Дни 31 августа и 1 сентября в истории польской кавалерии символизируют соответственно её последнюю большую победу в войне с большевиками и поражение, в первую очередь символическое, от немецких войск в первый день Второй мировой войны.
Напомню, 31 августа 1920 года состоялась битва при Комарове, которую британский историк Норман Дэйвис назвал «спектаклем, которого Европа больше никогда не видела». Это было самое большое кавалерийское сражение польско-советской войны и последняя крупная кавалерийская битва в новейшей истории.
В ней Первая кавалерийская дивизия Войска Польского под командованием генерала Юлиуша Руммеля разгромила Первую конную армию РККА Семёна Будённого. Несмотря на четырёхкратное преимущество в живой силе — 6 тысяч красных кавалеристов против 1,5 тысячи польских, — конники Будённого потерпели сокрушительное поражение. По разным данным, поляки потеряли от 300 до 500 человек убитыми и ранеными (кроме того, погибли более 500 лошадей). Данные о потерях красных не были обнародованы и остаются неизвестными до сих пор, эксперты оценивают их в 4 тысячи убитых, раненых и пленных.
31 августа отмечается как День польской кавалерии — естественно, праздновали его и в 1939 году, за день до начала войны с немцами, а сама битва при Комарове считается одним из шести триумфов польской конницы.
И прежде чем писать о трагических для польских кавалеристов событиях 1 сентября 1939-го, стоит вспомнить первые пять триумфов их предшественников в XVI-XVII веках. Тем более что многие из этих пяти битв также состоялись в сентябре.
Битва под Оршей
В 1512 году началась война Московского великого княжества с союзом Польши и Литвы за западнорусские земли. Правитель Московского княжества Василий III начал кампанию с осады Смоленска. В следующем году Смоленск пал, и победоносное русское войско двинулось на Запад, занимая города и области Белой Руси.
Но 8 сентября 1514 года русские войска, в которых Большим полком командовал боярин Иван Челяднин, встретились под Оршей с польско-литовской армией под командованием князя Константина Острожского. Для литовского вельможи это сражение было частью личной мести русским, которые за 14 лет до этого разбили князя под Ведрошами, после чего увезли в Москву и держали в плену целых 6 лет.
Обе стороны выставили около 12 тысяч воинов каждая. На передовой линии польских войск стояла кавалерия, на которую возлагались главные надежды.
Бой начался с крайне неразумного поступка князя Булгакова — одного из московских воевод. Он без приказа начал наступать полком Правой руки. Челяднин обиделся и не стал поддерживать удар основными силами. Но послал в бой левый фланг, который остановили литовские всадники. Тогда Челяднин Большим полком атаковал Острожского, но при ложном отступлении литвинов угодил в западню.
Русское войско попало под удар польских латников, началась паника и повальное бегство. Для Московского княжества это было очень тяжёлое поражение, многие плоды предшествующих побед были потеряны, а сама война затянулась ещё на семь лет. Однако главный трофей той войны — Смоленск — Москва сумела сохранить.
Примечательно, что ныне эта битва стала фишкой… украинских националистов, которые с 2014 года отмечают её как «победу украинского духа», хотя основной ударной силой войск Константина Острожского были польские рыцари. Героизируют битву под Оршей и в Белоруссии, причём не только «змагары», но и местные чиновники.
Битва при Кирхгольме
27 сентября 1605 года близ Риги на поле боя сошлись польские и шведские армии. Поляки под командованием гетмана Яна Ходкевича направлялись к осаждённой шведами Риге.
Шведы же стремились не допустить неприятеля к осадному лагерю и преградили ему путь у городка Кирхгольм. Шведская армия была отлично обучена и почти в три раза превосходила польскую: 11 тысяч против менее четырёх тысяч. Отряды шведского короля Карла IX выстроились на холме и уверенно ждали наступления поляков.
Атаковать в лоб было бы безумием, и гетман решил применить хитрость. Он приказал устроить ложное отступление, выманив шведские части с укреплённых позиций. Карл IX повёлся на уловку и решил преследовать «бегущего» врага. Тогда Ходкевич обрушил всю мощь латных гусарских хоругвей на правый фланг шведов.
«Летучие гусары» под командованием ротмистра Яна Сапеги прорвали ряды шведской пехоты, которая сразу же утратила желание сражаться и побежала, преследуемая польскими всадниками. Почти три четверти шведских солдат остались лежать на поле боя.
Поляки просто не верили, насколько легко им досталась победа над столь сильным врагом.
Битва при Клушине
Если в первом случае поляки оказали решающий вклад в разгром русских, а во втором — разбили шведов, в третью знаменитую победу польская кавалерия одержала одновременно и над теми, и над другими.
В 1610 году в охваченном Смутой русском государстве наступила светлая полоса. Михаил Скопин-Шуйский одержал несколько убедительных побед над поляками и армией Лжедмитрия II. На лето было запланировано освобождение осажденного поляками Смоленска, к которому отправилась сильная русско-шведская армия брата царя Василия IV, Дмитрия Шуйского, и полководца Якоба Делагарди, который командовал шведскими наёмниками. Навстречу этому воинству двинулся войска коронного гетмана Станислава Жолкевского.
4 июля 1610 года у села Клушина противники столкнулись.
На стороне Шуйского сражались около 20 тысяч воинов, у Жолкевского было более 5600 гусар и около тысячи лёгких всадников. Несмотря на численный перевес русских и шведов, поляки имели подавляющее превосходство над ними в тяжёлой кавалерии. Хотя шведские наёмники выдержали первый натиск гусар, русские войска дрогнули. После этого часть шведов была рассеяна гусарами, а часть продолжала держать оборону.
Делагарди решил, что битва проиграна, и начал переговоры о сдаче. Обнаружив, что шведы сдаются, Шуйский, пытавшийся удержать клушинский лагерь, с остатками войск бросился бежать. По польским данным, они потеряли в бою лишь сто шляхтичей и около 300 простых всадников.
Через две недели после битвы под Клушином Василий Шуйским был низложен московскими боярами. Жолкевский провёл переговоры с боярами, результатом которых стало избрание на московский престол королевича Владислава, а польское войско было впущено в Москву. Уезжая в Варшаву, Жолкевский захватил с собой постриженного в монахи Василия Шуйского и его братьев, которые в октябре 1611 года принесли унизительную присягу верности королю Польши, что запечатлено на известном пропагандистском полотне Яна Матейки.
Сам же гетман Жолкевский погиб в октябре 1620 года в катастрофической для польского войска битве с турками под Цецорой на территории Молдовы (ныне в Румынии).
Хотинская битва
Несмотря на поражение под Цецорой, Польша не собиралась отказываться от претензий на Молдову.
Поляки тщательно подготовились к новым сражениям с турками. Сейм собрал новое войско, командование которым поручили гетману Яну Ходкевичу. Польская армия, опередив войска султана Османа II, обосновалась в хорошо укреплённом лагере возле города Хотин (ныне Черновицкая область).
Турки начали осаду польского лагеря, опираясь на своё численное преимущество. Ведь у поляков было всего 18 тысяч кавалерии, 12 тысяч пехоты и 25 тысяч казаков, а турки выставили стотысячное войско, в том числе 30 тысяч отборных янычар.
2 сентября османские отряды пошли на первый штурм, но он оказался неудачным. Турки штурмовали польско-казацкий лагерь на протяжении всего сентября 1621 года, но не смогли прорвать оборону. Причём в один из сентябрьских дней, когда положение стало критическим, гетман Ходкевич собрал гусарские хоругви и лично повёл их в атаку, несмотря на преклонный возраст. Турки не выдержали удара латных всадников и бежали, преследуемые поляками до самого лагеря.
После этого османы ещё несколько раз пытались атаковать польские позиции, последним стал «великий штурм» 28 сентября 1621-го, но боевой дух турецких войск был исчерпан.
Потеря примерно 40 тысяч человек в боях, общее истощение османской армии и тот факт, что были на исходе припасы, вынудили Османа II принять предложение защитников начать переговоры, даже несмотря на то, что польско-литовские войска были почти без снабжения.
29 сентября начались переговоры о заключении мира. Они закончились 8 октября 1621 года подписанием Хотинского мирного договора.
В Речи Посполитой остановка огромной османской армии воспринималась как великая победа. В честь Хотинской битвы Папы Римские Григорий XV и Урбан VIII за мужество христианского войска установили день памяти — 10 октября, и католическая церковь до конца XIX века справляла в этот день специальную службу.
Однако, как и в случае Орши, общий итог военной кампании был не столь однозначен — Молдавия осталась за османами, а поляки обязались ликвидировать докучавшее султану казачество.
Битва за Вену
Спустя шесть десятилетий польская кавалерия вновь встретилась в поле с армией османов.
Самое знаменитое сражение крылатых гусар началось с того, что турецкая армия разбила австрийцев, закрывавших путь к столице империи, Вене. 14 июля 1683 года турки подошли к городу и осадили его. Султан предложил выбирать: принятие ислама и изъявление покорности туркам, или страшная смерть от османской сабли. Император Австрии Леопольд I не верил, что город удастся удержать, и бежал из своей столицы.
Но австрийцы не собирались сдаваться. Они заключили союз с Польшей, чья армия стала последней надеждой императора. Воинственный польский король Ян Собеский не терял времени. Он быстро собрал войско, в которое вошли 24 гусарские хоругви, и отправился на помощь союзникам. Польская армия подошла к Вене и утром 12 сентября 1683 года атаковала турок.
Первоначально успешное наступление австрийских войск под командованием герцога Карла Лотарингского остановилось. Уже к обеду казалось, что бой будет проигран. Но к этому времени на поле боя подошли основные силы польской конницы.
В 6 часов вечера вся польская кавалерия двинулась на врага. Впереди королевской гусарской хоругви скакал сам Ян III Собеский. Удар бронированных всадников был столь силён, что сначала татары и сипахи, а затем и янычары потеряли строй и обратились в паническое бегство.
Двадцать тысяч польских кавалеристов в плотном строю разогнали всё османское войско во главе с великим визирем Кара Мустафой. Турки в панике бежали, польские конники их догоняли, нанизывали на копья и рубили саблями. Спустя два часа поляки вошли в опустевший турецкий лагерь.
Великая битва за Европу была выиграна. Кстати, одной из гусарских хоругвей в ней командовал Станислав Потоцкий, который погиб в этой битве. Его отец Анджей Потоцкий назвал в честь сына город Станиславов (ныне Ивано-Франковск).
Бой под Кроянтами: мифы и реальность
На этих исторических примерах воспитывались поколения польских юношей, мечтавших сражаться в кавалерии.
По состоянию на 1 сентября 1939 года в Войске Польском было 11 кавалерийских бригад, в пяти из них было по четыре кавполка, в шести — по три.
Одному из таких полков, 18-му Померанскому уланскому, в первый день войны командование поставило задачу задержать немцев из 19-го танкового корпуса Хайнца Гудериана, чтобы дать время отойти основной массе польских сил в направлении Гданьска.
У Тухольского леса, неподалёку от села Кроянты, польский полковник Масталеж разместил засаду. Когда два эскадрона перешли в атаку на немцев из 76-го пехотного полка 20-й моторизованной дивизии вермахта, полякам поначалу сопутствовал успех. Они смогли рассеять немецкую пехоту и даже не задействовали резерв (в котором, помимо всадников, были и скоростные танкетки TK и ТKS).
Однако своевременный контрудар немецких броневиков с 20-мм пушками и плотный пулеметный огонь нанесли ужасные потери уланам. Полковник Масталеж погиб, а уланы были разбиты и отступили.
На следующий день немецкое командование пригласило на поле боя итальянских корреспондентов, которым немецкие солдаты и офицеры рассказывали истории о том, что польские кавалеристы атаковали танки, пытаясь повредить их саблями и пиками.
Именно немцы и их итальянские союзники создали миф о глупых поляках, пытаясь убедить страны Запада в том, что Польша не является союзником, которого стоит защищать.
При этом в реальности поздно вечером 2 сентября 1939-го Гудериану пришлось вмешаться, чтобы предотвратить отступление 2-й моторизованной дивизии вермахта «под сильным давлением польской кавалерии». Это давление осуществлял как раз 18-й Померанский уланский полк, который потерял 60% своего состава и был в десять раз меньше, чем немецкое подразделение, которое он принуждал к отступлению.
Непосредственным автором мифа об атаке польской кавалерии на немецкие танки был итальянский журналист Индро Монтанелли, который только в 1998 году признался, что выдумал эту историю. Однако в 1939-м его выдумка стала распространяться со стремительной скоростью: так, в немецком журнале Die Wehrmacht от 13 сентября было отмечено, что польские войска серьёзно недооценили мощь немецкой армии.
Министр пропаганды Третьего Рейха Йозеф Геббельс в одном из своих выступлений использовал эту историю как доказательство «глупости и иррациональности» польского народа, который неспособен к самостоятельному государственному управлению.
С другой стороны, стоит отметить, что до начала войны польская пропаганда неоднократно заявляла: мол, немецкая бронетехника вообще не бронирована. А в ходе сентябрьской кампании использовался миф, что поляки всё же разрубили хотя бы один танк или бронеавтомобиль холодным оружием, доказывая свою отчаянную храбрость и желание защищать свою Родину от захватчиков.
Самую значительную помощь в распространении мифа об атаках польских конников на немецкую бронетехнику оказало кино.
В немецком пропагандистском фильме 1941 года «Бомбардировочная эскадра „Лютцов"» есть соответствующая сцена, где в роли польских кавалеристов сняты словацкие военные. Но наиболее известной в этой связи является сцена из фильма выдающегося польского режиссёра Анджея Вайды «Лёнта» (1959), где миф изображён во всей своей полноте, с ударами сабель по башенным орудиям и т.п.
