отдельным и самостоятельным субъектом войны, не связанным напрямую с Россией.
Все это выводит нас на схему умиротворения, которая в своей базовой основе полностью совпадает с Минскими соглашениями. Считается, что администрация Обамы негласно поддерживала политику Порошенко по постоянному торпедированию Минска, рассматривая его условия как невыгодные для Киева и не совпадающие с политическими интересами США в Восточной Европе. В лице нового американского президента мы, похоже, имеем все шансы получить самого горячего сторонника мирного процесса на уже давно сформулированных в Минске принципах. Принуждение к исполнению пунктов минских договорённостей и может стать основой стратегии Трампа по украинскому конфликту.
