На днях Украина впервые на международном уровне заявила об «оккупации части Донецкой и Луганской областей Российской Федерацией». Так, 9 июня генеральный секретариат совета Европы зарегистрировал и разместил на своем сайте ноту представительства Украины при этой организации. А эта нота воспроизводит недавнее решение Верховной Рады об отступлении от ряда норм международных правозащитных конвенций в связи с упомянутой оккупацией».
В отличие от Киева на Западе подобный термин до настоящего времени не использовали. Однако, судя по документам сессии ПАСЕ, которая начинается через неделю, такие заявления падают на благодатную почву.
Так, 25 июня ассамблея должна рассмотреть вопрос «Без вести пропавшие лица во время конфликта на Украине». Докладчиком по нему выступает британский депутат Джим Шеридан, который в январе делал доклад о ситуации с беженцами в зоне конфликта, где в частности позитивно оценивал и российские усилия по приему украинских переселенцев.
Но в его новом докладе акценты другие. Из документа следует, что без вести пропадают исключительно в «ДНР»и «ЛНР», а по ту сторону фронта никаких проблем с этим нет. А относительно неподконтрольной Украине части Донбасса постоянно используются слова «оккупированные территории». Правда, в отличие от Киева Шеридан утверждает, что оккупированы они не Россией, а сепаратистами, которых та поддерживает.
Соответствующая терминология применяется и в проекте резолюции ПАСЕ по этом докладу. Так в ее пункте 7 в частности говорится: «Ассамблея призывает сепаратистские группировки, которые контролируют оккупированные территории Донецкой и Луганской областей, освободить всех захваченных пленных и заложников» и « предоставить доступ международным гуманитарным миссиям в места содержания пленных».
Этот призыв поинтереснее слов об оккупации, ибо, среди призывов к Украине нет аналогичных пунктов об освобождении пленных и доступе к местам их содержания. То ли в ПАСЕ считают, что их она уже освободила, то ли просто полагает, что пленные могут быть только с одной стороны, а с другой — террористы, которых надо предоставить каре украинской юстиции. Может, во время дебатов в Ассамблее, это прояснится, но в любом случае формулировки проекта резолюции явно противоречат пункту 6 Минского соглашения от 12 февраля, который предполагает обмен пленными и другими задержанными на основе принципа «всех на всех».
Кстати, это будет первая сессия ПАСЕ, где предлагается принять документ, где идет речь о выполнении Минска-2. Речь идет о резолюции «Рассмотрение аннулирования ранее подтвержденных полномочий делегации Российской Федерации», которую планируется принять по докладу главы мониторингового комитета австрийца Штефана Шеннаха. Данный вопрос был заблаговременно запланирован еще январе, когда ПАСЕ лишила права голоса российскую делегацию, а та отказалась от участия в ее работе. В том документе есть пункт, который звучит: «Ассамблея решит аннулировать полномочия российской делегации на сессии в июне, если не произойдет никакого прогресса в вопросе имплементации Минских протокола и меморандума, а также требований и рекомендаций Ассамблеи, выраженных в настоящей резолюции, в частности относительно немедленного вывода российских войск из Восточной Украины».
Согласно предложенному проекту резолюции, ПАСЕ заявляет, что никакого прогресса не произошло, но делает милостивый жест — не аннулирует полномочия, чтобы «дать сигнал готовности к открытому и конструктивному диалогу с Россией». Но, как отмечает в пояснительном докладе Шеннах, аннулирование полномочий было бы «в основном символическим жестом, который дал бы очень небольшой дополнительный эффект в свете уже действующих санкций и решения российской делегации приостановить участие в Ассамблее до конца 2015 года».
То есть косвенно признается, что как раз январский демарш российской делегации, вероятно, предотвратил унизительную процедуру с лишением ее полномочий. А понятно, что унижать кого-либо интересней не заочно, а лично. И потому-то ПАСЕ говорит о диалоге. Но понятие «диалог» подразумевает совершенно разные формы. Когда одна сторона дает другой приказы, а в ответ ей говорят — «слушаюсь и повинуюсь», то ведь это тоже диалог. А из доклада Шеннаха и резолюции как раз следует, что ПАСЕ желает именно такой формы. Конечно, это только проект, но расстановка сил в Ассамблее такова, что измениться он может только в сторону ужесточения.
Да, в предлагаемой резолюции выражается беспокойство по поводу того, что прекращение огня не соблюдается всеми сторонами, но к выполнению нового Минского соглашению ПАСЕ собирается призвать только Россию и «силы мятежников», на которые ее требуют повлиять.
Конечно, резолюция посвящена именно России, но ведь в целостном виде рассмотреть положение на Востоке Украины ПАСЕ не собирается. А текущий формат подхода к этому вопросу очень удобен для того, чтобы вынести за скобки несоблюдения Минского соглашения Киевом и подать дело так, будто Россия и ДНР-ЛНР являются практически монопольными нарушителями этого документа. И для этого Шеннах не брезгует тиражировать медийные манипуляции.
Например, в пункте 35 доклада утверждается, что глава ДНР Александр Захарченко заявлял: «перемирие прекратится, если не будет признана независимость самопровозглашенной ДНР», в подтверждение чего дана ссылка на материал Би-Би-Си от 18 апреля. И действительно, в его первом абзаце приведен тот же тезис, только другими словами. Однако подан он не как закавыченная цитата Захарченко, а в трехминутном видеоинтервью с ним, которое помещено на той же интернет-странице, подобной фразы нет. А есть там лишь утверждение, что раз Киев прекратил платить пенсии и пособия жителям этой территории, значит, он де-факто признает ее независимость (оно воспроизведено и в статье, уже в кавычках).
Однако, компания, которую навязывают нам как образец журналистских стандартов, сделала из констатации фактов угрозу: дескать, если не признаете, то будем воевать. Выявить манипуляцию докладчику было бы несложно, но тогда пропала бы такая иллюстрация к его концепции.
Впрочем и Би-Би-Си вместе с Шеннахом еще скромные манипуляторы на фоне Европарламента, который принял резолюцию об отношениях с Россией, где в пункте 19 говорится, что ЕП «призывает Россию полностью сотрудничать с международным сообществом в расследовании катастрофы авиарейса MH 17 и осуждает любые попытки или решения даровать амнистию или затянуть преследование тех, кто идентифицирован как ответственный за нее…»
Похоже, этот пункт резолюции рассчитан на то, что ее читатель не в состоянии задать вопрос: ведь если дается понять, что виновные уже идентифицированы (это слово четко указывает не просто на виноватую сторону, а на конкретных людей) и проблема в том, что Россия собирается не допустить суда над ними, то зачем же тогда продолжается расследование? Для такого вопроса надо всего лишь прочитать эту резолюцию чуть внимательнее, чем докладчик ПАСЕ читал сюжет Би-Би-Си об интервью с Захарченко.
Но никакая европейская пресса не задает вопросов ни по этому поводу, ни по поводу официальной трактовки европарламентариями минских соглашений. Эта трактовка зафиксирована в пункте 6 резолюции. Там сказано, что возобновление сотрудничества с Москвой «будет рассмотрено при условии, если Россия будет уважать территориальную целостность и суверенитет Украины, включая Крым, полностью имплементирует Минские соглашения (что включает в себя полный контроль границы украинскими властями, безоговорочный вывод российских войск и вооружений и немедленное прекращение предоставления поддержки мятежным группировкам)…» То есть для ЕП соглашение от 12 февраля — это прежде всего два крайне вольно трактованных его пункта (9 и 10) и один вообще придуманный (ведь про «прекращение предоставления поддержки» ДНР-ЛНР там вообще ничего нет), и потому смысл документа сводится к односторонним и безоговорочным обязательствам России. Но раз нет никакой разницы в понимании соглашений Европарламентом и официальным Киевом, то от ЕП можно будет ожидать и слов об оккупации Россией Донбасса.
К Европарламенту и к ПАСЕ правомерно предъявить те же претензии, которые видный американский журналист Патрик Смит предъявил на днях американским СМИ и политикам, обвинив их в оруэлловской фабрикации реальности на Украине.
И фабрикуют реальность они как раз, когда в судьбе Минских соглашений наступает момент истины. Ведь если до ухода на парламентские каникулы в середине июля Рада либо не одобрит проект конституционных изменений, либо одобрит проект, не согласованный с Донбассом, значит, Украина сорвет выполнение пункта 11 соглашений: «Проведение конституционной реформы на Украине со вступлением в силу к концу 2015 года новой конституции, предполагающей в качестве ключевого элемента децентрализацию (с учетом особенностей отдельных районов Донецкой и Луганской областей, согласованных с представителями этих районов)». Ведь согласно процедуре утверждения конституционных поправок на Украине, они должны голосоваться на двух очередных сессиях в идентичном виде.
То есть если изменения Конституции сейчас вообще не утвердят предварительно, то, значит, в окончательном виде их в лучшем случае можно будет принять на сессии Рады, которая откроется уже в 2016 году. Если же предварительно утвердят неприемлемые для Донбасса изменения, то что-либо менять будет поздно. А в то, что утвердят поправки приемлемые, поверить пока что невозможно.
И Россия, вероятно, рассчитывает, что в этой-то ситуации западные гаранты минских договоренностей, наконец, скажут вслух свое слово. Так Сергей Лавров еще в конце мая говорил, что «многие европейцы уже на грани того», чтобы перейти от кулуарных сигналов Киеву к публичным. Ведь надо будет лишь назвать белое белым, а черное черным. Но смогут ли Берлин и Париж сделать это? Конечно, Европарламент и тем более ПАСЕ не являются главными фигурами на европейской шахматной доске. Однако именно они — единственные органы европейского народного представительства и, стало быть, отражают общественное мнение. А это мнение, судя по социологии, например, по обнародованным недавно опросам центра Пью (Pew Research Center), является никак не менее русофобским, чем в США.
