Никак не могу понять одной простой вещи: откуда жители Украины, особенно её радикально настроенные жители, так хорошо знают российские СМИ?
Да, есть специальные обозрения, рассказывающие о парадоксах и ужасах российской пропаганды — ясно, но почему столь подробно и так часто? Откуда это маниакальное желание быть в курсе всего, что вещает Москва? Тем более, что российские телеканалы, издания, фильмы, сериалы в Украине по большей части запрещены.
Что это — желание изучить врага, знать его каждый шаг?
Let it be, как спели «The Beatles» перед тем, как распасться. Но подобные вещи должны отслеживать люди из соответствующих структур, политики, чиновники — те, у кого есть профессиональный интерес. Тем удивительнее, что некоторые украинские граждане, которые, как вампир чеснок, боятся и ненавидят Россию, едва ли не наизусть знают все главные сообщения пропутинских СМИ.
Я живу в Киеве часто. Обожаю этот город и его жителей. Но очень не люблю, когда меня узнают в нём. Начинаются допросы, летят обвинения с детальным перечислением мною сказанного. Да и не только мною, но и тех, кто стоял рядом на том или ином телеэфире.
Украинские граждане, похоже, знают все выпуски «Воскресного вечера», «Политики» или «Право голоса». Они могут говорить о них вечно, с яростью рассвирепевшего инквизитора обличая ложь российских телеканалов. При этом сердца их превращаются в раскалённую лаву, чьи огненные брызги-слова выжигают на собеседнике — не дай боже, он не согласен — клейма позора.
После первых моих эфиров — зимой этого года — я приехал в родной киевский ВУЗ, сдавать сессию. Первая, кого я встретил, была девушка из деканата. Глядя, точно корейский повар-садист на чау-чау, она пронзила меня заточками слов:
— Так вот он, «звезда российского телевидения»…
Ладно, хоть не ударила. Это сделала преподавательница, интеллигентная женщина за шестьдесят, добавив:
— Давно хотела так поступить…
Разве? Пару месяцев назад мы мило общались о книгах по психофизиологии. Российское телевидение всё изменило, я понимаю.
В этом, пожалуй, нет ничего странного. В условиях войны — а о том, что Россия начала войну, украинское телевидение заявило сразу после бегства Виктора Януковича — глас врага не может не раздражать.
Странно другое: для чего внимать ему снова и снова? Для чего столь настойчиво погружаться в мракобесие и ложь (как маркируют в Киеве)? Для чего из света (так позиционируют сегодня европейскую Украину) идти во тьму? Что это, садомазохистическая услада, охватившая миллионы людей? Порочная страсть, что та «язвочка на нёбе, которая заживет сама, если её не трогать языком, но удержаться невозможно»?
И это тоже. Но ещё — оправдание себя; ведь злодеем, сколько бы тебя ни обрабатывали, сразу стать невозможно. От того, даже у самых патриотичных, есть подозрение, будто в матрице украинской действительности, выстроенной западными имиджмейкерами, что-то не так.
Да, мы вышли на Евромайдан против олигархов и Януковича. Януковича нет, но олигархи остались. Да, мы хотели побороть коррупцию, но она не исчезла, только стала сильнее. Да, мы стремились в Европу, но Европа бросила нас. Да, мы не захотели кормить дотационные Крым и Донбасс, но теперь стонем от того, что без них наша экономика рухнет. Да, мы начали бомбить Донбасс (Крым не успели), потому что там боевики и террористы, но убили мы, в основном, мирных жителей, а те, что остались живы, возненавидели нас. Определённо, всё пошло не так, как нам хотелось.
Но паниковать не стоит. Потому что есть тот, кто виноват во всём — Владимир Путин и его чудовищная Россия. И вот, чтобы лишний раз убедить себя в этом — нужно посмотреть, почитать адептов имперского зла.
Есть и другое, что называется, априорное, объяснение того, почему украинцы столь часто смотрят российские СМИ и в сторону России в принципе. Если допустить (лично я допускаю и верю, несомненно), что литература выражает не только дух времени, zeitgeist, но и дух народа, то уместно вспомнить резкие, утрированные, но по сути верные слова харьковчанина Эдуарда Лимонова: «Украинская литература — бесконечное нытьё о крипацтве. Крипацтва нет, а нытьё осталось».
Все те годы, что я жил и живу (несколько меньше, чем раньше) в Украине, меня поражали эти стенания, томления, сравнения себя с Россией: а вот у них в Москве, а вот там, посмотрите… Разве что к царице (или царю) за черевичками для Оксаны не ездили.
Эти сравнения казались мне особенно странными, потому что в 1991 год Украина вошла потенциально одной из самых перспективных стран Европы, и многое в ней было (да и есть) куда лучше, чем в России. Но этого, видимо, в Киеве то ли не захотели, то ли не смогли осознать.
Да, в 1991 году Украина обрела независимость, но лишь формально. Экономически, политически, социально самостоятельности не прибавилось. А главное — Украина сохранила, а, возможно, усилила, зависимость ментальную. Продолжила оскоминное сравнение себя с Россией в контексте «большая — маленькая», «империя — провинция», «центр — окраина». И все эти обиды на «империю», «Малороссию», «младшую сестру», по большей части, от собственных обид и комплексов.
Потому когда украинцы говорят об имперско-крипацком, феодально-вассальном сознании, то апеллируют, прежде всего, к самим себе. Это скорее их, нежели российская парадигма. И такой интерес к российским СМИ, к России — не только следствие войны, но и, как сказали бы красные комиссары, тяжёлое наследие прошлого, которое в его негативных аспектах давно вытравить надо и обрести свободу. Не жаждать мрака, но выходить из него.
