После известных драматических событий на майдане и с началом войны в Донбассе на Украине заговорили о децентрализации власти, которую анонсировал и Петр Порошенко. По результатам социальных опросов, проведенных институтом «Демократические инициативы», 49% граждан Украины высказались за расширение полномочий власти на местах и большем их удалению от центра, 31% не имеет никаких соображений по этому поводу, а 20% категорически против.
- Григорий Моисеевич, можно сравнивать децентрализацию власти, которая предстоит Украине, с подобной реформой в Словакии? Эти процессы схожи или есть различия?
— У обеих стран есть много общего, есть схожие черты, но если говорить об этой реформе в Словакии, то я бы рекомендовал Украине использовать наш опыт в некотором смысле в качестве источника вдохновения. У нас можно было найти серьезные шероховатости при ее проведении, однако децентрализацию власти принято считать наиболее успешной из всех преобразований словаков.
Во-первых, эта идея еще на старте всячески поддерживалась населением. К тому же у нас очень грамотно проводилась информационная работа. И если судебная реформа до сих пор считается не очень удачной, то общественное самоуправление стало сутью, стержнем общественной политики в Словакии. У нас в своё время были даже созданы особые институты, специальные структурные подразделения, работала дуальная система, при которой действовали исполнительная и административная ветви власти в тандеме. В начале двухтысячных годов в Словакии были введены мобильные региональные самоуправляемые правительства на местах, на которые никаким образом не влияли политические партии.
- В чем причина, на ваш взгляд, такого успеха?
— В первую очередь, в системном подходе. Мы проводили децентрализацию власти параллельно с реформой в медицине, образовании, налоговой системе, полиции. А что касается Украины, то у меня вызывает страшное беспокойство тот факт, что люди боятся еще больше обнищать. Это недоверие обоснованно и объяснимо: на вас пока мало влияет фактор Евросоюза, где мы состоим полноправным членом более 11 лет.
- Украина подписала соглашение об евроассоциации. И у нас есть шанс использовать это соглашение для рывка вперед, как вы думаете?
— Шанс есть. Но реформы у вас проходят несогласованно, и к тому же в стране вот же полтора года длится вооруженный конфликт. В связке всех систем проводить реформы очень сложно, однако крайне необходимо и для этого нужна сильная политическая воля не только правительства, но и народа. Народ Украины в настоящее время разобщен, дезориентирован и очень беден, и все это при огромном социальном расслоении в стране, которое существует не один год. Украинские реформы напрямую связаны с политическими партиями и амбициями их лидеров, поэтому не все так просто.
- Многие на Украине, к примеру, считают, что децентрализация всерьез ослабит киевскую власть и разрушающе подействует на государственность.
— Этот риск, безусловно, есть, и особенно — на фоне вооруженного конфликта. Словакия — страна с мультиэтническим населением, как и Украина, и у нас тоже были серьезные опасения относительно огромной венгерской диаспоры. Политики опасались, что венгры смогут запустить очень опасный центробежный процесс, который бы начал разрушать страну, но на самом деле этого не произошло.
Однако самый главный итог нашей реформы состоит в том, что он четко увязан с социально-экономическим благополучием граждан Словакии. У нас восемь законодательных региональных собраний — парламентов, которые управляют своими, подконтрольными им городами, провинциями со всеми вытекающими последствиями. Сегодня Словакия является децентрализованным государством, и в то же время — унитарным, с единственным государственным языком, но страной, где говорят на чешском, немецком и английском так же свободно, как и на словацком.
- Как изменилась жизнь у вас после вхождения в Евросоюз и что ожидает Украину, которую туда пока не берут?
— Мы уже более 10 лет используем европейские фонды для развития страны, причем у нас давали больше денег тем регионам, которые существенно отставали в экономическом развитии. Вот эти наши так называемые парламенты на местах получили прямые полномочия и выходы на ЕС, в частности, в вопросах строительства дорог, автобанов, которые мы делаем по стандартам ЕС. Что касается Украины, то мне, как гостю, неудобно говорить о вашем уровне коррупции, который стал притчей во языцех и реальным тормозом реформ.
У нас, в отличие от Украины, все контракты, согласно закону о свободном доступе к информации, которые подписывают государственные органы власти, находятся в открытом доступе и любой человек может ознакомиться с этими документами в интернете. Любой гражданин страны может выяснить, насколько обоснован тот или иной проект с точки зрения его экономической целесообразности.
К слову, это побуждает граждан платить налоги, потому что все доходы и расходы чиновников находятся под жестким контролем народного интернет-аудита. Безусловно, и у нас существует такое понятие, как местные «князьки», которые могут использовать свои должности с целью личного финансового благополучия и обогащения. Центральная власть не дает разгуляться «местным» парламентам.
У вас на Украине также существует большая проблема, когда самовыдвиженец практически не может попасть в парламент, а в Верховную Раду проходят только представители определенных партий. На Украине также не может возглавить город человек, который не принадлежит ни к какой партии. В Словакии, причем очень активно, на руководящие должности выходят самовыдвиженцы.
К примеру, у меня был товарищ по работе, который выдвинулся мэром одного небольшого города и прошел в градоначальники по результатам выборов. Он совершенно аполитичен, и его интересуют исключительно проблемы города, жизнь которого он хочет улучшать. Вот такая модель дает возможность гражданским активистам управлять на своем уровне страной. Это и есть децентрализация власти.
- Григорий Моисеевич, на ваш взгляд, почему Украина пошла не по словацкому сценарию, а по кровавому? Только давайте не будем говорить, что во всем виноват Путин. Каковы более глубокие причины произошедшего в Донбассе?
— Я не буду сейчас касаться раздела Чехословакии на Чехию и Словакию, потому что это отдельная и совершенно другая тема. Но почему Чехословакия разделилась без крови? Во многом потому, что у нас была реализована либерально-демократическая модель развития общества, которая существовала до Второй мировой войны и по которой Чехословакия и ее народ по-настоящему ностальгировали.
Большинство стран Европы, которые сейчас находятся в составе ЕС, существуют именно в этой модели. И Чехия, и Словакия — буржуазные, западные страны, уровень жизни которых примерно одинаков, стремились вернуться к тому, из чего ушли после Второй мировой войны, став социалистическими республиками.
А вот на постсоветском пространстве совершенно другая модель развития. Россия, Украина, Белоруссия пошли по пути эскалации олигархической модели, которая вобрала в себя остатки коммунистической номенклатуры, ставшей на волне развала СССР политической элитой.
Посмотрите, кто пришел к власти на Украине? Это люди, которые благополучно перекочевали из КПСС в так называемые «демократические» кресла Незалэжной. Это, конечно же, нонсенс. И поэтому экономическая трансформация здесь до сих пор происходит в уродливой форме, а олигархи не дают развиваться государственности и будут «драть» Украину на части.
В Донбассе уже давно были сильны внутренние предпосылки к стремлению отделиться, возникли они не в 2014-м, а гораздо раньше. Проблема Украины — многофакторная, геополитическая. Тут не на один час разговора, но надежда стать цивилизованной, европейской страной у народа Украины есть.
