1 декабря 1991 года на Украине прошел референдум, который формально утвердил ее независимость, которую де-факто провозгласили еще в августе, после поражения ГКЧП. На референдум был вынесен всего один вопрос: «Подтверждаете ли Вы Акт провозглашения независимости Украины?». 28 804 071 украинцев — 90,32% от принявших участие в голосовании граждан, — ответили на него утвердительно, предвкушая новую, неизвестную эру, наступление которой знаменовало это волеизъявление.
Каким представлялась им эта будущая Украина? Мы довольно точно знаем об этом, благодаря сохранившейся до наших дней агитпродукции, которую массово распространяли перед декабрьским голосованием. Это были хорошо известные листовки, на которых наглядно и доходчиво показывали, сколько стали, хлеба, сахара, электроэнергии и угля производит УССР, щедро делясь всем этим добром с нахлебниками из других, менее богатых республик, взамен на их нефть и газ — которых, впрочем, у нас тоже вполне хватало.
Эти листовки, которые совместно печатали тогда члены Руха и вчерашние украинские коммунисты, обещали, что уже через несколько лет наша страна обгонит по уровню жизни ведущие западноевропейские страны. Ведь этому мешало только имперское ярмо, наброшенное нам на голову из Кремля. При этом, агитаторы обещали стране не только процветание, но и мир, гарантируя права русского языка и называя Россию ближайшим соседом и главным партнером будущей независимой Украины — чтобы не отпугнуть миллионы людей, связанных узами родства и дружбы с такими же простыми гражданами в других уголках распадающегося Союза.
Если бы жители Украины увидели свою страну через четверть века, они наверняка бы подумали, что им показывают кошмарный фантастический боевик. Разорванная, нищая, униженная, погрязшая в долгах и сочащаяся межнациональной ненавистью страна, бесконечная война с блокадой и артобстрелами городов, уничтоженные леса и лунные пейзажи янтарных приисков, миллионы трудовых мигрантов, сотни запрещенных фильмов и книг, а также постоянные требования ввести визовый режим с Россией, которая официально именуется государственными чиновниками «страной-агрессором».
Референдум с непредсказуемым концом
Безусловно, голосуя 1 декабря 1991 года, украинцы не хотели для себя этой сбывшейся в реальности страны. Тем более, что большинство из тех, кто поддержал в этот день украинскую независимость, принимали участие во Всесоюзном референдуме о сохранении СССР —единственном в истории СССР референдуме, который прошел 17 марта 1991 года, и по результатам которого 76,43% избирателей высказались за сохранение обновленного советского проекта. За это проголосовало тогда свыше 22 миллионов жителей Украины — то есть, те же самые люди, которые потом голосовали на декабрьском референдуме.
Эти два результата проведенных в один год референдумов часто представляют в качестве доказательства несовершенства механизма всенародного волеизъявления, на результат которого сильнейшим образом влияет текущая политическая конъюнктура и административный ресурс. В марте и в декабре 1991 года Украина голосовала так, как диктовала ей власть, которая просто сменила за эти полгода свои принципы, позиции и приоритеты.
Люди шли на выборы, искренне веря в правоту своего мнения. Но каждый раз его внушали им дикторы в телевизоре, журналисты в газетах и упомянутые выше агитаторы, с их листовками про украинский сахар и хлеб, которые не обязательно просто так отдавать восточным соседям. Собственно, уже тогда, в декабре девяносто первого, многие шли на избирательные участки с не совсем приятным ощущением того, что их выбор уже сделан за них против их воли. И в целом, это предчувствие вовсе не обмануло.
Хорошим примером того, что в реалиях украинской демократии референдум всегда отражает волю действующей власти, стал второй всеукраинский референдум, организованный 16 апреля 2000-го года по указке Кучмы, который хотел ограничить влияние строптивого парламента, где незадолго для этого господствовали оппозиционеры из КПУ, СПУ и ПСПУ.
Организовывая этот референдум, Кучма вынес на него предложения о создании двухпалатного парламента, уменьшении количества депутатов с 450 до 300 и отмены депутатской неприкосновенности. Кроме того, президент требовал для себя права досрочно прекратить полномочия Верховной Рады Украины, если Верховная Рада Украины в течение одного месяца не смогла сформировать постоянно действующего парламентского большинства или в случае неутверждения ею на протяжении трех месяцев подготовленного и поданного в установленном порядке Кабинетом министров Украины государственного бюджета Украины.
И хотя проведенный под четким контролем Банковой референдум без проблем выдал на гора нужные Кучме результаты по всем этим вопросам, президент так и не решился имплементировать его решения в жизнь. Страна менялась, в ней начинались массовые протестные акции, и попытка внедрить в жизнь результаты референдума, который считали циничной пародией на народное волеизъявление, могло привести к непредсказуемым для власти последствиям.
Референдум тогда, референдум сейчас
С тех пор Украина не проводила свои референдумы — а после крымского референдума и референдумов на Донбассе, которые прошли в 2014 году, само это слово является чуть ли не политическим табу. Хотя и противники майдана, и сторонники единой Украины понимают, что, несмотря на российский фактор, их результаты в целом отражали реальные настроения местных жителей.
Однако специфический опыт украинских референдумов нельзя сравнивать с общемировой практикой, которую мы наблюдаем в последние годы в странах Европы, где механизмы народного плебисцита еще везде превратились в политическое шоу под контролем у власти. Об этом убедительно свидетельствует опыт референдумов последних лет.
В Каталонии был проведен оформленный в виде опроса квази-референдум, согласно которому 80% проголосовавших высказались за отделение от Испании. В Греции 61,31% избирателей демонстративно выступили на референдуме против мер экономии, которые навязывал им Евросоюз.
В Шотландии сторонники независимости страны едва не выиграли плебисцит об отделении от Великобритании, а в июне нынешнего года большинство британцев сенсационно поддержали большинством голосов решение о выходе из состава Европейского Союза, поставив в тупик политический истеблишмент Евросоюза и своей собственной страны.
В апреле жители Голландии проголосовали против подписания соглашения о торгово-экономической ассоциации между Украиной и Евросоюзом, которое активно навязывало им собственное правительство и чиновники из Брюсселя. Швейцарцы отвергли на референдуме идею ввести повсеместный гарантированный ежемесячный минимальный доход, который на самом деле, грозил отобрать у граждан множество социальных льгот.
Таким образом, мы видим, что во многих странах мира референдум по-прежнему остается важным и эффективным инструментом демократического волеизъявления граждан. Проблема лишь в том, что нынешняя Украина меньше всего похожа сейчас на демократическую страну, руководство которой действительно волнует мнение его жителей. И если сейчас власть вынесет на референдум любой интересующий ее вопрос, она получит на выходе необходимый ей результат, используя для этого давление и пропаганду — будь-то вопрос о повышении тарифов или о продолжении войны.
Но это вовсе не говорит о том, что Украине противопоказаны референдумы. Придет время, и народ страны сможет объективно высказывать на них свое мнение. Но это случится не при нынешних правителях страны, за которую мы голосовали двадцать пять лет назад.
