- Андрей, президент Украины Владимир Зеленский 9 декабря на брифинге в Париже пригласил на Украину российских журналистов. Возможно, он не знает о черных списках, о запретах на въезд, о лишении аккредитации и прочих мерах, которые были приняты при Порошенко и действуют до сих пор. То есть о том, что многие из российских журналистов, в том числе и из нашей редакции, не могут попасть в Украину, их туда просто не пускают на погранпунктах при пересечении границы. Как вы думаете, это приглашение — искренний жест или дежурная фраза?
— Я думаю, это была просто дежурная форма вежливости или проявление такой своеобразной кавээновской искромётности, которой любит щеголять наш президент. Подобные заявления не несут за собой никакого смысла, да и отношение к реальной ситуации имеют очень опосредованное. Прежде чем приглашать российских журналистов, которых здесь и арестовывали, и избивали, задерживали на границе, издевались и прочее, он мог бы защитить украинских журналистов. А потом уже приглашать российских…
Ну на что российские журналисты будут смотреть? На то, как узника совести Василия Муравицкого третий год подряд судят по явно сфальсифицированным статьям? На то, как не закрыто дело Дмитрия Васильца и Евгения Тимонина, тоже признанных политическими узниками? На то, как регулярно нападают на Руслана Коцабу, избивают его? Кстати, его дела тоже не закрыты. На то, что есть попытка по делу оправданного судом Павла Волкова провести ревизию приговора через Верховный суд и всё-таки упечь его в тюрьму? Будут смотреть и на сотни других дел, на то, что Кирилла Вышинского могут отправить под арест по прибытию на Украину, поскольку мотивированное политическое дело против него не закрыто и продолжает рассматриваться в суде? Что Зеленский собирается показать российским журналистам? Может быть, нового нашего «шпрехенфюрера» и фактический запрет русского языка и русскоязычных СМИ? Это называется — хорошая мина при плохой игре.
- Вопрос к вам как к юристу: мы знаем о черных списках российских журналистов и артистов. Есть черные списки русских книг. Многих наших коллег без объяснений останавливали на границе, ставили штамп «запрещён въезд». Я уж не говорю об арестах и иных формах преследования. Насколько это всё законно?
— Тут нужно разделить: есть так называемые цензурные списки, есть списки, связанные с Крымом и есть отказ Службы безопасности либо Погранслужбы в пропуске того или иного лица на территорию Украины в связи с его нежелательностью. Вопрос Крыма мы трогать не будем. Что касается цензурных списков — должны быть разрешения на ввоз русских книг. А в некоторых областях Украины приняты такие политические решения, как запрет русского культурного продукта — всё это незаконно однозначно, поскольку украинская Конституция, как и российская, впрочем, говорит, что цензура в любом её виде запрещена. Однако мы знаем, что государственные органы составляют подобные списки. Либо это делают политические органы, которые косвенно связаны с государственными. Например, всем известный сайт «Миротворец». Это абсолютно незаконно, но на Украине, увы, нет таких сил, в том числе и среди тех, что публично декларируют будто бы пророссийскую позицию, которые бы реально занялись юридической отменой данных актов.
Что касается российских журналистов, которым ставят «отказ», то СБУ имеет такое право. Но мы знаем, как часто этим правом злоупотребляют для того, чтобы не допустить в страну ненужные глаза и уши, которые посмотрят на все эти «европейские улучшения» и потом расскажут об этом. Насколько такие отказы обоснованы, должен проверять суд, если «отказник» туда обратится. Но и здесь у нас «вилка», потому что он не сможет приехать толком на этот суд, либо должен будет просить отдельного разрешения суда приехать. Но если он приедет, то где гарантия, раз он такой «борзый», извините за такое выражение, что его тут же не арестуют, не запишут в обменный фонд и не предложат Путину менять, как мы это уже видели, граждан Украины на граждан Украины, или граждан России на граждан Украины.
Всё у нас настолько завязано на политику, что отыскать каплю права в этом море нигилизма и маразма очень тяжело.
- Когда вы говорили о преследованиях украинских журналистов, то упомянули имя Павла Волкова. Насколько мы знаем, это один из очень немногих преследуемых, полностью оправданных судом. Оправдательный приговор хотят пересмотреть?
— Прокуратура не оставляет таких попыток, действуя через не реформированный Верховный суд Украины. У нас в составе Верховного суда как бы два суда: один — это просто кассационный суд по уголовным делам, и второй — это Большая палата Верховного суда. Пользуясь различными казуистическими юридическими моментами, прокуратура подаёт кассационные жалобы и не оставляет попыток возбудить кассационное производство. Даже если не получится обвинить и посадить Волкова, то, как минимум рассчитывают отменить оправдательный приговор. Такой приговор был у нас не единственный — по делу Коцабы тоже был оправдательный приговор. Но он был потом отменён, дело направлено на новое рассмотрение. Вроде бы человек не в тюрьме, но приговора оправдательного нет. Поэтому государственное обвинение в отношении Волкова хочет сделать то же самое: приговор отменить, придравшись к каким-то формальным причинам, отправить дело на новое расследование и ждать, какой ветер подует с Печерских холмов… Так и по всем остальным политическим узникам.
- А какой ветер дует с Печерских холмов? Заметны ли признаки потепления?
— Можно сказать следующее: ситуация с уголовными процессами по выше перечисленным политузникам и по другим преследуемым напоминает сейчас вялотекущую шизофрению. Если при Порошенко она была ярко выраженной с откровенными приступами — регулярно арестовывали новую партию журналистов, объявляли их «пособниками Кремля» и сажали в тюрьму — то сейчас новых волн арестов нет, однако и оправдательных приговоров нет. Нет и признания факта политических репрессий при Порошенко.
То есть шизофрения продолжается, хоть и в вялой форме. Например, судебные заседания по делу Муравицкого распланированы на три месяца. По делу Васильца и Тимонина суды идут раз в полгода. По делу Волкова — видите, какая ситуация. По делу Коцабы — то же самое. Судебные заседания назначаются раз в полгода. Всё это означает, что чёткой команды — а такая команда не обязательно может быть дана в рамках «телефонного права», её можно дать и в правовой плоскости — такой команды от нынешнего правящего режима нет. Нет команды прекратить политические преследования.
Мне понравилось фраза Зеленского на пресс-конференции, когда Владимир Путин ему напомнил о положении русскоязычных на Украине. Зеленский сказал, что он не видит проблемы. Зеленский много чего не видит. Хотелось бы, чтобы он уже прозрел и увидел, что русский язык запрещают, что вводятся просто фашистские законы, что надо рассмотреть проблему возможных военных преступлений на Донбассе, и проблему преследования инакомыслящих. Если не прозреет, он повторит рейтинговый «подвиг» Порошенко, но не за пять лет, а за год.
Ведь есть и другие проблемы. Благодаря его «реформаторам», которых он понабирал в правительство, люди уже месяцами не получают больничных выплат и социальных пособий. Женщины не получают декретных. Фактически отменены льготы, и инвалиды, чернобыльцы вынуждены уже третий месяц платить по полным тарифам, поскольку государство не может разобраться, как льготы выплачивать. Зеленский вообще много чего не видит. И если кто-то ему говорит, что проблема есть, лучше бы всё-таки он на неё внимание обратил. Пока на эту проблему не обратил внимание голодный уличный бунт.
