Кто, куда, зачем?
Национальная пословица по этому поводу говорит: «Бідні — бо дурні, а дурні — бо бідні» («Бедные — потому что дураки, а дураки — потому что бедные»). Но это общая, непредметная характеристика. Причины нашей бедности таковы: низкая заработная плата и безработица.
Украинцы ездили на заработки всегда: при царском режиме, затем в составе СССР. Продолжили и во времена независимости, войдя в пятерку стран с наивысшим процентом населения, выехавшим на заработки за рубеж (13%). Однако тревожить должно не это, а резкий рост количества украинцев, работающих за границей нелегально. А их количество с 2011 года выросло с 28% до 40%. О чем это говорит?
Как минимум о том, что экономическая ситуация ухудшается быстрыми темпами, вынуждая украинцев буквально бежать в сопредельные государства в поисках работы. А то, что делается быстро, редко делается по закону.
Данные об общем количестве трудовых мигрантов разнятся. По информации Минтруда, их примерно 3-5 млн. Неофициально называются цифры вплоть до 9 млн. По мнению же большинства исследователей проблемы, на чужбине трудится примерно каждый третий работоспособный украинец (т.е. 6,5-7 млн человек). При этом определенную долю из этих миллионов (знать бы — какую) трудовыми мигрантами называть уже неправильно. Они уехали в Италию, Польшу, Россию несколько лет назад, постепенно вывозят туда свои семьи и на родину больше не вернутся. Разве что туристами, да чтобы могилы родственников проведать. Из чего это следует?
Миграционные потоки из Украины после Евромайдана стремительно активизировались. В одной только Польше право на постоянное или временное проживание в 2014 году получили 247 тыс. украинцев — на 60% больше, чем годом ранее. В среднем же по странам ЕС этот показатель вырос на 30%. Однако объем денежных переводов от мигрантов на родину постепенно уменьшается.
Как это происходит на практике?
Легче всего владельцам недвижимости, которую можно сдать или продать. Именно так несколько лет назад поступила Лариса, квартирная хозяйка одной моей знакомой. Первым делом нашла посредников, согласившихся сдавать ее квартиру за небольшой процент, пересылая ей деньги в евро. После чего подыскала себе работу в Германии (преподавателем в местном, скажем так, профтехучилище). Правда курсовые качели 2014, а особенно 2015 года значительно сократили ее украинскую часть доходов, но к тому времени она успела получить небольшое повышение и даже выйти замуж. Возвращаться естественно не планирует.
Конечно же, так везет не всем. Отсутствие денежной подушки безопасности и семья вынуждают мигрантов браться за любую работу. Именно так пришлось поступить моему сокурснику Дмитрию. Запорожье и до Евромайдана было депрессивным городом — молодежь бежала оттуда в поисках работы в Донбасс, в Днепропетровск, Харьков, Киев. Но летом 2014 года стало совсем невмоготу. Иначе человек с двумя высшими образованиями и собственным жильем не поехал бы работать на маслоэкстракционный завод в Польше. Работа нелегкая, в особенности для человека, который учился работать головой, а не руками. Но нужно знать отчаяние запорожской молодежи: даже на 2,5-3 тыс. грн работу в городе найти непросто.
Количество таких Дмитриев будет только расти. Согласно данным опроса компании GFK Ukraine, проведенного по запросу Международной организации по миграции, выехать на работу за рубеж в ближайшее время планирует около 3 млн украинцев. Каждый пятый из них готов пересечь границу нелегально, трудиться под замком либо отдать работодателю свой паспорт — если только это позволит им найти работу.
Но на этом картина украинской трудовой миграции не исчерпывается.
Аутсорс — на сторону
В последние годы на Украине стремительными темпами развивался рынок аутсорс-программирования (создание программных продуктов для внешних заказчиков). В 2014 году Украина вышла на 1 место в Восточной Европе по количеству выполненных заказов: по версии портала top$dev украинцы выполнили 33% всех работ. По итогам 2013 года объем этого рынка оценивался в 2 млрд долл., в 2014 году — 2,4 млрд, а по оценкам И. Беды (управляющий директор GlobalLogic Ukraine), за 5-7 лет этот показатель может вырасти вчетверо. Может. Если не упадет.
Новости по теме: В ФРГ вступил в силу новый миграционный закон, ужесточающий прием и депортацию беженцев.
Относительно новая тенденция на этом рынке — бегство аутсорс-разработчиков из Украины. Из-за недружественных действий украинской власти компании выводят персонал в зарубежные офисы: многим из них делать это несложно, поскольку они изначально создавались как совместные, либо же имеют филиалы в нескольких странах.
В середине октября стало известно о том, что Hewlett-Packard переводит часть киевского офиса в Варшаву. При этом речь идет о подразделении, которое занимается разработкой персональных систем и ПК.
Буквально вслед за этим СМИ сообщили о том, что половина штата одесского офиса норвежской компании Opera была переведена в Ирландию. Офис отвечал за работу магазина мобильных приложений Opera Mobile Store.
Октябрь стал для украинского IT поистине черным месяцем. Днепропетровская компания 908 не стала мелочиться и вывезла весь офис в польский Вроцлав. На вопрос о причинах такого решения сооснователь компании А. Хорсев ответил тремя словами: «В стране п**ец».
Впрочем, бегство началось отнюдь не в этом году. Еще в мае 2014 г. крупнейший разработчик — компания Luxsoft — заявила, что 500 ее сотрудников будут переведены в Болгарию. В Варшаву перевела половину киевского офиса компания Cogniance — предпочтя не привлекать к этому внимание СМИ.
Олег — мой знакомый, один из сотрудников Cogniance. Он просил не освещать в материале причины, побудившие компанию к такому шагу. Зато согласился рассказать собственно о переезде.
Cogniance — международная компания, имеющая филиал в т. ч. и в Польше. Поэтому с переездом особых проблем не возникло. Украинский десант попросту подселили в варшавский офис, подготовив им отдельное крыло.
Зарплата переведенных сотрудников выше, чем у их коллег в Киеве. Но из-за разницы в налогообложении в Польше и Украине, необходимости покупать страховку, невозможности «серого» трудоустройства и т. п. чистая зарплата ниже. Это не стало неожиданностью, т. к. подобные моменты им объяснили еще до переезда. Но это не испугало претендентов, наоборот, за место в варшавском офисе еще пришлось побороться. В итоге уехали лучшие. По мнению Олега, в течение нескольких лет киевское подразделение компании могут вообще закрыть, переведя проекты и клиентов на обслуживание польского офиса.
Впрочем, вопрос пока открыт и зависит во многом от правительства и его готовности перестать кошмарить айтишников. А ведь они не просто едут на заработки — программист может работать в любой точке мира, ему совсем не обязательно даже в офис ходить. С отъездом каждого работника IT-сферы Украина теряет рабочее место, в которое правительству ничего не нужно вкладывать. Не говоря уж о том, что потеря каждого такого работника — минус 12 тыс. долл. (как минимум) валютных поступлений в год, которые тратились на внутреннем рынке.
Процесс, как видим, самоподдерживающийся. Украинцы едут на заработки, внутренний рынок уменьшается, работодатели сокращают персонал, который тоже уезжает и т.д. Рост налоговых поступлений, о котором рапортует правительство, обеспечивается инфляцией, а не отчислениями с зарплат и прибыли компаний. Что делать? Правильно, нужно обложить трудовых мигрантов налогами! Соответствующий законопроект одобрен ВР в первом чтении еще в начале октября. Интересно, многие вернутся, чтобы эти налоги заплатить?
Украина — поистине великая и богатая страна, если может себе позволить так разбрасываться людьми.
Иван Зацарин
