Гуманитарная катастрофа сейчас по всей линии соприкосновения с карателями. Скажем, в Горловке окраины выглядят точно так же, как «Вести» описывают Луганск. Кроме того, что нет ничего, не работают и государственные, и коммунальные службы.
Как-то, но работают похоронные команды, которые убирают умерших и погибших людей. Даже на войне люди умирают от естественных причин. А в связи с тем, что вызов скорой помощи уже нереален, врачи оказывают помощь только в стационаре, смертность от этих самых «естественных» причин гораздо выше, чем в мирное время.
Пожары не тушатся. Даже небольшая авария на коммуникациях, которую можно ликвидировать буквально за полчаса-час, приводит к тому, что по всей сети исчезают и электричество, и вода, и газ. Ремонтные службы практически не работают. МЧС нет.
Бомбоубежища хоть и распечатаны, всем их хозяйством приходится заниматься ополченцам, которые заняты массой других дел.
Магазины закрыты. Пока не все — был издан приказ об открытии крупных сетевых магазинов, они пока работают. Но только в самой Горловке, по окраинам — уже нет. Почти везде закрываются и мелкие магазины.
Основным местом, где еще можно купить продукты, становится рынок. Но и рынок работает считанные часы, чем дальше, тем больше он переходит на прямой натуральный обмен.
Выехать из городов становится все более проблематично. Сплошных территорий контроля нет. По одной дороге могут находиться блокпосты и ополчения, и карателей. Дороги могут обстреливаться и обстреливаются. Люди едут на свой страх и риск.
Пока за них играет закон больших чисел — расстрелы гражданских еще не стали основной забавой зондеркоманд, которые опасаются ответного огня ополчения. Но опасность получить очередь или снаряд по машине все равно велика.
План по зачистке Донбасса выполняется неукоснительно. Люди уходят, спасая свои жизни. Однако уйти могут далеко не все. Кто-то не может, кто-то не хочет, кому-то некуда. Пока спасаются огородами и запасами. Но все понимают, что запасы небеспредельны.
Текст: Анатолий Эль-Мюрид
