Две тысячи лет монополистом по добыче алмазов была Индия. Затем монополию перехватил британо-еврейский синдикат De Beers. После Второй мировой алмазы нашли на всех континентах, кроме Антарктиды. В 1953-м стали творить алмазы в цехах. В 1954-м геолог Лариса Анатольевна Попугаева нашла кимберлитовые трубки в России. Для De Beers это была катастрофа, но семья Оппенгеймер при помощи давнего партнера СССР J.P.Morgan & Co смогла договориться о закупке всего добытого сырья. 10 лет Москва продавала его по оптовым ценам, ниже рыночных, пока один из величайших премьеров в истории России, Алексей Николаевич Косыгин, не основал в СССР сеть заводов по производству бриллиантов: в Москве, Смоленске, Барнауле, Киеве, Виннице, Нор Ачине и Гомеле. Так Белоруссия стала бриллиантовой державой.
Алмазный нарком
Заводом по обработке алмазного сырья, который сегодня называется «Кристалл», Гомель обязан председателю Совмина СССР, великому русскому советскому реформатору товарищу Косыгину.
Как и прочие подарки из списка советского наследства нашей большой Родины, этот в Белоруссии сохранен до винтика и даже приумножен, насколько это возможно. При всем при этом условия начала ХХI века таковы, что о том безвозвратно ушедшем времени остается только мечтать. Это не описать цифрами — большинство не поймет их без знания специфики алмазного бизнеса.
Чтобы быть услышанными, сотрудники белорусского «Кристалла» выражаются фигурально. «Если бы нам сейчас те условия, что 42 года назад, улицы Гомеля можно было замостить золотом».
Представив себе эту впечатляющую картину, отправимся «в тогда» — в 1973 год, когда указом Совета министров СССР в бывшей «местечковой» Белоруссии, в заштатном до революции Гомеле построили производство уровня VIP: продукция для миллионеров. Это была столь же эксклюзивная отрасль, сколь и секретная: уровень контроля равнялся монетному двору в Ленинграде или заводу Арзамас-16 в Сарове. Потому что продажа алмазов на Запад была одной из самых закрытых военных тайн первого в истории государства рабочих и крестьян. Высмеивая капиталистов в старомодных фраках и сияющих цилиндрах, социалистический СССР снабжал их жен и любовниц бриллиантами.
До открытия якутских россыпей алмазы в России находили только на Урале. Но там это было бы нерентабельно для De Beers, если бы у СССР не было бесплатной рабочей силы. Добычей занимался «Главспеццветмет», куда входил трест «Уралалмаз», образованный в сентябре 1946 года.
На добыче алмазов работали заключенные «Кусьинлага», более 3000 человек. После смерти Сталина трест вывели за штат НКВД-МГБ и передали Совмину СССР. В 1954-м добычу алмазов возглавил забытый ныне Петр Фадеевич Ломако — человек, который оставил нам самое богатое наследство в золоте, редкоземельных, цветных металлах, алмазах и бриллиантах.
Этот человек забыт! Но он создал гранильную промышленность, которая сегодня есть основа российской «Алроса», развеявшей миф о необоримости монополии De Beers на планете Земля. В это трудно поверить, но было время, когда алмазами в СССР зачищали танковые двигатели в Нижнем Тагиле. Именно Петр Ломако изменил это и стал зарабатывать для России валюту, выстроив торговлю алмазным сырьем. Но это настолько секретно, что история экспорта алмазов с 1946 по 1957 год не написана и скорее всего никогда не будет написана. Никаких официальных данных об этом экспорте не существует. Но он был! Тайна покоится в могиле Петра Фадеевича на Новодевичьем в Москве.
Бриллианты для мировой системы социализма
Сколько миллиардов долларов заработал для нашей великой Родины товарищ Ломако начиная с 1946 года — тайна. Но можно видеть результат: СССР стремительно восстановился после апокалиптической войны и стал мировой державой. Уже не заводы — города строились десятками в год, навсегда стало частью истории русское бездорожье, русский, советский человек стал хозяином Заполярья и вышел в космос.
Но нужно признать, что такое положение вещей стало возможно благодаря ювелирной маркетинговой политике тех самых капиталистов De Beers, которые сумели «превратить щетину в золото», подняв ценность в общем-то производной графита до алмазной величины. Сегодня алмазы добывают повсеместно, их выращивают на заводах. Но прозрачные камни до сих пор краеугольные в системе ценностей. Это целиком заслуга хозяев De Beers, семьи Оппенгеймер, мудрости элит Великобритании, домов Ротшильдов и Морганов.
Строительство мировой монополии завершил Эрнст Оппенгеймер в 1933 году, когда присоединил к алмазной империи процесс обработки и продажи бриллиантов. Ибо только монополия есть квинтэссенция капитализма. Никакой свободной конкуренции и торговли, никакой свободы вообще: клиент либо покупает за объявленную De Beers цену, либо уходит с пустыми руками.
Мало того: покупатель обязуется не заниматься торговлей сырьем — только алмазами. Это было красиво, вкусно и классика жанра.
Конец такому раскладу положила Россия-СССР. В 1939-м советский физик Овсей Лейпунский сотворил алмаз в лаборатории. Он был засекречен, и только премьер Косыгин в 1972 году смог вручить ученому свидетельство на открытие. В 1956-м уже упомянутая геолог Лириса Попугаева открыла в Якутии кимберлитовые трубки с неисчерпаемыми залежами алмазов. И министру Петру Ломако осталось только установить красный флаг на самой высокой точке мирового бриллиантового рынка. Этот штурм вели не только советские коммунисты. Алмазная монополия De Beers была возможна только благодаря апартеиду в ЮАР, потому что он гарантировал владение компанией за ограниченным кругом белых людей. Но этот строй удержать было невозможно. Потому что за «борьбой против расизма» стояли США, ненавидевшие британскую «элитность».
Вся мощь антимонопольного законодательства обрушилась на De Beers. Это был конец алмазного чуда: в 90-е власть De Beers свергли российская «Алроса», австралийская Rio Tinto. В 2006-м «Алроса» вышла на первое место в мире по добыче алмазов, а глава De Beers Гарет Пенни, возглавлявший бизнес Оппенгеймеров 22 года, пошел работать в «Норникель».
Белорусские алмазы
В этой колоссальной игре роль Белоруссии ничтожна. Но она есть. Ювелиры единственного в стране советского завода по обработке алмазного сырья — часть российской империи «Алроса». Как и все на постсоветском пространстве, это тень «большой России».
В алмазной отрасли она лежит не только на Белоруссии. Но сегодня из семи союзных заводов «Кристалл» работают только четыре: смоленский, барнаульский, винницкий и гомельский. Причем смоленский — самый крупный завод не только в России, но и в Европе. А вот винницкий сжался до сотни сотрудников.
Белорусскую долю в алмазном бизнесе можно оценивать с иронией и юмором. «Белорусские алмазы» звучит примерно так же, как и «белорусские креветки». Тем не менее производство есть, квалификация для работы на нем требуется высочайшая, навыки и опыт измеряются в каратах, его сохранили и приумножили.
Гомельский завод производит 25 000 карат в год. Это меньше, чем при СССР (80 000), но производство настолько элитное и мирового уровня, что руководство завода не «опускается» до огранки «синтетических» алмазов, несмотря даже на то, что они самые настоящие и ничем от натуральных не отличаются. «Не беремся, чтобы не портить реноме», — говорят на «Кристалле».
Это намекает на то, что в Белоруссии существует и частный сегмент алмазного бизнеса. Он сосредоточен как раз вокруг созданного человеком сырья. Мало кто знает, что в 90-е в Белоруссии построили один из первых в мире заводов по синтезу алмазов. Его отцы-основатели — семеро советских ученых.
Взяв кредит в «Промстройбанке» СССР, они начали строить в деревне Атолино под Минском. Но тут начались лихие 90-е. Гиперинфляция, коррупция и тотальное разграбление бывшей советской республики «перестройщиками» Шушкевича оставили производство без средств.
В этот момент на новаторов напали «шакалы»: четверых ученых переманил в США отставной генерал Картер Кларк. В 1995-м он за 60 000 долларов купил технологию производства советских алмазов и основал компанию Gemesis Diamond. Все было оформлено официально: постсоветская Россия продавала с себя всё.
Те, кто остались, дождались следствия-суда: в 1999-м против них возбудили уголовное дело. Ущерб оценили в семь миллионов долларов, часть обвиняемых бежали, четверых посадили. В Атолино никто из основателей не вернулся. Так в мире появилось три крупнейших центра искусственных алмазов: Москва, Питер и штат Флорида, США. Их корни ведут все к тем же семерым ученым.
Бриллиантовый дым
Вот почему завод «Кристалл» не связывается с искусственными алмазами. Прочное сотрудничество с российским монополистом дает жить и работать. Связь же «Алросы» с De Beers так прочна и надежна, что белорусские ювелиры не опасаются за будущее. А оно представляется хорошим: в условиях наступившего под прикрытием «пандемии коронавируса» демонтажа традиционного глобализма и перестройки его во что-то другое цена естественному эквиваленту стоимости, золоту и бриллиантам, будет только расти.
Производство власти берегут и культивируют. Это стратегресурс! Иное дело с утраченным синтезом. Завод, носящий имя «Адамс», данное основателями, существует. Он перешел в структуру Управления делами президента. Пока эта опека вылилась в 2016 году в ООО «АдамасИнвест» и проект «Восстановление производства синтезированных алмазов». Работает здесь 45 человек. Деньги государство не дарит, а одалживает под четкий бизнес-план возврата.
У технических алмазов белорусских перспектив нет: всех положил на лопатки Китай. История поучительна: в 2008 году Киевский инструментальный завод продал китайцам секретный образец специального пресса. В Китае их наштамповали 40 000 штук, в 2014-м Пекин вышел на мировой рынок технических алмазов и обвалил его в 20 раз. Остается ювелирный сегмент, но там сильные естественные враги: молодой «дракон» Алроса и старый De Beers. Белоруссия в этой игре выступает легкой пешкой команды России.
Мораль проста: беречь наследие СССР и не торговать Родиной!
