За пределами западного агитпроп-обстрела остальной мир давно стал свидетелем факельных шествий молодчиков в масках, с дубинами и прочими атрибутами «власти», повсеместной нацистской символики, скачущих толп, кричащих «Слава Украине!» (своего рода «Deutschland uber alles») и «Слава героям!» (бандеровцам — пособникам нацистов), гитлеровского упразднения коммунистической партии, призывов к «удалению» нечистых, неугодных русских.
В США, безоговорочно принимая предлагаемые Киевом ярлыки — «сепаратисты» и «террористы», совсем по-другому относятся к российским утверждениям о присутствии и влиянии нацистов/фашистов в Киеве. В лучшем случае — снисходительно высмеивают такие утверждения (мол, мы давно полностью всех их ликвидировали), в худшем — истерично обвиняют Россию в том, что она ведет кампанию против Украины для восстановления советской империи.
Отметим, что именно такая пренебрежительность — ничего не знаю и знать не хочу — и привела к восшествию Гитлера. Об этом лучше всего написал Мартин Нимеллер — видный протестантский пастор и откровенный противник нацизма, проведший последние семь лет правления Рейха в концлагере:
Когда они пришли за коммунистами, я молчал — я не был коммунистом.
Когда они пришли за социал-демократами, я молчал — я не был социал-демократом.
Когда они пришли за профсоюзными активистами, я молчал — я не был членом профсоюза.
Когда они пришли за мной — уже некому было заступиться за меня.
Показательно, что при недавнем одобрении в ООН российской резолюции, осуждающей прославление нацизма и отрицание нацистских военных преступлений, против проголосовали США, Канада и Украина, и воздержались 55 стран из числа их союзников.
Прошлое имеет значение
К сожалению, в США растет число американцев, которые убеждены, что они не только победили Гитлера, но заодно и справились с «русскими коммунистами». Они не осведомлены о важных событиях, приведших к первой и второй мировым войнам и русской революции.
После Первой мировой войны и Великой депрессии многие — в поисках нового мирового порядка — стали присматриваться к фашизму, социализму или коммунизму. Германия, находящаяся под огромным бременем репараций, послужила очень действенным «испытательным полигоном».
Многие американцы или поддерживали Германию, или не противостояли ей. Слава Чарльза Линдберга, известного американского летчика-героя, ничуть не страдала от того, что он тогда являлся особенно ярым сторонником Германии. Даже после того, как война разразилась в Западной Европе, США остались официально нейтральными. Возможно, Гитлера считали «врагом нашего врага» — ведь, в конце концов, сумел же он покончить с «красными» в Германии.
Что касается России, то Антанта — союз стран, выступивших против Германии и Австро-Венгерской империи — враждебно относилась к русской революции. Победившие коммунисты не только вывели Россию из войны в самое, скажем, неподходящее время, но в дальнейшем представили собой угрозу капиталистическому строю.
После войны Запад не только не способствовал возвращению России потерянных территорий (Финляндии и Балтики), но пытался свергнуть тогдашнее молодое коммунистическое государство. Этот факт проливает особый свет на пакт Молотова — Риббентропа. Учитывая отношение Гитлера к коммунистам и славянам, Сталин вполне обоснованно опасался его, причем, несомненно, наблюдая, как Запад ничего против него не предпринимает.
Т. е. пакт кажется попыткой Сталина не столько предотвратить, сколько перенаправить германский удар на запад. 10 месяцев спустя Германия полностью покорит Западную Европу.
После войны Запад и Россия сообща приступили к искоренению нацизма. Тем не менее стоит отметить, что, разыскивая и наказывая нацистов, и Запад, и Россия простили «особых немцев» — ученых и разведчиков.
Помимо этого, в США на протяжении многих лет мы время от времени узнаем, что среди наших соседей на старости лет спокойно себе живет какой-то экс-нацист. Довольно часто им оказывается бывший охранник концлагеря украинского происхождения. Или — последний скандал — обнаружилось, что среди выловленных и депортированных нацистов десятки продолжали получать социальные выплаты.
Борьба с экстремизмом сегодня
Ладно, это США, где меньше всего потеряли. А как же Европа — они-то тоже очень сильно пострадали от Гитлера. Сегодня позиция ЕС по отношению к нацизму выглядит крайне лояльной. Я полагаю, тут сошлось несколько факторов.
С одной стороны, слишком либеральная политика Европы в отношении наплыва иммигрантов исламского вероисповедания (включая чрезмерно усердную защиту их прав в ущерб своим гражданам), с другой — возрастающее число правых и ультраправых. В этом контексте о нацизме вообще лучше лишний раз не упоминать. Страшно.
Когда Запад признает, что, мол, на Украине есть вроде кое-какие сомнительные элементы, то лишь с оговоркой — их мало, и они незначительно влияют на власть.
Вспомним, что происходило на Майдане: каждая уступка Януковича (а их было много) при полном согласии представителей улицы была встречена той же улицей новым всплеском насилия. А улица — это кто, студенты, бабушки и домохозяйки? Конечно, нет. Националисты, молодчики, бросающиеся на правоохранительные органы и захватывающие административные здания. Вот вам и незначительное влияние.
У нас в США есть очень подходящая поговорка: если кто-то ходит вразвалочку, как утка, и крякает, как утка, то это, скорее всего, и есть утка.
Пора уже Западу найти себе новые очки, при помощи которых можно, наконец, увидеть нацистов на Украине. Как говорят, лучше поздно, чем никогда.
