В тех баталиях, рубках, что, клокоча и звеня, идут меж Россией и Украиной в реальном и виртуальном пространстве, я часто слышу: «Россиян презирает весь цивилизованный мир. Украинцев же он, наоборот, поддерживает». Далее следует троекратное украинское аллилуйя.
Это враньё, конечно. И враньё весьма несимпатичное — разрушающее саму субстанцию Украины. Опасный миф; особенно, если учесть, что и в Москве, и в Киеве мало понимают фундаментальность основ украинского сепаратизма.
Курс Украины в Европу — как путешествие на край и за край ночи — разработан и обоснован, конечно же, не инициаторами и манипуляторами Евромайдана, не силами, приведшими Виктора Ющенко к власти в 2004 году, и не сепаратистами, на протяжении десятилетий участвовавшими в развале Советского Союза; не агентами австро-венгерского или польского штаба. Курс этот вызрел не в ЦРУ и Госдепе — там он был лишь продолжен и модернизирован, подогнан под контекст, людей и обстоятельства. И уж совсем смешно манифестировать, что лозунг «Украина — это Европа» стал воплощением украинской воли народной, отражением коллективного бессознательного.
Истоки украинского сепаратизма имеют более глубокие основы и окончательно выработаны ещё в первой половине 19 века, а корни его уходят в конец 13 — начало 14 века, после которого было чёрное, дикое поле, где властвовали разные государства, контролировавшие и подчинявшие украинский народ как через свои силовые структуры, так и через организованные преступные группировки, часто называвшиеся вольными казачьими дружинами.
Не стану сейчас подробно останавливаться на происхождении украинского сепаратизма — об этом можно читать в других моих статьях, а главное в книгах; — важнее иное: к чему в итоге приводит Украину и украинцев данный европейский курс. А приводит он к коллапсу и самоубийству страны и народа, возвращая украинские земли в исходное состояние разрушительного бесправия и первобытного хаоса, необходимого для колонизации земель, закабаления людей и создания ударного плацдарма для уничтожения России и всей Русской (или Православной) цивилизации. Европейским курсом Украина трансформируется в полигон для экспериментов, испытаний, а главное — в поле боя, где ведётся военная и террористическая резня всех и вся как на физическом (реже), так и на ментальном, культурном, духовном (чаще) уровне.
К несчастью, сами украинцы и Украина, имевшая и, более того, всё ещё имеющая предпосылки стать мощнейшей державой, ничего не выигрывают. Победа европейского курса означает поражение Украины, превращение её в феодально-вассальную территорию. Победитель не получает ничего, кроме финансовой удавки и морально-национального притеснения. Собственно, это уже происходит.
Понимая всю спорность данного утверждения, попрошу лишь зафиксировать для истории эти мои слова, моё «злое ухо», и замечу, что рассудит меня и моих оппонентов, простите уж за банальность, за эту самую точную вещь на свете, время. Уверен, как и в случае с Евромайданом, чьи последствия были предсказаны мной едва ли не со стопроцентной точностью, после фиаско станут звучать настойчивые и зачастую истерические оправдания в попытке списать всё на внешние факторы, а не на свои промахи и огрехи.
Украину и украинцев не ждут и никогда не ждали в Европе. Все места там давно заняты. Европа, задыхающаяся от варваров-беженцев, не хочет лишних, чужих, ей нужен только обслуживающий персонал, покорная каста потребителей, но исключительно на их, потребителей, территории. Меня изумляли и изумляют люди, которые думали и думают, хотя всё реже, что с торжеством идеалов Евромайдана, они смогут жить где-нибудь в Лионе или Мюнхене, как у себя дома, в Черновцах или Сумах. Веруют, ибо абсурдно.
Все эти заявления, переходящие в стенания, Порошенко и иже с ним, сводящиеся к «возьмите нас в Европу, ну, пожалуйста» — низкосортный популизм, паразитирование на дешёвой лжи, но популизм крайне опасный, потому что на верхних — с проникновением вглубь, точно плесень — слоях он меняет сам цивилизационный, идентичностный код украинцев. Европейский курс в качестве национальной идеологии — такая же ошибка, как и бандеровские идеалы в роли скрепляющего элемента страны. Это издевательский макабр, самоубийственный маскарад с облачением в костюмы свиней, с песнями мчащихся к пропасти.
Если бы в нутре украинского организма, в его несомненно плодоносных глубинах, вызрел бы и не позволил бы себя задушить здравый смысл, то была бы предпринята куда более эффективная и действенная попытка утверждения Украины в качестве великой страны, стрежневого государства. Попытка бы эта заключалась в том, чтобы вспомнить, спозиционировать и реализовать знаменитую формулу «Киев — мать городов русских» уже в новейшее время; Киев как центр, как ядро Украины, а далее и всей русской земли. Данная смелая идея стала бы действенной, рождающей мощнейшие аллюзии альтернативой европейскому курсу, неся в себе как исторические предпосылки, так и фактическое настоящее, в коем украинцы выступали бы не с позиции слабых, просящих, а с позиции если не силы, то адекватных причинно-следственных связей. И это не кажется уж таким фантастичным, учитывая, например, что великий русский философ Николай Бердяев, классифицируя этапы в развитии российского государства, называл пять Россий, первой из которых была Россия киевская.
Украина должна не стучаться в двери европейского предбанника, унижаясь и раболепствуя, видя пределом мечтаний своих безвизовый режим и искрящийся евро, но декларировать себя как стержневую, базовую страну Русской цивилизации. Тогда все эти, невероятные по своей надуманной глупости, истории о великих украх отпадут, рассеются в ошалевшем информационном пространстве, и на их место придёт подлинная летопись славных подвигов, глядя на которые уже никто не скажет о «несуществующем украинском государстве», «проекте большевиков» и прочей странной белиберде, рождённой не только российской пропагандой, но и неадекватным поведением Киева. Во многом из них вытекает и вечно болящий, ноющий синдром «младшего брата», беспрерывное заглядывание Украины в «рот» России, пресмыкательство и холуйство, сменяющееся при случае, как бывает у слуг, приступами необоснованного величия, агрессии и тотального презрения.
Сменить посыл раба на посыл хозяина, собирателя земель — а от него перейти к действию — вот что должна сделать сегодня Украина, формируя новый позитивный контекст в европейском пространстве. Иначе — тупик, невнятица. Ведь страна без вектора, без силовой магистрали, идущей из прошлого через настоящее к будущему, обречена. Нынешнее украинское положение дел это убедительно, раз за разом, доказывает.
Заявить о собрании земель русских, заявить о себе как об истоке, как о ядре великой цивилизации значит для Украины собрать, идентифицировать себя. Более того — спасти себя! Такова сегодня должна быть новая украинская идея, берущая своё живородящее начало в первозданных пластах великой Русской цивилизации.
Платон Беседин
