Даже, покинув зал заседаний, участники переговоров продемонстрировали редкое несовпадение точек зрения на предмет договоренностей. Порошенко огорошил журналистов новостью о согласии России на присутствие в зоне конфликта полицейской миссии ОБСЕ. Меркель с явной досадой заявила, что это не главное — для начала нужно провести выборы в Донбассе.
Очевидно, что такая постановка вопроса неприемлема для Киева и украинский лидер так и будет продолжать в том или ином виде ставить раз за разом вопрос о решении, как он это называет, проблем, связанных с безопасностью. Собственно, поэтому в его представлении пункт о полицейской миссии кажется основным. Ему мнится, что вооруженные члены миссии возьмут под контроль границу, чтобы потом передать эстафету Киеву. Очевидно, что Россия видит ситуацию совершенно иначе. Для Москвы важно обеспечить реальное разведение войск и основу для поддержания режима прекращения огня. Если это можно сделать руками ОБСЕ, тем лучше, поскольку присутствие третьей силы поможет решить сразу две задачи. Во-первых, лишит возможности украинскую сторону беспорядочно и хаотично обстреливать позиции ЛДНР, во-вторых, окончательно зафиксирует статус вооруженного конфликта между Украиной и мятежными республиками.
Такая ситуация была вполне комфортна для Донбасса, поскольку своим присутствием европейские наблюдатели с оружием абсолютно недвусмысленно дали бы понять, что Европа уже признает наличие проблемы во взаимоотношениях между частями еще недавно единого государства и готова реагировать на эти проблемы максимальной вовлеченностью в обеспечение мира. Поэтому панические настроения, сопровождающие новость о полицейской миссии, просто опираются на плохое понимание дипломатических нюансов всей этой затянувшейся истории.
Кто-то хорошо написал (я, к сожалению, не смог найти статью повторно), что Украина — это тот же план по развалу Югославии, который Россия применяет в отношении Украины. Сначала Европа фиксирует, что единого государства уже нет, стороны конфликта, таким образом, получают определенную легитимность, впоследствии они обретают самостоятельность. Первый этап уже пройден — собственно, сам Нормандский формат и минские соглашения дают ЛДНР пусть не очень высокий, но все же легитимный статус территорий, чье будущее необходимо, так или иначе, устроить.
В общем и целом уже понятно, что минские соглашения Украина выполнять не будет под разными предлогами. Более того, я полагаю, что план передачи контроля над границей полицейской миссии провальный, поскольку Россия не даст на это согласия без реализации всего комплекса политических мер, предусмотренных «Минском-2», Порошенко разочаруется и в этой идее. Ведь по большому счету ОБСЕ, подтверждая регулярно, что именно вооруженные силы Украины нарушают перемирие, уже фактически не является союзником Киева. А, получив дополнительные полномочия по разводу сторон, организация окончательно оформит своим охранением сложившийся статус-кво — существование независимых республик в их нынешних границах.
Это происходит и так. Чем дольше длится конфликт, тем очевиднее становится то обстоятельство, что затолкать пасту в тюбик обратно не удастся. Срывая выполнение минских соглашений, Киев наивно полагает, что он мешает реальности ЛДНР обрести законченные правовые формы. Между тем, это абсолютно не верно — республики функционируют, успешно обороняются, налаживают гражданскую жизнь и уже по факту завершили формирование системы управления, гораздо, кстати, более успешной, чем на самой Украине.
Кроме всего прочего, логика минских договоренностей убийственна для киевского режима и по политическим причинам: принять закон о выборах и объявить всеобщую амнистию означало бы дать донбасским политикам, обретшим силу и вес за два с половиной года вооруженного противостояния, прямой доступ к украинским органам власти. Донбасская фракция в Верховной Раде — это такая бомба под всю основу властной структуры, что на такое Порошенко ни когда не решится.
Таким образом, минский процесс так и остается смертельной ловушкой для киевских властей, однажды попав в которую, они уже не имеют возможности из нее выбраться. Ведь, настаивая каждый раз на ревизии соглашений, Порошенко в глазах европейских гарантов все больше подрывает собственную репутацию, демонстрируя полную недоговороспособность. А безумные идеи, которые продолжает рождать его окружение, придают картине в целом дополнительный шарм. Так, например, администрация Порошенко вдруг заявила, что для проведения выборов, все нынешние донбасские руководители должна добровольно сложить с себя полномочия и передать их представителям Партии регионов, избранных во властные структуры еще в 2011 году.
Смысл этой идеи понятен. Люди, пришедшие во властные кабинеты Донецка и Луганска, не могут считаться легитимными правителями и с ними Киев дела иметь не будет. Но ведь минские переговоры и Нормандский формат как раз и призваны наладить какое-то взаимодействие между украинской властью и народными республиками. Никто в Европе не предлагает отменить Захарченко и Плотницкого и организовать совершенно новые переговоры — с какими-то древними депутатами, с которыми согласен разговаривать Порошенко.
Подобные прожекты наглядно свидетельствуют о том, что будучи принуждаем исполнять договоренности, киевский режим теряет последние остатки вменяемости, изобретая все более и более бредовые конструкции. Дляться эта агония может очень долго, но уже совершенно очевидно, что никакой дорожной карты не будет. Скорее всего, не будет о вооруженной полицейской миссии.
Процесс становления республик продолжится под грохот пушек. Отменить его или обратить вспять уже никто не сможет. Бесплодный нормандский формат и неисполнимые минские соглашения — это как раз и есть та юридическая база, которая дает право ЛДНР считать себя субъектом масштабного европейского процесса, в котором принимают участие лидеры двух основных европейских государств и России. Глава же Украины, противодействуя исполнению мирных решений, из этого процесса выпадает, теряя с каждым разом все больше реноме политика, с которым имеет смысл о чем-то договариваться.
