Украшать шариками двор мечети во время праздников придумали во время войны. До войны их не было. Было просто много людей. Так много, что они не помещались внутри, толпились в комнате, где принято снимать обувь, а некоторые даже оставались на улице. Поэтому самые предусмотрительные из них в дни праздников приезжали в мечеть пораньше. За полчаса-час, чтобы занять место.
Если бы они приехали за час сегодня, могла бы случиться большая беда. Аллах отвел.
Когда началась война, людей стало меньше. Может быть еще и потому, что мечеть в Донецке расположена на самом северном краю города. Пройти от нее метров 500 — и уже край, дорожный знак «конец населенного пункта», шоссе на Киев.
Раньше — на Киев, сейчас в никуда.
До войны на праздники в мечеть приезжало много людей, относительно тихий поселок на один день взрывался праздником. Стояли вдоль дороги машины, демонстрирующие разную степень достатка их обладателей, и выныривал с конечной белый автобус «пазик» маршрута «шесть-а», в который после окончания молитвы старались вместиться те, кто попроще.
Таких было гораздо больше, в салоне получалось тесновато, но ехали, не жалуясь, весело и громко переговариваясь. Первая площадка что-то спрашивала у последней, словно общались они по допотопной междугородней связи, той, по которой надо было именно докричаться.
Кричали.
Кричали ничуть не смущаясь, мешая русские, татарские, какие-то еще слова, языки менялись суффиксами и аффиксами, дарили друг другу корни, ярко демонстрируя, что же это такое Донбасс — огромный тигель, в котором всё и вся без сожаления переплавляется в одно большое вкусное варево. В пестром, как цыганский платок, языке Донбасса, были все слова мира, кроме слова «чужой».
Тут не было чужих — тут все были свои.
До войны.
Во время войны мечеть придумали украшать шариками, разноцветными символами детства. За пять лет конфликта здесь успело вырасти целое поколение, которое умеет на слух и на вид определять тип боеприпаса. Но, различая миномет от «сапога», оно продолжает от души радоваться надутым чьим-то дыханием шарам, тем, что тонкой ниточкой уцепились за железный забор вокруг мечети и ветер колышет их, делая на мгновение живыми.
Сегодня дети к ним не пришли, сказать точнее, пришли, но потом случился обстрел, а обстрел и праздник рифмуются плохо. Пришлось спрятаться и уехать. Шарики могут защитить от грусти, но от мины они слабая защита.
Смешная.
Я нашел прошлогоднюю фотографию праздника в мечети. Я точно знаю, что год назад Аллах был доволен. Сегодня кто-то попробовал его разозлить.
— Папа, скажи, а Аллаху бывает больно?
Диляра умеет задавать вопросы, на которые я не отвечу, наверное, никогда.
