Беженцы, ИГИЛ, свобода слова, лицемерие и лукавство Запада, сексуальная жизнь украинцев — эти темы мы обсудили с Эмериком в столице России — Москве. К слову, в Белокаменной Шопрад в этот раз был проездом. Главная цель поездки французского политика в Россию — прочтение лекции по геополитике во Владивостоке.
А.Б. — Эмерик, рада Вас приветствовать в Москве! Как Вам московская осень?
Э.Ш. — Настоящее бабье лето сейчас началось. И это прекрасно, так как я недавно был в Латинской Америке, и у меня не было времени заскочить за пальто перед поездкой в Москву.
А.Б. — Когда я жила в Париже, я заметила некое сходство в ментальности между русским и французским народами. В одном из своих интервью вы сказали: «Если познакомиться с русским не поверхностно, а глубже, видишь, что, кроме стремления к достатку, в нем есть еще и стремление к обретению себя: «Кто я и зачем живу?». И это, на мой взгляд, напрямую связано с возвращением русских к религии, в частности — к Православию». А что касается Франции? Кто такой сегодня современный француз? И зачем он живет?
Э.Ш. — Я думаю, что среднестатистический француз, конечно, живет проблемами, связанными с экзистенциализмом, то есть некими вопросами: «Почему я здесь?», «Как я живу?». Поэтому он испытывает определенное смятение, которое сближает его с русским человеком и с желанием познать Бога.
А.Б. — Я была в Париже в то время, когда случился теракт в редакции журнала Charlie Hebdo и погибли 12 человек. Помню, как весь Париж «кричал» Je suis Сharlie. Помню, как все переживали и поддерживали бедных журналистов. На днях сатирический еженедельник Charlie Hebdo опубликовал кощунственные карикатуры на утонувшего сирийского ребенка. Париж молчит. Французам не стыдно?
Э.Ш. — Прежде всего, хочу отметить, что я никогда не был Шарли, я никогда ранее не относился к Шарли как-то положительно. Для меня в любом случае абсолютно неправильной была та ситуация, в которую попали французы. По сути, они попали в ловушку, эмоциональную ловушку, связанную с защитой пострадавшей редакции. Это не правильно.
А.Б. — Но сейчас Франция молчит.
Э.Ш. — Да, к сожалению, Франция молчит.
А.Б. — Одна из главных проблем сегодняшнего дня — это борьба с терроризмом. Если говорить конкретнее — борьба с террористическим Исламским государством. Неисчисляемые, увеличивающиеся потоки беженцев, очевидно, ведут Евросоюз, в первую очередь, к распаду, во вторую — к куда более серьезным проблемам. На фото журналистов отчетливо видно, что под видом беженцев в Европу пытаются попасть мужчины призывного возраста, очень похожие на исламских радикалов-боевиков. В Европе понимают с чего все началось, как и благодаря кому образовалось ИГ?
Э.Ш. — Миграционный кризис — это полная ответственность Запада, так как Запад разрушил страны Среднего и Ближнего Востока, и именно Запад разрушил Ливию. Европейские страны, последовав американской политике на Ближнем Востоке и разрушив режимы, которые, конечно, были авторитарные, но, тем не менее, имели возможность бороться с местными проблемами, ответственные за уничтожение режимов ряда стран. В частности, таких, как режим Каддафи в Ливии, или Ирак — они были уничтожены Западом. Существует две причины этого миграционного кризиса. Это, прежде всего, бездумное следование политике, о которой я только что сказал, а во-вторых, это абсурдная борьба за права человека.
Западные демократии превратились в эмоциональные диктатуры. То есть они функционируют, руководствуясь больше какими-то идеями, чем разумом. В то время, когда Россия сегодня находится под управлением человека, который умеет мыслить, который умеет предусматривать шаги на долгосрочный период. Запад это ненавидит. Западный мир живет в короткой перспективе и не желает руководствоваться разумом. Забыли все.
А.Б. — Гельвеций сказал: «Недостаток ума не следует объяснять недостатком памяти». Некоторые политические деятели сегодня обвиняют Россию даже в том, что она якобы является инициатором наплыва беженцев в страны Евросоюза…
Э.Ш. — Проблема Запада заключается в том, что он всегда ищет «козла отпущения». В данном случае идеальный «козел отпущения» это, естественно, Россия. Потому что Россия сейчас возрождается из пепла, она сумела воскресить все свои традиционные ценности, и именно с этой точки зрения Россия является воплощением полного противопоставления Западу.
А.Б. — Вы говорили, что, как и дореволюционная Россия была защитницей всех христиан мира, так и сегодня она должна быть главным оплотом всех христиан на земле.
Э.Ш. — Россия сегодня является анти моделью относительно западной модели. Она защищает семью, она защищает религию, она воплощает все те традиционные ценности, от которых отказался Запад. Западные страны, в частности Франция, мало того, что не являются защитниками православных и просто христиан на Востоке, они вообще отказались от понятия защиты христиан и христианских ценностей. Например, я могу рассказать, что некоторые мэры французских городов иногда хотят принимать в свои коммуны среди беженцев именно христиан, и они об этом говорят.
И тогда французское правительство возмущается, считая, что это скандальное решение, и требует принимать мусульман. За исключением нескольких стран центральной Европы, таких как Венгрия, все остальные европейские страны являются антихристианскими и фактически ставят задачи по уничтожению христианских ценностей на европейском континенте. Для меня абсолютно ясно, что православная Россия уже стала защитницей христианских ценностей во всем мире.
А.Б. — В то же время Европа декларирует свою вовлеченность в проблемы с нарушением прав человека…
Э.Ш. — Дело в том, что права человека являются маской, всего-навсего лишь неким прикрытием, дымовой завесой. На самом деле, они (права человека — авт.), конечно, не соблюдаются. Но западные страны их используют для того, что бы проводить собственную политику. Никакой субстанции, так называемой «декларации прав человека» не существует.
А.Б. — Вы, наверное, слышали, как пранкер разыграл Элтона Джона, которому якобы звонил Путин…
Э.Ш. — Да, забавная история.
А.Б. — Когда певец был в Киеве, он учил украинцев уважать гомосексуалистов и быть терпимее к представителям любителей однополой любви. После этого он изъявил желание встретиться с президентом Путиным, чтоб обсудить проблему ЛГБТ в России. Представьте, певец-гомосексуалист ищет встречи с президентом России, чтобы рассказать ему — а через него и всему российскому народу — как нужно относиться к представителям ЛГБТ. Who is Элтон Джон? И почему он должен рассказывать нам, как мы должны относиться к гомосексуалистам и лесбиянкам? Почему Европа диктует идеологические законы жизни нашему государству?
Э.Ш. — В Вашем вопросе, Алена, уже содержится и ответ. Вы правильно ставите вопрос. Кто такой Элтон Джон, чтобы позволить себе встречаться с президентом одной из мощнейших держав мира, которая в то же время отвечает за политику в Совбезе наряду со своими коллегами,… и рядом какой-то певец. Как он может себе такое позволить? Речь идет о тщеславии и о гордыне. Вы, христиане, понимаете, что гордыня — это смертный грех. Как христиане вы задумываетесь над происходящим и понимаете, насколько вызывающе и насколько горделиво ведут себя антихристианские европейские страны.
А.Б. — Я, как главный редактор издания «Украина.Ру», стараюсь отслеживать не только политические и экономические вопросы Украины, но и настроения и психологические состояния самих украинцев. И вот, что я заметила. После Майдана обострилась ситуация с сексуальной жизнью моих соотечественников. Активизируются организации в поддержку ЛГБТ. В Киеве был проведен фестиваль секса, в Одессе — гей-парад. Верховная Рада на днях собирается легализовать проституцию…
Э.Ш. — Движение ЛГБТ относится к так называемому западному декадентскому общему ансамблю, или комплексу. Во главе этого движения стоят Соединенные Штаты. Эти движения во главе с США выбирают своей целью Европу, выбирают мою партию «Национальный фронт», все то, что является воплощением традиционных и национальных ценностей. Таким образом, получается, что Pussy Riot, ЛГБТ, движение Фемен являются марионетками режима, который использует их для разрушения всего того, что воплощает в себе христианская Европа, во имя утверждения своих собственных ценностей.
Очень странно сегодня видеть в Киеве людей, принадлежащих к самым различным партиям и движениям, таким как исламисты, ЛГБТ и другие, которые оказываются плечом к плечу и борются с теми, кто воплощает традиционные ценности христианства и наш мир. Но дьявол многолик и это хорошо известно.
А.Б. — Есть ли конкретные факты, что подобные движения и организации финансируются из Вашингтона?
Э.Ш. — Американское посольство не скрывает, что поддерживает ЛГБТ в Париже. Крайне сложно проводить расследование этих вопросов, но хорошо известно, что глава Фемен живет в Париже, кто-то платит за ее квартиру, откуда-то берутся финансы.
А.Б. — Насколько французы поддерживают движение ЛГБТ?
Э.Ш. — Дело в том, что французы, в целом, не поддерживают ЛГБТ. Речь идет об определенных меньшинствах. В частности, о социалистической партии и ее левом крыле. Большинство французов абсолютно не солидарно с этими идеями, они сохраняют традиционный дух. Но, к сожалению, активная часть французского общества, которая представлена в различных советах и администрациях, крупных общинах и других местах власти может влиять на принятие решений.
А.Б. — В западной прессе Вашу партию «Национальный фронт» обвиняют в связях с Кремлем. Получаете ли Вы деньги в Москве?
Э.Ш. — В СМИ пишут не о каких-то заинтересованных средствах, которые переводятся на счет «Национального фронта» Москвой, а о банковских займах. О кредите, который потом будет возращен с процентами. То есть речь идет о нормальной банковской операции, о транзакции. В связи с тем, что французские банки получили приказ не давать денег «Национальному фронту», Марин Ле Пен и партия решили попросить банковский кредит в Москве. Избирательная кампания — совершенно открытая вещь во Франции. Согласно закону, здесь все открыто и прозрачно, можно проверить источники финансирования. Никто даже не думал скрывать, что речь идет о деньгах, которые идут по банковскому займу на обеспечение официальной информации.
А.Б. — Вы сказали, что французским банкам запретили кредитовать «Национальный фронт». Речь идет о государственных банках или о частных также? И кто выдал такой приказ?
Э.Ш. — Речь не идет об официальных приказах или декретах, которые официально подписываются. Речь идет о более деликатной вещи. Все крупные банки — это банки частного права, но они имеют связи с правительством. Им дают рекомендации.
А.Б. — Читая французские СМИ, я обратила внимание, как прозападные журналисты называют всех представителей российской власти и оппозиции агентами КГБ и ФСБ. Сторонники России в одночасье становятся продажными изменниками родины. А как же демократия, свобода слова, свобода выбора? Почему Ле Пен стала агентом Кремля, а Олланд, который по указке США отказал России в поставках Мистралей, не стал агентом ЦРУ?
Э.Ш. — Дело в том, что люди, которые нас обвиняют во всех смертных грехах, перекладывают «с больной головы на здоровую». «Национальный фронт» выбирает дружбу с Россией не потому, что мы прорусские, а потому, что мы считаем, что Россия соответствует нашим политическим идеям и взглядам.
А.Б. — Я Вас очень хорошо понимаю, поскольку я сама из Украины и у нас во время избирательных кампаний идет не завуалированная поддержка тех или других политических сил, а осуществляется прямое финансирование американскими и европейскими организациями различных партий и кандидатов. У русских людей сегодня Запад ассоциируется с лицемерием и лукавством.
Э.Ш. — Вовсе нет. Европейские народы не лживые и не лицемерные, и даже не антирусские. «Национальный фронт», который жил под очень сильным давлением со стороны всяких сил, открыто выражал свое уважение и желание работать с Россией. «Национальный фронт» завоевал много голосов именно проводя линию дружбы с Россией. Это еще раз доказывает, что французское население вовсе не выступает против ваших ценностей и вашей страны.
А.Б. — Ваша цитата: «Изменилось восприятие России иностранцами. Ведь в 1990-х годах говорили «Россия» и подразумевали «мафия». И было страшно ехать сюда работать и вкладывать деньги: можно было все разом потерять. Но больше таких ассоциаций нет. Люди почувствовали, что в экономическом плане здесь теперь безопасно». О чем думают западные инвесторы, когда говорят «Украина»?
Э.Ш. — Когда люди говорят об Украине, они понимают, что Украина нестабильна, нет понимания, что завтра с ней произойдет. Россия воплощает стабильность, спокойствие и правильную экономическую политику, несмотря на санкции, которые являются временным явлением. А когда речь заходит об Украине, то никто не может понять, каким образом управляется эта страна, что с ней будет дальше, и никто, конечно, не поддерживает политику господина Порошенко.
А.Б. — Украинские политические деятели, пожимая руки европейским коллегам, считают, что крепкая мужская дружба должна подкрепляться десятками миллиардов евро со стороны Евросоюза. Но мне кажется, если посмотреть на реальные действия со стороны ЕС, что у Европы другое мнение на этот счет. Почему Европа финансово не хочет поддержать «европейскую Украину», которую она так страстно поддерживала во время Майдана? Или Евросоюз предпочитает дружить бесплатно?
Э.Ш. — Цель американцев — внести раздор на просторах Украины и Европы, таким образом забить клин между Германией и Восточной Европой, Европой и Украиной. В этом американцы преуспели, и с этим крайне сложно бороться.
А.Б. — В ноябре 2010 года Владимир Путин в немецкой газете Sueddeutsche Zeitung предложил геополитический концепт «Европа от Лиссабона до Владивостока». Известно, что вы являетесь сторонником этого концепта. Могли бы Вы по пунктам, тезисно, рассказать, чем и почему этот проект актуален сегодня?
Э.Ш. — Хороший вопрос (смеется — авт.). Я как раз собираюсь прочитать по этой теме лекцию во Владивостоке и еду туда завтра (17.00 — авт.). Для меня, как для политика, эта идея не просто жива, я в нее верю. Я верю в единство наций, сильных суверенных наций. Такая Европа должна стать первой мировой державой. Россия призвана стать державой трех океанов — Индийского, Атлантического и Тихого. Я очень много занимаюсь Арктикой.
Для меня возрождение Северного морского пути — это одна из очень важных тем. Я считаю, что здесь будущее за Владимиром Путиным. Он много для этого сделал. Американцы со своей стороны потратили немало усилий, чтобы ничего подобного не произошло. Если Вы не забыли, то два десантных корабля быстрого развёртывания «Мистраль», это все-таки Севастополь и Владивосток. Севастополь — это проход через Черное море в Средиземноморье, Владивосток — это господство в Тихом океане.
А.Б. — Россия это?
Э.Ш. — Россия сегодняшних дней ассоциируется с фигурой Владимира Путина. Для большинства населения — это позитивный образ, который вызывает уважение, и даже восхищение. И лишь у абсолютного меньшинства он вызывает негативные чувства или просто зависть. Западные масс-медиа попали в свою собственную ловушку. Они так долго и много ругали Путина, что стерли все отрицательные стереотипы, которые же сами и понапридумывали. Теперь, когда средний француз слышит слово «Россия» — это знак равенства — Владимир Путин.
А.Б. — Спасибо за интервью. Прекрасного пребывания во Владивостоке.
