Несмотря на угрозы политшпаны (от местечковой до той, которая засела в высших эшелонах власти — авт.) морально, а, «в случае чего», и физически подавить массовые собрания на Куликовом поле 2 мая, Одесса показала себя Одессой.
С самого утра на поле потянулись горожане. Оттого и трудно было ответить на вопрос, «Сколько их было?». Тысячи, много тысяч, десятки… Ведь люди, сменяя друг друга, шли к Дому профсоюзов бесконечным потоком. Основная акция прошла в 14. 00, и на этом пике на поле наблюдалось около двух тысяч людей. «Милостиво разрешим почтить память» — так трубили активисты местного «евромайданека», участники бойни годичной давности, но сами в означенное время носов не высовывали. На сей раз их хватило лишь на то, чтобы разукрасить забор перед Домом профсоюзов в цвета государственного флага, и почему-то ночью. На время траурных мероприятий куликовцы покрыли забор черной тканью.
Минута молчания, как планировалось. Черные шары, летящие в небо (уже традиция) и белые голуби — шаров и птиц столько же, сколько погибших… Мир для одесситов навсегда разделился на «до» и «после» 2 мая минувшего года.
Цветы, свечи, лампадки и портреты своих убитых детей и родителей, — чтобы пронести все это, приходилось проходить через металлоискатели и — «для настроения» — мимо установленной по периметру поля военной техники и сотен вооруженных людей с закрытыми лицами, экипированных так, что какой-то ребенок закричал на улице: «Мама, смотри, ниндзя-черепашки!». «Да где же вы были год назад?!», — с упреком произносил почти каждый, глядя на «черепашек». И вот это «Где вы были, когда зверски убивали людей?» и стало лейтмотивом субботнего возрождения Одессы на Куликовом поле.
Накануне в городе прошел ряд политических арестов — задерживались родные активистов Куликова поля и журналисты, по улицам — ночами и среди белого дня — катались БТРы и прочая техника всех мастей и окрасов, с воем сирен и грохотом.
Однако в «час Пик» устрашение уже стало напоминать фарс: хоть грузовики-«Уралы» и расположились по периметру Куликова, но их «содержимое» — бойцы, стояли в позиции «вольно», бродили, закупались бутербродами, кофе и «семками» (торговки со своими гружеными едой «кравчучками», неизменно сопровождающие футбольные матчи, оказались тут как тут — авт.) и, никого не стесняясь, с матом-перематом, обсуждали то непомерные цены на газ, то недоумевали, «Почему они несут такие дорогие букеты? Одесса что — богатый город?!». Что, конечно же, выдавало в бойцах не одесситов. Ведь нам дороги не букеты, а убитые. А правильнее будет сказать — бесценны, не забыты, не прощены…
Также, накануне, на совместной пресс-конференции одесского губернатора с представителями МВД и СБУ, прозвучало заявление, что пройти на поле можно будет не просто через «рамку», но и обязательно с паспортом. 1 мая я на всякий случай поинтересовалась у дежурящих на Куликовом поле милиционеров, нежно поправлявших заградительную бело-красную ленту, так ли это, и они подтвердили: «Да, обязательно берите с собой паспорт». Вели они себя очень миролюбиво, и процедили хмуро «Они нам не коллеги», когда прохожие спросили их об украиноязычных патрулях, наводнивших город. Однако в итоге документов не требовали. Хотя содержимое сумок и карманов все-таки приходилось выкладывать: ключи, сигареты, фонарики, телефоны… чего только не побывало на милицейских столах — даже детский пластмассовый пистолетик.
Узнать, почему запаздывают друзья и на какой стороне поля с ними встретиться, было невозможно — телефонная связь и интернет отсутствовали.
Психологическое давление осуществлялось и путем «вразумления» неугодных СМИ. Так, была совершена DDoS-атака на интернет-издание «Таймер», по сути, единственное в Одессе, подающее объективную информацию. Таким образом 2 мая город остался без адекватных новостей. Что думает по поводу происходящего главный редактор упомянутого издания Юрий Ткачев? Интересуюсь у него здесь же, на Куликовом поле, куда он пришел с белыми гвоздиками.
— Действительно накануне на город попытались произвести гнетущее впечатление, — говорит Юрий, — чтобы одесситы не рискнули прийти на Куликово поле, но, к счастью, мы видим, что люди не испугались. В этот святой для всех нас день все происходит спокойно, нет провокаций, люди ведут себя достойно. Что касается «Таймера», то да, мы связываем происходящее со 2-м мая — в два часа ночи 1 мая началась на наш сервер DDoS-атака, к сожалению, мы уже раз пятьдесят это пережили. Сейчас мы восстанавливаемся, может, мы даже уже в Сети, но поскольку сейчас не работает телефонная и интернет-связь, — что, конечно, отдельный пункт во всем идиотизме действий властей, — не можем узнать. Мы видели колоссальное количество милиции и не только — разве что танков не пригнали, и не я один задаю себе вопрос: «Где же хотя бы десятая часть этих людей была 2 мая прошлого года?! Ну, где?!». Вместо того, чтобы тогда отработать, они сейчас показывают, что они могли бы сделать и чего не сделали… А пропуск через металлоискатели — это попытка максимально изобразить бурную деятельность, но с другой стороны, может, эта-то часть как раз не лишняя, потому что разве мы можем быть уверенными, что никто не попытался бы что-нибудь сюда пронести, устроить все, что угодно — не дай Боже, взрыв. Поэтому эта мера безопасности, может, и разумна. Тем более, я опасался, что они на самом деле поставят всего две «рамки» (было десять. — Авт.), и будут пропускать только одного человека пять минут, и вот это была бы точно провокация. К счастью, люди проходят более-менее нормально, очередей нет.
…Собравшие в центре скандируют «Не забудем! Не простим!» и «Фашизм не пройдет!».
— Действительно не пройдет, — соглашается публицист и историк Игорь Плисюк. — Сам не пройдет. Его гнать надо. А одесситов не запугали. Пришло очень много людей со своими убеждениями, с четким отношением к тому, что было. Но постарались сделать все, чтобы запугать, чтобы провести все это мероприятие под оккупаций. Ведь вокруг столько войск, вооруженных людей в униформе, с оружием, со всем, что можно и нельзя, что их бы силы да на что-нибудь хорошее! А так — впечатление оккупированного города, где не чувствуешь себя хозяином своего дома. А то, что было… Хатынь, потом оккупация — чужеродное явление здесь, это не столько страшно, сколько унизительно и противно. Власть сделала все, чтобы показать, что Одесса для нее, несмотря ни на что, страшна. Они боятся. Это создает впечатление трусливой агонии, когда бандит, оккупант обвешивается со всех сторон оружием, пытается любыми средствами показать, что он здесь хозяин. И поэтому выглядит как захватчик, которому скоро дадут пинка.
…Люди показывают на крышу дома профсоюзов: «Смотрите, там снайперы!». Бегут за разъяснением к милиционерам, пристально изучающим в это время пилочки для ногтей из женских косметичек у «рамок». Милиционеры неофициально и шепотом успокаивают: «Это для вашей же безопасности». И люди вновь задаются вопросом: «Ага, понятно, — но почему о нашей безопасности не думали год назад?»…
Говорю с Наталией, женщиной, получившей 2 мая 2014 года тяжелейшую травму, фактически ставшей инвалидом. Фамилии не называю, ибо до сих многие жертвы трагедии Дома профсоюзов — по протоколам и не жертвы вовсе, а обвиняемые. И люди вынуждены зализывать раны в полном молчании, без возможности даже правдиво рассказать врачам, при каких обстоятельствах были покалечены.
— Я никогда не забуду лицо того, кто меня ударил — с него как раз слетела повязка, это или ультрас, или правосек. Откуда мне знать, ведь на этот вопрос должна была бы ответить милиция, но милиционеры лишь спокойно наблюдали за происходящим. Это произошло, когда мальчик, Вадим Папура, выпрыгнул из окна, и на него стали мочиться и добивать палками с гвоздями. Его тело как раз нашли тогда его родители… Это страшно. Я подошла к ребенку, я закричала: «Что вы делаете?!», и получила тот удар. Но речь не обо мне. А здесь я потому, что знала очень многих, кого невинно убили. Я сюда прихожу все время и буду приходить до тех пор, пока мне будет позволять здоровье. И все это нагнетание — «хаммеры» с вооруженными людьми, сирены — это показатель того, что убийцы боятся, у них уже включен механизм саморазрушения. Главная заповедь — «Не убий!» — они переступили ее, черта перейдена. А здесь люди, одесситы, мы пришли почтить память погибших — они всегда с нами. Я надеюсь, что правда восторжествует, и мы будем видеть убийц на скамье подсудимых. А убиенным, всем нашим ребятам, нужно поставить памятник, или пока хотя бы мемориальные доски с именами и фамилиями, и не давать их разрушать. И еще одно не дает покоя: как мы будем существовать в одном городе, потому что у нас есть душа, мы живем и помним, а у них — души нет… Но они уйдут.
Пока что «существовать вместе» нам не пришлось лишь в пределах Куликова поля, так как слишком шумных евромайдановцев и какого-то человека в камуфляже, попытавшегося сорвать с женщины Георгиевскую ленту, мирно выводила вон милиция. То же касается и съемочной группы телеканала «1+1», которая была препровождена весьма нелестными ругательствами собравшихся за изначальное искажение происшедшей трагедии.
И еще, Одесса не была бы Одессой, если бы не переставала шутить, хотя и, безусловно, сквозь слезы (так, наверное, уже будет всегда). Завидев фееричный исход «плюсов», кто-то из толпы предложил: «Сюда бы еще Гончаренко — смолой намазать и в перьях обвалять». А в этом оно и есть — существенное различие: одни лишь презирают тех, кто оправдывает и провоцирует убийства, а другие всегда готовы «пожарить из колорадов шашлык». Только «аусвайс» почему-то для первых…
— А я думаю, что эти меры безопасности были приняты больше для них — не для нас, — считает чудом выжившая год назад одесситка Галина, ее сын тоже лишь чудом остался жив. — Это все нагнеталось для того, чтобы не пришли люди — испугались и сидели дома, и чтобы создавалось впечатление, что Одесса со всем этим смирилась и забыла. Но это не так, потому что мы тут и видим, как много людей! Мы скандируем «Не забудем, не простим!», — и так это и есть. Эта рана у всех в душе, она никогда не заживет. Боль хоть частично сможет утихнуть лишь после того, как будут наказаны все, кто убивал людей и спланировал это. 2 мая для Одессы — день, разделивший ее историю на две части. Но мы верим, что Одесса поднимется и будет ТОЙ Одессой, просто прошедшей испытания, а потому закаленной. Конечно, память о наших погибших всегда будет в наших сердцах — это наши все, наши, родные!
На стихийном вече, образовавшемся здесь, на Куликовом поле 2 мая, депутат Одесского горсовета, любимый одесситами журналист и телеведущий Григорий Кваснюк, назвал организаторов прошлогодней бойни «народоубийцами». Народ убивают, но как показала Одесса 2 мая, его, полумертвый еще недавно, не удалось запугать. Наконец-то афиши с названием популярного фильма «Незламна», заполонившие город, стали хоть как-то соответствовать действительности и уже не очень резать глаз. Хотя, в соседнем государстве этот фильм называется иначе. Впрочем, вы знаете…
