Сегодня —14 октября — украинские националисты празднуют день создания УПА, которая действовала и на территории Белоруссии. На Украине официальные власти сейчас героизируют это военное формирование, а вот в соседней стране от упоминания имен ее руководителей приходят в ужас.
— Чем на территории Белоруссии «прославились» украинские националисты из ОУН-УПА?
— Самой главной «заслугой» украинских националистов — тут речь идет не об Украинской повстанческой армии — а о тех коллаборационистах, которые служили непосредственно в немецких военных формирования — является, конечно, Хатынь.
Известно, что украинские полицаи участвовали в уничтожении этой белорусской деревни и не только её. В свою очередь, УПА активно действовала на территории Полесья, приграничной белорусско-украинской зоны. Её отряды, которыми непосредственно руководил Роман Шухевич, заходили на белорусскую территорию. Никакой поддержкой у местного населения они не пользовались. Если уж белорусы своих коллаборационистов не поддерживали, то о чужих и говорить не приходится.
Кстати, относительно Шухевича есть очень примечательный момент. 25 марта 2014 года отмечался День воли, и белорусская националистическая организация «Молодой фронт» вышла в Минске на демонстрацию с баннером, где были изображены пять человек. В их числе Бандера и Шухевич, а также белорусские коллаборационисты. Это вызвало бурную реакцию в белорусском обществе, потому что отношение к бандеровцам в Белоруссии однозначно негативное.
Поэтому «Молодой фронт» был вынужден в 2015 году на День воли выйти на демонстрацию уже без этого баннера, потому что портрет Шухевича, который участвовал в уничтожении белорусского населения, вызвал у белорусов шок.
— Сейчас в Польше уже вторую неделю идет фильм «Волынь», в котором рассказывается о том, как бандеровцы устроили резню поляков на Западной Украине. А какие отношения в межвоенный и в военный период были между белорусами и поляками, между католиками и православными? Были ли серьезные конфликты и взаимные погромы?
— Религиозные конфликты на территории современной Белоруссии были в XVI —XVII веках. Например, во времена заключения Брестской унии в 1596 году. Тогда были сильные разногласия между православными и католиками. Но к XIX веку все эти религиозные распри уже улеглись: и в одном селе могли спокойно сосуществовать белорусские крестьяне-католики и белорусские крестьяне-православные. Они мирно уживались, и никаких конфликтных ситуаций там не было.
— К слову, предки Виктора Януковича, жившие в белорусском селе Януки, были католиками, хотя сам Виктор Фёдорович православный.
— Да что там Янукович, даже у меня предки были католиками, но это не помешало мне занимать общерусскую позицию. Кто-то, может, и считает религиозный фактор крайне важным, но все эти религиозные противоречия на территории Белоруссии остались в далёком прошлом. Ни сегодня, ни в межвоенный период это не является и не являлось раздражающим фактором.
— А каковы все-таки были отношения у белорусов с поляками?
— Конфликты между ними случались, но, в общем, ничего похожего на Волынскую резню в Белоруссии не было.
— Почему?
— Это связано с тем, что национальное самосознание в Белоруссии было не так развито как на Украине. Раз с национальным самосознанием дела обстояли не очень хорошо, то и серьезного националистического движения в Белоруссии не было. Не было кому убивать и подстрекать к убийствам поляков.
Если говорить о коллаборации, то в Белоруссии украинских или прибалтийских коллаборантов действовало больше, чем собственно белорусских. Просто белорусский национализм находился тогда в зачаточном состоянии.
Резни никакой на белорусской земле не могло быть и потому, что белорусы спокойная и мирная часть русского народа. Если в малороссах течет буйная казачья кровь, то белорусы — это потомки крестьян, которые были одной из самых забитых частей Речи Посполитой. Отсюда и такая белорусская «помяркованность» и «тутейшисть».
— А как белорусское государство — подчеркиванию, именно государство, а не общество — относится к коллегам украинских националистов — к белорусским националистам — и белорусскому национализму вообще? Как себя чувствует здесь белорусский националист, если он, например, не создает политическую организацию, а пишет статьи, выпускает книги, снимает фильмы, выступает с лекциями? Государство запрещает ему такую деятельность?
— Белорусский национализм многолик. Коллаборационистская версия белорусского национализма не является единственной. Белорусский национализм, произросший на советском фундаменте, также существует. И именно эта редакция белорусского национализма нынешней белорусской властью востребована, потому что она позволяет белорусскому руководству объяснить и себе, и миру, почему Белоруссия является независимым государством, а не частью России. Ей необходима опора на тот или иной извод белорусского национализма.
В Белоруссии официозная националистическая линия проводится с опорой не на коллаборационистов времен Второй Мировой войны, а на князей периода Великого княжества Литовского. Последним устанавливаются памятники, о них пишут книги. Если вы сейчас зайдете в белорусский книжный магазин, то вы сможете увидеть целый иконостас великих князей литовских в виде плаката. Они позиционируются как свои.
Что еще интересно, так это то, что белорусские националисты в массе своей говорят по-русски. И тут ситуация отличается от украинской, потому что белорусский литературный язык мертв. На нем никто не разговаривает. Да и собственно никто никогда не говорил, потому что это мертворожденная конструкция. В советские времена еще говорили на «тросянке», белорусском суржике, сейчас уже нет.
Я помню, когда преподавал в Белоруссии, то деревенские парни говорили по-русски точно так же, как и их сверстники из Подмосковья. Их невозможно было отличить. Телевидение и образование сделали своё дело. Но в Интернете русскоязычные белорусские националисты всячески демонстрируют свою приязнь к белорусской мове и своё ею владение, пусть даже и несовершенное. Белорусский язык — это скорее символ, нежели реальное средство коммуникации.
В Белоруссии, кстати, самые омерзительно русофобские книги издаются на русском языке. Например, того же белорусского националиста Анатолия Тараса.
— Какую политическую и идеологическую позицию в Белоруссии занимает польское меньшинство? Каково отношение белорусских поляков к белорусским националистам?
— Поляки в Белоруссии насчитывают порядка 300 тысяч человек (всего в Белоруссии проживает 9,5 миллиона человек — прим.ред.). Наверное, это не так уж и мало. Они в основном живут компактно на западе республики — на территории Гродненской области. В приграничных регионах даже есть районы, где поляки составляют большинство населения.
Значительная часть поляков, граждан Белоруссии, находятся в оппозиции к Лукашенко. Поэтому часть польских организаций подвергается со стороны власти мягким репрессиям. Палки в колёса польским организациям белорусское государство, конечно, вставляет и пытается их раскалывать, но речи о жёстких репрессиях, конечно же, не идет.
У белорусских поляков есть две организации: незарегистрированный оппозиционный «Союз поляков на Беларуси» (в польском языке приставка «на» используется в отношении всех территорий, которые когда-либо входили в состав Речи Посполитой; поляки, кстати, как и русские, говорят «на Украине» — прим. ред.), а есть проправительственный зарегистрированный — Союз поляков Беларуси. Раньше они входили в единый Союз поляков, который потом раскололся.
Хорошо иллюстрирует отношение поляков к белорусским националистам такой примечательный случай. В Белоруссии есть белорусский националистический сайт — 1863x.com. В основном все статьи там на русском. Сайт долгое время был анонимным. А потом стал известен его владелец — Эдуард Пальчис. На него было заведено уголовное дело. Он сбежал на Украину, где активно поддерживал украинских карателей в Донбассе, высказывался против Новороссии.
Через какое-то время он был задержан в России. Так вот, Пальчис оказался этническим поляком из города Лида Гродненской области. Именно там поляки проживают компактно. У него была изъята литература на польском языке и какие-то личные записи на польском языке. Получается, что этнический поляк Эдуард Пальчис является одним из главных радикальных белорусских националистов. Очень примечательный момент. Так что деятельность поляков внутри белорусского националистического движения очень активна.
— А польское меньшинство в Гродненской области ведет себя как сепаратистская сила?
— Вопрос «гродненского сепаратизма» очень часто поднимается Александром Лукашенко. Когда он приезжает на какие-то мероприятия в Гродненскую область, то этот вопрос муссирует во время публичных выступлений. Лукашенко говорит: вот вы — поляки, но Белоруссия ваша земля, а в Польше вы никому не нужны.
Он часто говорит и о том, что в Польше издаются атласы, где Западная Белоруссия отмечена как часть Польши, но атласов этих, правда, никто никогда не видел.
Тема «гродненского сепаратизма» часто поднимается, не знаю с какими, правда, целями, но мне кажется, что опасность польского меньшинства не в этом, а в том, что его представители проникают в белорусскую националистическую среду, тем самым её серьезно радикализируя.
— Польские футбольные фанаты часто вывешивают на стадионах баннеры, где написано, что Львов и Вильно — это Польша. Но я знаю, что белорусские националисты считают литовский Вильнюс белорусским городом Вильно и предъявляют на него претензии.
— Я сейчас вспомнил, как фанаты местного футбольного клуба в Лиде расклеивали по всему городу баннеры на польском языке «Мы у себя дома».
Белорусским самостийникам очень не повезло с самоназванием, которое взято из общерусской триады — великороссы, малороссы и белорусы. Это русское слово, но его вынуждены использовать самостийники, которые всячески отрицают общерусское единство. Поэтому у них всегда был соблазн: избавиться от этого слова с корнем «рус».
В начале ХХ века Вацлав Ластовский (белорусский писатель, во времена Гражданской войны премьер-министр Белорусской народной республики — прим.ред.) предлагал переименовать белорусов в кривичей (древнерусское племя, проживавшее на этих территориях — прим.ред.), а Белоруссию — в Кривию.
А в середине XX века в среде белорусской эмиграции коллаборационистского толка, которые были прислужниками нацистов, а потом уехали после войны, родилась идея переименовать белорусов не в кривичей, а в литвинов. Этим хотели еще больше подчеркнуть преемственность Белоруссии по отношению к Великому княжеству Литовскому.
Я, помню, читал статьи перестроечного периода конца 1980-х годов, где предлагалось переименовать Белоруссию в Литву. При этом указывалось, что Литовская республика — это вообще-то Летува, а не Литва, что это нечто другое. Во время обретения незалежности этот вопрос встал серьезно: переименовывать или нет. Главная националистическая организация страны — Белорусский народный фронт, который возглавлял Зенон Позняк — этот вариант предлагала. Но тогда этот поезд ушел. Поэтому было принято решение оставить этноним «белорус». Но белорусские националисты, которые в основном, повторюсь, русскоязычны, придерживаются такой формулы: мы — белАрусы, а не белОрусы. Этим они вопреки правилам русского языка подчеркивают самостийность белорусского народа.
Предки «белАрусов», как они говорят, — это литвины из Великого княжества Литовского. Тех, кто в Белоруссии говорит, что он литвин, немного.
Все сейчас прекрасно понимают, что этноним «белорус» прижился, и эту пасту в тюбик обратно было уже не вдавить.
