С возвышенности над Камбродом, находящейся у дороги, ведущей к занятому киевскими силовиками Счастью, Луганск виден хорошо. Здесь, под свист ветра, о том, как 73 года назад Красная армия освободила Ворошиловград от гитлеровцев, рассказывает младший научный сотрудник Луганского краеведческого музея Артём Рубченко.
— Перед нами сейчас панорама современного Луганска. А насколько город изменился по сравнению с 1943-м годом?
— Кардинально изменился. Единственное, можно выделить исторический центр, который более-менее остался в первозданном виде. Сами здания на улицах Ленина, Карла Маркса. Но даже и там было много перестроенного и достроенного. Та же гостиница «Октябрь», ДК железнодорожников. Это было уже позже, послевоенные постройки. И, конечно, новый железнодорожный вокзал, самая заметная часть в панораме города, с его эстакадой. И, соответственно, все окраины и южнее, и восточнее — это всё достраивалось после войны в 1950-1960-ее годы. Луганск в те годы — это, в основном, частный сектор. В центре были какие-то многоэтажные здания. Но даже возле здания правительства в основном был частный сектор.
— Как складывалось ситуация на фронте в 1943 году?
— В феврале 1943 года происходит контрнаступление Красной армии после Сталинградской битвы. Окружив в Сталинграде 6-ю армию Паулюса, наши заперли там 330 тысяч военнослужащих немецко-фашистских войск вместе с их союзниками. Они попали в окружение. В немецком фронте образовалась огромная брешь на большой территории. Закрыть им её было нечем, и сюда срочно вызвали генерала Манштейна, считавшимся на тот момент лучшим генералом Гитлера. Он начал создавать какую-то оборону, чтобы сдержать наших и их продвижение вперёд. Фильм советский «Горячий снег» как раз об этих событиях, про контрудар, направленный на выручку группировки Паулюса.
— Как это всё повлияло на наш город?
— Продолжается наступление Красной армии. Нашим командованием был задуман амбициозный план, операция называлась «Скачок». Видя перед собой, что нет большого скопления немецких войск, наши генералы задумали стратегическую операцию: поначалу решили выйти к Ростову, тем самым заперев группировку и в Сталинграде, и на Северном Кавказе. Однако потом решили продвинуться ещё дальше, потому как провели успешно Воронежскую и Россошанскую операции. Там под ударом помимо немецких войск оказались венгерские, итальянские войска — союзники немецкие. Они были довольно слабыми, и против наших танковых ударов у них особых шансов не было. Также они были хуже оснащены. И поэтому, уже развивая дальше, задумали удар вдоль течения Днепра сразу на Днепропетровск. В то время в Днепропетровске была одна из основных переправ через реку, соответственно и железная дорога проходила. То есть, перерезав эту линию снабжения, советские войска сразу отрубали всю группировку, которая была на Северном Кавказе.
— С размахом…
— Да. План был амбициозен, такие расстояния… По мере его реализации вносились изменения и корректировки. Наш город освобождала 3-я гвардейская армия под командованием генерала Лелюшенко Дмитрия Даниловича, а именно 18-й стрелковый корпус. В его состав входили три стрелковые дивизии: 279, 273 и 58 гвардейская стрелковая. Освобождение Ворошиловградской области началось с северных районов, был освобождён Меловской и Беловодский районы, наши подошли к первой серьёзной водной преграде — реке Северский Донец.
— А дальше?
— На берегах Северского Донца немцы попытались создать свой оборонительный рубеж. Войск здесь у них было не густо, это были разрозненные части, тыловые, были и союзники. Даже какое-то время был «туркестанский» батальон — немцы набрали из пленных выходцев из советских среднеазиатских республик, ставили себе такую амбициозную задачу: типа, когда они зайдут в Среднюю Азию, у них уже будут готовые свои воинские части из местных. По Северскому Донцу занимала оборону итальянская дивизия «Равенна», но непосредственно в боях она участия не приняла, немцы её постарались отвести, поскольку там, по их мнению, началось «разложение» — итальянцы просто не хотели воевать, и их просто убрали с фронта. Еще были румыны. Румыны сюда отходили те, что не попали в Сталинградский котёл. Они отходили и скапливались частично в Каменск-Шахтинском, здесь тоже какие-то части базировались. Однако основная задача обороны у немцев здесь легла на горных егерей.
— Они здесь откуда взялись?
— Тут история такая. Когда было ещё спокойно на фронте, до начала Сталинградского наступления, немцы начали заранее на Северный Кавказ перебрасывать свои горно-стрелковые дивизии. В том числе это была легендарная 3-я горно-стрелковая дивизия, воевавшая у Великих Лук под Ленинградом. И вот её с Ленинградского фронта решили перебросить сюда, ближе к горам из тех болот вытащить. В это время как раз началось наступление на Западном фронте, и дивизия фактически оказалась разорванной, часть осталась под Великими Луками, увязнув в боях с нашими наступающими частями, а командование и один полк — считайте, треть дивизии — оказалось в районе Миллерово. По железной дороге они туда приехали, и командир дивизии Крейзер организовал вокруг себя из разрозненных частей некое подобие обороны, и в течении 2-х недель дивизию держали в Миллерово. Потом организованно, при поддержке немецкой авиации, смогли прорваться из этого окружения и вышли сюда — на берег Северского Донца. И вот на эту группу Крейзера, вышедшую из окружения, была возложена задача оборонять Ворошиловград. Сюда им в помощь прибывала 335 пехотная дивизия немецкая, здесь были части 6-й, 7-й танковых дивизий.
— Получается мощная группировка — столько дивизий?
— Какая особенность на тот момент: и у немцев, и у нас части были довольно ослаблены. Если читать в документах, например, стрелковая дивизия, то на тот момент по штату там не было 10 тысяч, как положено. Та же 279-я стрелковая дивизия, так сказать, у нас главную роль сыграла в освобождении, — вот там в боях за город числилось порядка 50% от штатной численности — вместо 10000 было в ней 5700 человек. И вот этими силами велись бои. Так и у немцев, если мы говорим танковая дивизия, то там от силы могло быть от 5 до 30 танков. Но здесь, в районе Ворошиловграда, у них было всего от 30 до 60 танков, это укрепляло их оборону. У наших примерно такое же количество, может до сотни. Тут не было каких-то быстрых атак. Плюс зима, снег глубокий, порядка 30 см. Морозы стояли, иногда до минус 20 опускались. Ну вот как раз 14 февраля потепление было, около нуля.
— Прямо, как сегодня…
— Погодные условия, в целом примерно, как сейчас. Задача для немцев стояла — удержание населённых пунктов, соответственно, они их превратили в опорные пункты. Там и тепло, и обогрев, соответственно, эти войска лучше обороняются. И вот по чистому полю, по чистому снегу нашим приходилось атаковать в лоб эти позиции. Для примера:, части 58-й гвардейской дивизии атаковали от Пионерского, Николаевки до окраин Луганска, до будущих восточных кварталов. 18-й стрелковый корпус начал атаку Ворошиловграда, перед этим там было форсирование Северского Донца в районе Давыдово-Никольского, подошли к линии опорных пунктов, это как раз где сейчас Новосветловка, Новоанновка.
— Как и в этой войне!
— В освобождении Ворошиловграда в 1943-м есть очевидные параллели с нынешней войной. Вот эту линию обороны приступили к штурму 5-6 февраля. 279-я стрелковая дивизия должна была наступать с юга и юго-востока, 243-я с востока. Командиром 279-й дивизии был полковник Мухин Герасим Васильевич. У него было хорошее образование, он воевал в Гражданскую, какое-то время возглавлял Ленинградское пехотное училище, имел и теоретическое и практическое образование. Под его руководством дивизия захватывает опорный пункт под Новоанновкой, Камиссаровку, и в этот прорыв ночью они входят и прорываются к южным окраинам города. Захватывают район Тельмана и выходят к окраинам.
— Ночная атака?
— Почему ночью: днём здесь безраздельно господствовала немецкая авиация. И все боевые действия проводились в ночное время. Как записано — в один день до ста налётов, по пять-семь самолётов налетало, бомбили, невозможно было передвигаться. Большие потери несли в командном составе. Например, командир мотострелковой бригады застрял в поле в снегу на «виллисе», и «мессершмитт» расстрелял их просто с воздуха — бригада осталась без командира, даже такие были моменты….
— И как развивались события?
— 6-го февраля наши прорывают оборону опорных пунктов, подходят к южным окраинам города. Но немцы стягивают силы, перекрывают эту горловину и получается, что наша 279-я дивизия на окраинах города оказывается в одиночестве. Остальные дивизии корпуса только пытались прорвать эту линию. И фактически дивизия одна самостоятельно в течение трех дней вела бой в окружении. В чём повезло — им удалось захватить мелькомбинат, были обнаружены запасы муки, различных круп, что улучшило рацион. В большей части они пользовались трофейным оружием, которое было захвачено, ведь снабжения боеприпасами не было, приходилось пользоваться тем, что было на месте. И этими ограниченными силами они пытались штурмовать ещё 7 февраля. 8-9 февраля был отдан приказ командиром дивизии на приведение в порядок частей и подготовку к новому штурму. За это время нашим войскам всё-таки удалось пробить коридор к этой дивизии. Сюда подошли мотострелковые бригады второго танкового корпуса и 912-й полк 243-ей дивизии. Опять же, по факту, название стрелковый полк, хотя был сборный батальон в количестве около 300 человек. Но, тем не менее, эти свежие силы очень помогли в наступлении. Например, 912-й полк во время очередного штурма захватил позиции в районе кожевенного комбината и кирпичного завода и там укрепился. Это был штурм 10 февраля. В нём принимал участие также и 8-й кавалерийский корпус под командованием генерала Борисова Михаила Дмитриевича. Он состоял из трёх кавалерийских дивизий, на тот момент поштатно порядка трех тысяч кавалеристов должно быть. В том числе это были 21-я, 55-я и 112-я кавалерийская башкирская дивизия, на 95% она состояла из башкир.
— И здесь «евроинтеграторам» помешал «бурятский спецназ»?
— Так и есть. Командиром 112-й дивизии был генерал Шаймуратов Минигали Мингазович, человек примечательный, он был кадровый разведчик и какое-то время был комендантом Кремля в 1930-е годы. Он погиб в бою 23 февраля 1943 года в ходе рейда по тылам противника под Штеровкой. Но в те дни кавалерийский корпус способствовал штурму. 10 февраля все эти силы стремились выйти к окраинам города. Заняли они военный городок, аэродром. Немцы вынуждены были отступить. Но дальше продвинуться не смогли, они ещё сильно сопротивлялись, боеприпасов у них было в достатке, отстреливались хорошо. При этом очень сильно воздействовала немецкая авиация. Все штурмы начинались с трёх часов ночи и до утра.
— Горожане прятались в подвалах все эти дни?
— Фактически, да. Люди сидели по подвалам. В основном пострадали южные окраины города, по ним вёлся огонь, там велись боевые действия. Центр более-менее оставался цел, в районе нынешнего автовокзала густо падало, опять очевидные параллели с днем вчерашним. 10-го числа штурм не удался, продвинуться не удалось. Но наши смогли закрепиться на этих позициях, тем самым блокировав город с южной стороны. С севера тоже подходили наши войска, но там позиции были довольно растянуты, больших штурмовых групп не могли выделить. Поэтому на уровне Металлиста, Весёлой Горы фронт замер. Дальше нашим пробиться не удалось.
— Как и летом 2014-го
— Да. Со стороны Николаевки наши до района нынешних восточных кварталов проходили порядка пяти дней. То, что сейчас за 20 минут проезжаешь, тогда с боями за пять дней пытались пробить. В чём был ключевой момент: наше командование приняло очень смелое решение — вывести 8-й кавалерийский корпус из состава штурмующих город и отправить его в далёкий рейд по тылам противника на Дебальцево. Тем самым они хотели перерезать линию снабжения города и вынудить немцев к отступлению. Это удалось — через Илирию кавалерийский корпус ушёл в глубокий рейд.
— И опять все решилось в Дебальцево…
— Да. Они на окраинах Дебальцево вели бой, тем самым отвлекли на себя серьёзные силы, внимание немецких сил, т.к. немцы должны были ликвидировать этот прорыв. Наши там побили обозы, запасы продовольствия, боеприпасов, перерезали коммуникации. Это была серьёзная проблема для гитлеровцев. И 12 февраля перед командующим немецкой группы генералом Фреттером Пико встал вопрос: что делать с Ворошиловградом? Какова была ситуация. Немцы ещё удерживали Каменск, Ростов тоже, но уже было ясно, что его придётся сдавать. В это время наши захватили Харьков, и наши танковые части уже прошли Красноармейск и подходили к Днепропетровску.
— Получился новый котёл?
— Да, но штурм Ворошиловграда остался в тени, в это время как раз была неудача советских войск в Харькове, был контрудар эсесовского танкового корпуса, проводил его Манштейн, там был серьёзный кризис. В штаб к Манштейну сам Гитлер приезжал под Запорожье. Ситуация была критической, и немецкий генерал думал, как закрепить свою оборону, свои позиции. И как раз Ворошиловград располагался выступом вперёд. Эту окружность, чтобы оборонять, надо было много войск, чтобы всё это охватить. Они решили сократить, выровнять свою оборону. И 12 февраля был издан приказ об оставлении города. Получается 12, 13, 14 февраля немцы отступали. Задача основная была вывести северные части через город.
— И как они отступали, и через что?
— На Алчевск, Александровск, на запад. Отступая, немцы начали взрывать промышленные здания ценные, заводы, учебные учреждения, училища.
— Точно, как киевские каратели…
— Конечно, они уходили, еще и всё полезное с собой увозили. Наши усилили нажим на них, начался новый штурм 14 февраля, и сели им на плечи — вошли в горд. Ключевой момент произошел на площади, в историческом центре площади, где старый памятник Ленину — там было водружено знамя. Это как раз в день освобождения города Ворошиловграда.
— Но бои продолжились?
— Конечно. На окраинах, в районе Александровска, там ещё до 16 февраля велись бои. Затем фронт немного отошёл, и в районе Славяносербска фронт стабилизировался до сентября 1943-го года — еще одна очевидная параллель с нынешними событиями…
